— Что-то еще? — спросил Андрей.

— Да, — хмуро ответил Дымков. — И это третье — просто убойный гол, прямо с пенальти и в «очко». В момент совершения одного из похищений ребенка у Власова обнаружилось железобетонное алиби. В то время как пропал один мальчик, Егор Травин, Власов был на какой-то сельскохозяйственной выставке, он туда своих гребаных кроликов возил показывать. И уже как минимум пять человек дали показания, что до самого закрытия Власов торчал на этой выставке, как хрен в горчице. В то время как мальчишку резали на куски и отпиливали ногу.

Дымков потянулся было к сигаретам, но, вспомнив, что Андрей некурящий, с удвоенной силой закрутил зажигалку между толстых пальцев.

— Кстати, о ногах. Знаешь, эксперты в один голос утверждают, что детей сначала убили, и лишь через несколько дней им были отрезаны ступни. И вообще, в показаниях Власова много путаницы. У меня такое ощущение, что он просто хочет идти за кого-то «паровозом». По своей воле или из-за боязни — это уже другой вопрос.

— И к какому выводу ты пришел? — поинтересовался адвокат.

— Я больше чем уверен, что Власов не убийца, — понизил голос полковник. — Но об этом пока знает только очень узкий круг людей. Ты представляешь, что начнется, если станет известно, что мы замели не того, Белов? Да меня погон лишат быстрее, чем я сигарету выкурю! И все наше управление выдрючат…

— …как помойных котов, — закончил за него адвокат. — Но тебе в любом случае придется принимать какое-то решение. Шила в мешке не утаишь. А что его адвокат?

— Ему все фиолетово, — отмахнулся Дымков. — Как дерьмо в проруби, болтается туда-сюда, а толку ноль. Но я его понимаю. Правда, у меня есть последняя зацепка.

— И что же?

— После того как взяли Власова, у него тут же провели обыск. И с большой долей вероятности можно сказать, что незадолго до того, как его взяли в костюме Деда Мороза, у него в доме кто-то был. Но Власов ушел в глухой отказ. Возможно, завтра проведем проверку на детекторе лжи.

— Ты хочешь сказать, что у него был сообщник, который, возможно, и был маньяком? — уточнил Андрей.

— Во всяком случае, я постоянно думаю об этом, — признался Иван. — Понимаешь, тут есть еще одна проблема. Если сейчас Власова выпустить на свободу, настоящий маньяк поймет, что подстава не удалась, и затаится.

— Что ты хочешь этим сказать? Значит, пускай он и дальше будет убивать? — возмутился Белов.

— Нет, вряд ли это нам грозит, — покачал головой полковник. — Но зато особо ретивые, особенно родственники убитых детей, могут попросту пойти на самосуд. Вдруг кто-то не поверит, что этот одноногий невиновен? Тогда смерть Власова будет на моей совести.

Дымков поднялся из-за стола.

— Андрей, и это еще не все. Накануне в полицию обратилась некая Сысоева с заявлением о пропаже сына. Ему семь лет, вчера днем пошел кататься на снегокате со старшей сестрой и не вернулся домой. Сестра отвлеклась только на пару минут, чтобы купить сладкое. На горке было много людей, но никто не видел, как пацан пропал.

— Час от часу не легче…

— Женщина разведена, и папаша часто высказывал претензии бывшей жене, что она мало дает ему общаться с сыном. Сейчас мужика ищут, и я молю бога, что это он забрал паренька. Но если…

Дымков замолчал, не желая дальше озвучивать жуткое предположение.

— Жаль, мы не успели допросить мать Власова, — сменил он тему. — Я так понял, ее нашли не без содействия твоих помощников?

— Ты не ошибся, — ответил Андрей, с благодарностью подумав о Тане. Только сейчас он понял, как соскучился по ней.

— Сегодня утром мои ребята были в церкви и обыскали закуток, где она жила, — продолжал Дымков. Он махнул рукой в сторону журнального столика. — Притащили какую-то религиозную галиматью, иконы, тряпье какое-то, я даже не знаю, что с этим делать. Я надеялся, может, какие-то дневники найти…

Белов машинально повернул голову в сторону столика. Он собирался поинтересоваться у полковника, появились ли какие-либо новости о брате Власова, но так и замер с открытым ртом. Его взгляд был устремлен на предмет, который среди прочих лежал на журнальном столике. Эту вещь он узнал сразу.

— Это нашли в ее жилище? — вполголоса спросил он, и Дымков кивнул.

Сомнений быть не могло — это та самая пепельница, которую он так и не смог найти. С отколотым краешком.

— Андрей, я должен тебе еще кое-что сказать, — подал голос Дымков. На странную реакцию адвоката он не обратил внимания. — Этот Власов изъявил желание поговорить с тобой. Это случилось после попытки суицида. Сначала он пытался разбить голову об стенку, потом зубами вены разорвал. Хорошо, охрана подоспела. А когда его успокоили, он про тебя вспомнил.

— Он хочет, чтобы я защищал его интересы? — задал вопрос Андрей, не сводя глаз с пепельницы. Как она могла очутиться в каморке юродивой?! Этот вопрос сверлил его мозг, не позволяя думать ни о чем другом.

— Нет. Ему вообще до фонаря эти адвокаты и какая-то защита, — устало отозвался Иван. — Он просто хочет поговорить с ТОБОЙ. Все мозги нам законопатил. Вон, одиннадцать заявлений через своего адвоката передал.

— Я согласен, — ответил Белов, поворачиваясь к полковнику. Взглянув на его нервно подрагивающие руки, которые крутили зажигалку, он сказал:

— Кури, кури. Ты прямо весь извелся, Иван.

* * *

Взвизгнув, Вера кинулась к Сергею, целясь вилкой в горло. Другой рукой она попыталась перехватить руку мужчины, которой он сжимал нож. Однако молниеносная реакция Сергея ошеломила женщину — с необычайной ловкостью уклонившись от удара, он лбом ударил Веру в многострадальный нос. В это же мгновение ее рука автоматически схватилась за лезвие ножа, и Сергей рванул руку вверх, рассекая пальцы до костей.

— Падла… — прошипел он, вскакивая со стула. Вера ухватилась здоровой рукой за бутылку с остатками водки.

— Пошел ты! — с неожиданной ненавистью в голосе выкрикнула она и швырнула ее в окно. Стекла брызнули в стороны блестящими кусочками льда. Внизу послышался звон.

— На помощь!!! — дико заорала Вера, перегнувшись через стол.

— Ну, ладно, — пробормотал Сергей и, схватив женщину за волосы, коротким движением полоснул ей по шее.

— Ик… ааа, — непонимающе уставилась на него Вера. Она медленно села обратно на стул и потянулась руками к Сергею. Тот с отвращением оттолкнул от себя обмякшее тело. Она завалилась на плиту и, опрокинув груду немытой посуды, грузно сползла на пол. С одной ноги слетел шлепанец, обнажив чумазую пятку.

— Дура, — покачал головой Сергей. Он подошел к раковине и, повернув кран, стал мыть нож. В это время пальцы женщины конвульсивно уцепились за штанину бывшего зэка.

— Отпусти. Или мне придется отрезать тебе руку, — миролюбиво сказал Сергей, тщательно промывая руки. Нож он оставил в раковине.