Эта версия, в чем-то заманчивая, не выдерживала никакой критики. Во-первых, Матадор — это все равно самоучка, которому удаются только простейшие хакерские трюки. Он никогда в жизни не обошел бы защиту преступника, вся жизнь которого вертится вокруг интернета! Во-вторых, даже если бы он влез в телефон Анны или ее компьютер, он бы не знал, что именно Юпитера нужно использовать для такой ловушки. Он бы выбрал Леона — того, кому она звонила чаще других. Или Чихушу, с которым она встречалась по этому делу. Но не Юпитера! Ну а в-третьих, и это главное, Матадор никак не мог знать про тринадцатый километр.

Юпитер не настолько глуп, чтобы где-то записывать эти данные. Для него и Анны умение назвать правильное место встречи правильными словами было дополнительным кодом безопасности, возможностью проверить, что они говорят с правильным человеком. И ее собеседник знал этот код!

Так что это был Юпитер, вне всяких сомнений. Возможно, стрелял не он лично, но это уже не играет никакой роли. Юпитер захотел ее убить, он это одобрил и организовал. Оставалось только понять, почему.

Неужели из-за Леона? Нет, быть не может… Они не общались несколько лет до того, как Анна встретила Леона, и знали, что их отношения никогда не будут прежними. Юпитер не хотел этого, он ни намека не сделал! Да и потом, когда она заключила фиктивный брак с Яном Мещерским, он вообще никак не отреагировал, даже близко не появился. Но если дело не в Леоне, что же могло его спровоцировать?

Да не важно, что! Звучит странно, но, если подумать об этом — нет, не важно. Важно то, что она неправильно создала психологический портрет Юпитера. Она видела его одним — а он оказался совсем другим, и она чуть не поплатилась за это жизнью. Все, что с ней произошло, значит куда больше, чем ее отношения с Юпитером.

Умение оценивать людей было одной из основ ее жизни и карьеры. Анна не заявляла, что с первого взгляда способна узнать о человеке все. Но когда она собирала достаточно сведений, она составляла полный психологический профиль, в котором потом не сомневалась. Ей это было нужно! В детстве она пережила чудовищный обман, предательство, которое и представить сложно. Умение оценивать людей помогло ей адаптироваться, не шарахаться от каждой тени, не видеть в первом встречном преступника. Если она так грандиозно провалила свою задачу с Юпитером, чего еще ожидать? В ком она ошиблась, в Леоне, в Ярике, в каждом, кто встретился на ее пути?

Нет, этого не может быть — и нельзя даже думать о таком. Анна не заблуждалась на свой счет, она знала, что у нее есть определенная предрасположенность к психическим расстройствам. Детям, пережившим хотя бы половину того, что пережила она, редко удавалось вернуться к полноценной жизни. Анна же вернулась — в основном благодаря высокому интеллекту и уверенности в себе. Если она сейчас начнет суетиться и сомневаться во всем на свете, невроза долго ждать не придется.

Получается, она имеет право верить: дело не в ее способностях и оценках, дело в самом Юпитере. С ним произошло нечто непостижимое, то, что она никак не могла предугадать. Больше всего на свете Анне хотелось позвонить ему и задать только один вопрос: почему ты предал меня? Ведь не так уж важно, как они относятся друг к другу сегодня. То, что было между ними раньше, оставалось священным. Именно это сыграло решающую роль, когда Юпитер приполз умирать на ее порог. Она спасла его — а он ее убил.

Поэтому теперь она должна общаться с ним только на языке силы. Он сам выбрал этот путь! Никаких долгих переговоров, никаких дружеских телефонных звонков. Как только Леон закончит подготовку, она просто будет высылать Юпитеру инструкции…

В дверь ее комнаты постучали, отвлекая ее от размышлений.

— Открыто, — отозвалась Анна. — Но ты и так это знаешь, потому что я не могу встать и запереться.

— Знаю, — подтвердил Ярослав, входя в спальню. — Но я проявляю вежливость.

— Если б я была британским джентльменом, я бы смахнула слезу умиления. Но я — это я, поэтому спрошу: что-то случилось?

Она не нуждалась в сиделках и няньках. Анна не сомневалась: если бы Леон оставил ее одну, она все равно была бы в безопасности. Весь дом так устроен, что она могла управлять им через компьютер, установленный рядом с кроватью. Но Леон настоял, чтобы с ней постоянно кто-то был, а против Ярика она ничего не имела, поэтому согласилась. Вот с Димой будет сложнее, но он и сам к ней лишний раз не подойдет, так что — терпимо.

— Просто узнать, как ты, не нужно ли чего.

— И тебе скучно, — усмехнулась Анна.

— Не буду скрывать, мне скучно!

Ярик был любопытным существом. Он выглядел как гигант-викинг, которого природа создала преимущественно для того, чтобы размахивать топором и топить чужие корабли. При этом он обладал великолепным умом, которому порой мешала детская жизнерадостность. Из-за этого Анна и согласилась привлекать его к их с Леоном работе, Ярослав действительно был полезен.

— Странно слышать про скуку, когда у нас расследование идет полным ходом, — заметила она.

— Ты про дело Матадора? Вот не сказал бы, что оно идет полным ходом! С тех пор, как ты… как с тобой это случилось… В общем, с тех пор Леон только о тебе и думает, а на расследование, по-моему, забил. Я не говорю, что это плохо! Но если он не в деле, то и я не полезу.

Обвинить Леона она не могла: случившееся для них обоих стало огромным потрясением. Однако отказываться от преследования Матадора Анна не собиралась! Этот хорек и так возомнил о себе непонятно что, и от роли судьи-палача он уже не откажется.

— Напомни мне все, что нам известно на данный момент, — попросила она.

— Ты уверена, что это хорошая идея?

— Более чем.

Это было не совсем правдой: похвастаться такой уверенностью Анна не могла. Сейчас ей не хотелось спать, но она быстро уставала. И все же она чувствовала себя достаточно здоровой для того, чтобы во всем разобраться.

Беда в том, что даже до ее ранения расследование фактически зашло в тупик. Она надеялась на помощь Юпитера — но уже понятно, что это не вариант. А теперь и она не сможет собирать данные, Леон временно занят, зато на Ярослава можно положиться, да и Чихуша не совсем отошел от дел. Но как использовать этих двоих, не подвергая опасности?

Пока она раздумывала, Ярослав спросил:

— Слушай, а как его казнили?

— Кого?

— Ну, того парня… Ты ведь всегда используешь пример другого маньяка, да? Леон сказал, что этого Матадора ты сравнила с каким-то там другим…

— Фильо. Из-за него мы и используем прозвище «Матадор».

— Да, вот что-то такое я и помню! Так как его казнили? Не то чтобы я такой уж кровожадный, ты не подумай! Просто после того, как этот Матадор столько раз нас обходил, было бы неплохо послушать, что кто-то похожий на него доигрался!

— А Педриньо-Матадора и не казнили, — невесело усмехнулась Анна.

— Значит, он умер в тюрьме? Или до сих пор сидит?