Как-то так.

Я рывком взгромоздился на плот.

– Мне мнится, сынок, ты сейчас обозвал меня не очень-то приличным словом…

– Забудьте, Франног, это обычный мультисарказм. Он, конечно, больше свойствен правильным девушкам, которые общаются с правильными мальчиками… э-м-м… Так, забудьте. Просто сидите и не сквиртите, тьфу, не трындите мне тут, старый вы сверчок.

Я прошелся по плоту.

Эту постройку вернее было назвать «горе-плотом», так как соорудил я его из всего, что удалось отвоевать у погибшего корабля. Доски, отлетевшие от шпангоутов, брусья, койки, двери, шкафчики, разнообразные обломки. В ход пошел даже рундук, который я вызволил из затопленного камбуза (из него, конечно, вывалили сперва мокрую угольную кашу). Плот удался довольно высоким, но хлипким: без утопших пилы и топора, вооруженный лишь перочинным ножом, я не смог нарезать в дереве зарубки для канатов, так что вся конструкция гуляла под настилом, ненадежно связанная между собой. Хорошая волна грозила разметать это сооружение в считанные часы.

Я сделал плот продолговатым, дабы обеспечить ему хотя бы минимальные ходовые качества, и предусмотрительно оставил щель для мачты, под которую намеревался использовать гик (хотя обычно гик не использует щель, поскольку кто ж ему, бородатому очкарику, ее предложит). Маленький парус я хотел смастерить на досуге. Вместо весел, смытых ураганом, предстояло грести обломками досок.

Я выловил из камбуза остатки еды, и, пока нырял за устрицами, Франног рассортировал то, что еще было съедобно. Немного ветчины, пара яблок, огрызки овощей. Покамест голодная смерть нам не грозила. Хуже было с водой. Я первым делом, еще до постройки плота, успел нацедить с обрывков парусов, не окунувшихся в море, дождевой воды. Получилось на две трети кастрюльки, которую накрыли плотной парусиной и поставили в рундук рядом с пищей.

Мы коротали время на рифах до заката, устроившись под навесом. Слишком утомленный постройкой плота, я решил пуститься в путь, когда спадет жара. Мудрец придремывал, я, сидя неподалеку, без конца молол языком. Растянутая над головой штормовая роба капитана Заррага ужасно воняла прогорклым маслом. Сбоку виднелся темно-коричневый скелет корабля – грудная клетка великана с выломанными ребрами. Иногда «Выстрел» скрипел и постанывал, тягостно и жалобно, как вэйрок в последние мгновения жизни.

Я хотел подкрепиться устрицами, но Франног настоял на том, чтобы съесть их, когда не останется ни еды, ни питья, – болтаясь за бортом, устрицы могли оставаться свежими несколько дней.

Пришлось жевать ветчину и грызть капустные листья, горьковатые от морской соли. Воду – себе полкружки, Франногу – четверть (я распределял справедливо, по массе тела, а вы уж решили, что я трус, подлец и последняя сволочь? Я – добрейший, честнейший и смелейший красавец из всех, кого носила земля, то-то она меня выбросила на воду!), я посоветовал пить, надолго задерживая во рту. Если вам когда-нибудь взбредет на ум поприключаться в море, приключайтесь лучше на яхте какого-нибудь Ромы А. Случится вам претерпеть морскую катастрофу, откормленную тушку Ромы всегда можно пустить на гуляш.

И вот кроваво-красный закат разлился на полнеба, потом загустел, почернел, как и полагается крови. Солнце упало в прорезь горизонта, как жетон в игровой автомат. Давненько, ох, давненько я не видывал игровых автоматов… Волной накатил легкий, пьянящий, но, блин, не попутный ветер.

Старик завозился на бухте канатов, потирая належанные бока.

– Темнеет.

– Да, скоро нам пускаться в дорогу. Хотите еще смешную историю?

– НЕТ!

– Я, на самом деле, Франног, знаю тысячи веселых историй…

– Оставь меня в покое! У тебя слоновье чувство юмора, Олег!

– Даже про двухголового минотавра с острова Ренкас? В канун Нового года его жена – у него была жена, только представьте! – послала его за…

– О небо, ад, боль! За что мне это проклятие? Не хочу!

Ну-ну. А то я бы тебе пересказал по-своему мульт «Падал прошлогодний снег». Хорошо иметь в голове огромный культурный базис мира Земли. Просто подбиваю его под местные реалии – и оп-па, я уже – самый модный и остроумный рассказчик во всей Селистии.

– Сдается мне, вы до сих пор на меня злы.

– Это тебе не сдается, это так и есть на самом деле!

– Ну, раз вам не по нутру анекдоты, не спеть ли мне песню? Да на свой лад?

– О небеса! Проклятый солдафон, тупица, невежа… Рассказывай свой анекдот.

Но я промолчал. Выбрался из-под навеса и, потирая булыжный подбородок, некоторое время пристально разглядывал северный горизонт.

Если Зарраг ничего не напутал, до фалгонарского побережья ориентировочно двести миль. Неделя пути. Случится попутный ветер, выйдет меньше. Но задует ли он? И удастся ли соорудить годный парус? И не умрет ли за это время старый елдун?

Густая щетина скрипела под пальцами. Побаливало, будто его кошка шершавым языком лизала, раненое плечо.

И категорически нельзя забывать, что я проклят на невезение! Возможно, до самого берега нам не встретится ни одного корабля, ни одной рыбацкой шаланды, которые выходят на лов и за двадцать, и за пятьдесят миль от берега! Да, и еще вода… Сказочно! Я уже сейчас чувствую зверскую жажду!

Мудрец завозился под навесом:

– Ну что, нам отправляться в путь?

– Пускай жара спадет. Дождемся звезд и луны. Нам грести пока хватит сил, помните об этом, Франног.

Наконец черный купол опрокинулся над морем, стирая грань между небом и водой. (Нет, я никогда не смогу отрешиться от велеречивого стиля, хотя и пытаюсь его контролировать – но это адски сложно, поймите, тут почти все так говорят!) Среди хрустальной мишуры звезд я легко заметил Большую Медведицу, взглядом провел прямую линию от края ковшика вверх и отыскал Полярную звезду. Север. Наша дорога. Созвездия здесь полностью совпадают с земными. А вот очертания континентов – другие, даже на примитивных картах это видно. Странно, создается ощущение, что Вселенная та же – а вот Землю… Землю заменили на эту планету.

Я вручил мудрецу обломок доски, себе взял другой.

– Гребите размеренно. На выдохе. Торопиться нам некуда. – Тут я, конечно, приврал. – Как устанете, скажите мне, я буду подстраиваться под вас. Бодрячком, папаша! Бодрячком!

Мы разошлись к бортам, уселись, подобрав ноги, и взялись за весла.

– Ну, бурлаки… поехали!

Плот дрогнул, рассек темную глянцевую воду, в которой полоскался серп луны, и, оставляя по правую руку мертвый корабль, двинулся на север.

* * *

– А что вы делали раньше? Раньше… Ну, до того, как стали мудрецом? В молодости?

– Шахнар! Дурень! И зачем тебе это знать?

– Я почему спрашиваю: я подумал, может, мой путь приведет меня… ну, допустим, к тому же жизненному итогу, что и вас. И вот, если бы вы поделились опытом прожитой молодости, как пример для меня, понимаете…