Офицер вопросительно взглянул на даму, та повела плечами, предоставляя право решения ему, и ответил:

— Что ж, хорошо, в этот прохладный вечер мы не против согреться у камина. Надеюсь, в этом городе есть хороший коньяк?

— Благодарю вас, господин штурмбаннфюрер. Небольшая прогулка по набережной Немана — и мы окажемся в очень уютном баре при отеле, где я остановился. Там уже все готово. Прошу…

— Идите, гауптман, мы вас догоним… Как называется отель?

— «У моста».

— Хорошо, гауптман…

Все это время Фридрих краем глаза следил за женщиной. Она, казалось, внимательно слушала то, о чем он говорил. Или делала вид, что слушает?

Кранке жестом указал направление и шагнул в сторону набережной. Он не заметил, как эсэсовец кому-то, вышедшему из темноты аллеи, что-то тихо сказал.

Когда Кранке подходил к отелю, лихорадочно думая о том, как он разоблачит сейчас эту русскую, кто-то внезапно перегородил ему дорогу. Кранке увидел двоих мужчин в штатском.

— В чем дело?

— Ваши документы, господин офицер…

— Кто вы такие?.. — Кранке потянулся к кобуре, но вытащить пистолет не успел.

Сильный удар в лицо откинул его к краю набережной, он выхватил пистолет; еще мгновение, и он успел бы выстрелить в нападавших, но вспышка света и пуля, взорвавшаяся в голове, остановила его.

— Действительно, согласно офицерской книжке, он майор вермахта. Да, дилетанты в разведке у русских, дилетанты. Как его наш шеф вычислил, а?! На плечах майорские погоны, а он штурмбаннфюреру СС представляется гауптманом, это я сам слышал, свое звание перепутал, идиот. Шеф, чтобы убедиться, еще дважды назвал его гауптманом, а он как ни в чем не бывало…

Бывший гауптман Кранке, от возбуждения забывший о своем новом звании, действительно умер мгновенно, так и не осознав причины своей гибели.

— Плохо, Ганс, приказано было взять его живым.

— Да, — пытаясь прощупать пульс у лежавшего навзничь офицера, проговорил Ганс. Оставив эту попытку, он поглядел по сторонам и предложил: — А мы его задержать не смогли, он в реку прыгнул…

— Точно! Ты гений, Ганс…

Штурмбаннфюрер СС Штольц отметил в служебной записке самоотверженные действия своих телохранителей, предотвративших дерзкую попытку советской разведки нападения на офицера СС, руководителя одного из секретных отделов «Аненербе», и через месяц они получили Железные кресты за храбрость.

Труп немецкого офицера был найден только весной, в десяти километрах от города. Опознать его не смогли из-за сильных повреждений. К тому времени дело о пропаже офицера вермахта Фридриха Кранке уже лежало оставленное без движения в связи с полным отсутствием каких-либо сведений о пропавшем. Нет трупа — нет преступления. Родные в Гамбурге получили извещение о его пропаже без вести.

Пауль Штольц тоже сделал для себя выводы: даже здесь, на территории рейха, необходима постоянная бдительность. Его деятельность несомненно привлекает разведывательные службы вражеских стран, особенно опасен Советский Союз. Как они сумели его выследить? Ведь только его выдающаяся интуиция и опыт помогли разглядеть и обезвредить вражеского агента… С того дня охрана объекта и его лично была усилена вдвое.

Штурмбаннфюрер был доволен собой, он сидел в своем любимом кожаном кресле в кабинете, отделанном светлым дубом и золотистым анатолийским орехом. На полированной дубовой с инкрустациями из палисандра и тика поверхности стола лежала тонкая папка. Ее золотистый ободок и гриф «Совершенно секретно» свидетельствовали об особой важности содержащихся в ней документов. Это привезли сегодня фельдъегеря из Берлина, из самой рейхсканцелярии, из рук самого фюрера! Эти бумаги — утвержденный план его работы! Штольц взял в руки папку и осторожно открыт ее. Он отложил в сторону бумаги, касавшиеся финансирования его программы, все его запросы были удовлетворены с избытком. Его интересовал отдельно вложенный конверт — письмо фюрера с пометкой «Лично в руки штурмбаннфюреру Штольцу», внизу было подчеркнуто — один экземпляр, по прочтении немедленно сжечь.

«Дорогой друг и товарищ по борьбе!»

Пауль встал, прочитав первую фразу письма. Дальше он читал письмо стоя, перечитывая некоторые места, лицо его побледнело от волнения. Содержание письма потрясло его до глубины души. Он трясущейся рукой достал из стола зажигалку и вытащил небольшой серебряный поднос. Пробежав еще раз взглядом содержание письма, он чиркнул зажигалкой и поднес пламя к листу. Бумага загорелась каким-то лиловым пламенем и, обугливаясь, начала сжиматься и корчиться на серебре подноса. Пауль смотрел на это с каким-то благоговейным ужасом в глазах. Теперь он причастен к великим тайнам рейха — к тайнам, знание которых обрекает их носителя на великие жертвы. Это были слова фюрера, обращенные к нему. Он, Пауль Штольц, был готов на любые жертвы ради воплощения того, о чем написал ему Адольф Гитлер. Он запомнил это письмо наизусть, запомнил каждую букву и каждую запятую в этом письме.

Фюрер очень коротко дал оценку его деятельности и четко обосновал, почему именно ему это письмо адресовано.

«Вы стоите в буквальном смысле у колыбели нового рейха, Четвертого рейха Великой Германии. Того, чему посвящена вся жизнь Вашего фюрера, чему принесены все жертвы и страдания нации, ради чего нынешняя Германия проливает кровь своих сыновей. Будущее Германии именно в Ваших руках, дорогой Пауль!»

Штольц стоял над пеплом сгоревшего письма, повторяя эти слова, и слезы катились по его щекам.

«Ваша главная задача — создать через пятнадцать-двадцать лет новую германскую нацию, безупречно чистую арийскую расу, с новой религией, новыми традициями, на новой земле, на новом, ничем не оскверненном жизненном пространстве. И это пространство уже есть. И это не те земли, которые сейчас огнем и мечом отвоевываются доблестными солдатами вермахта у слабых народов. Они нам нужны совершенно для других целей. Мы должны извлечь из этих территорий все необходимое нам для осуществления основной, главной задачи. Задача сегодняшнего дня — воспроизводство элитного населения. Сто тысяч младенцев в год — минимум, который необходимо достичь и превышать с каждым годом. В этом случае нацией будут восполнены неизбежные потери в военных действиях и, главное, обеспечено качественное возрождение великой нордической расы. Великая цель требует колоссальных усилий и средств. Мы по праву своей крови возьмем все ресурсы у тех, кто их не может использовать в силу своей дикости и тупости. Превентивным ударом по СССР мы предотвратили вторжение в Европу еврейско-большевистской заразы и взамен вправе требовать у европейских народов все, что нам необходимо. Подчеркиваю — абсолютно все, и мы это получим. Мы сильны, как никогда, и мы не одиноки, как тридцать лет назад. Мы заручились поддержкой самой высоко технологически развитой цивилизации, древний Тибет раскрывает нам свои тайны. Именно национальная идея создания государства стала ключом, открыта нам сердца монахов, хранителей древнего знания. Мы, немцы, единственные в мире люди, которые были допущены ими в священный город Лхаса. Они являются нашими посредниками в великих переговорах о приобретениях, результаты которых обеспечат германской нации новый путь развития».