Меня от его слов тошнить начинает.

- Вы остановите машину или нет?

- Не волнуйся, мы уже обратно едем. Еще несколько кварталов. Честно говоря я надеялся, что ты сразу согласишься, но мне нравится, что ты ломаешься. Было бы скучно, согласись ты сразу.

Я решаю не перечить ему, не спорить, не провоцировать. Молча сижу, не могу дождаться, когда покину этот душный салон.

Наконец-то впереди показывается здание клиники. Я близка к тому, чтобы из машины на ходу выпрыгнуть. Настолько неприятен мне этот мужчина и кажутся мерзкими его слова.

- Вот моя визитка, позвони как передумаешь. Я буду ждать. Поверь, без меня его не выпустят. Всего лишь твое «да» и я помогу.

Он протягивает мне прямоугольник, но я даже не прикасаюсь к нему. Толкаю дверцу и порыв холодного воздуха проникает в машину. Когда уверена, что в полной безопасности, смотрю ему прямо в глаза и произношу зло:

- Дамир и без вашей помощи скоро на свободе останется, не волнуйтесь. Всего хорошего, - и громко хлопаю дверцей, прежде чем мужчина успевает мне что-либо ответить.

Машина тут же срывается с места. Кажется, я смогла вывести его из себя.

- Аврора Станиславовна! – Ко мне несутся двое мужчин, которые должны быть охраной, приставленной ко мне Дамиром. О которой я ни сном, ни духом. – Вы с ума сошли к этому уроду в машину вот так садиться?

Кажется, я разозлила парней своей беспечность.

- Кто он? Вы знаете его?

Мужчина кивает.

- Конечно, знаем. Ели босс узнает, что вас с ним отпустили, то нас где-то в леску прикопают. Мы вас как раз от него и охраняем.

- От него? – спрашиваю с удивлением. Да что здесь вообще происходит? Почему мне никто ничего не говорит?

- Да, это он босса за решетку посадил.

После этих слов мое удивление еще больше становится. Поворачиваю голову в ту сторону, где машина Георгия растворилась в потоке других автомобилей. В груди разрастается злость и негодование. Но и в то же время злорадство и надежда, что скоро этому Георгию все бумерангом вернется. Осталось дождаться этого момента. Очень уж хочется, чтобы с его лица исчезла эта самодовольная улыбочка, когда уже его, а не Дамира заберут правоохранительные органы.

Дамир

- На мне еще часы были, а здесь их нет, - достаю из коробки свой бумажник, пояс и мелочи всякие, которые в карманах были, когда меня арестовали, поднимаю взгляд на сержанта и тот сразу же скисает.

- Д-да, конечно, сейчас к капитану сбегаю, часы ведь дорогие были, мы боялись что потеряться могут, в сейфе их спрятали, - парниша даже заикаться начинает.

Бьюсь об заклад, меня уже давно списали, «похоронили» и отправили на лет пятнадцать гнить за решетку. А часики, за которые я отдал больше, чем эти следователи в год получают, себе прикарманить успели, считая, что им за это ничего не будет. Обычное ведь дело: потерять крупную сумму денег или дорогие вещи во время расследования.

Принципиально стою жду, когда мне часы вернут. А сам поскорее хочу отсюда свалить. Месяц прошел, с тех пор как меня арестовали.

Хорошо, что Коротков заранее предупредил и у меня было время подготовиться. Буду должен ему, если бы не он, так быстро ничего не решилось бы.

- Вот, держите, и подпись здесь поставьте, что мы вам вернули все согласно описи, - возвращается Гнатенко, протягивает мне часы и я в карман их сразу прячу.

Пробегаюсь взглядом по документу, ставлю подпись. Рядом мои адвокаты стоят, на улице уже собралась толпа журналистов, которым не терпится знать подробности расследования и причину, по которой меня отпустили.

Вот так всегда: берут кого-то громко, со скандалом, с кучей заказных статей, и не важно виноват человек или нет, а после надо людям как-то объяснить, что и где пошло не так, раз «коррупционера» отпустили. И в этот раз эта головная боль на мне и на моей команде.

- Пойдемте, - торопит меня адвокат и мы направляемся к выходу.

Щурюсь от яркого солнечного света, меня тут же со всех сторон окружают репортеры, щелчки камер, вспышки.

- Все интересующие вопросы вы можете задать на пресс-конференции, - охрана тут же отгораживает меня от толпы стервятников, и я быстро по ступенькам спускаюсь с крыльца.

И тут же взгляд на тонкую фигурку, закутанную в плащ, натыкается. Волосы распущены, на глазах слезы. Бежит ко мне, не обращая ни на кого внимания.

Чувствую, как сердце в груди выстукивать быстро и ритмично начинает. Так скучал по ней, пиздец. Не хватало девочки моей, голоса ее, губ, запаха. Не могу взгляд от нее оторвать. Похуй на репортеров, на зевак и на то, что завтра скорее всего во всех газетах появятся фотки того, как я ее обнимаю и целую.

- Дамир, - она прижимается ко мне, обнимает. Нахожу ее губы, делаю то, чего так весь этот месяц хотелось.

Целую, не сдерживаясь. Носом в волосы зарываюсь, как безумный раз за разом запах ее втягиваю. На ухо шепчу:

- Девочка моя, наконец-то. Теперь все хорошо. Чего плачешь-то?

- Это от счастья, - она отстраняется от меня, растирает слезы, смотрит на меня своими огромными глазищами.

Скорее бы наедине остаться. Подальше от лишних глаз. Только я и она. Желательно в горизонтальном положении.

- Пойдем, - подталкиваю ее в сторону внедорожника, ожидающего нас.

Сажусь рядом с ней назад. К себе притягиваю. Оторваться не могу.

- Ты зачем в машину к тому идиоту села, дурочка? – спрашиваю мягко, хотя когда мне только эту новость сообщили, готов был стены крушить. А еще на нее наорать очень хотелось. Я все делал, чтобы о ней никто не узнал, а она так бездумно поступила.

- Прости, но ничего плохого ведь не случилось.

- В следующий раз никакой импровизации, пожалуйста. Иначе отшлепаю тебя.

- Хотелось бы такие слова от тебя в другой ситуации и обстановке услышать, - на ее лице хитрая улыбка растягивается и я снова к ее губам тянусь.

Рука под пальто ее ползет. Хочется приказать водителю остановить посреди трассы и выйти, оставив нас минут на десять. Этого вполне достаточно после такого длительного воздержания. Но моя одежда провонялась казенными запахами, как и я сам. Сначала душ, потом секс. Потом снова душ. И так по кругу.

- Так что, замуж пойдешь за меня? Мне кажется, у тебя много времени было, чтобы подумать. Или мужчина с криминальным прошлым тебя уже не привлекает? – хмыкаю, вспомнив, что Аврора так мне и не ответила ничего.

- Пойду, конечно, куда ж я денусь? – и снова ко мне прижимается, словно боится, что растворится могу. – А что с Георгием этим случилось?

- Пока дергаться не будет, останется на свободе. Если снова мне дорогу перейти попытается – я его в этот раз не пощажу. А если к тебе приблизится, то его дела резко вниз пойдут. О чем вы, кстати, с ним говорили?