И в следующий миг меня отпустило. Я хорошо — очень хорошо — помнил предупреждение Голоса об опасности использования этой Силы. И отнюдь не хотел узнавать на собственной шкуре, к чему может привести игнорирование его предупреждений. Тем более из-за каких-то растяпистых матросов, пусть даже они и сожгли мои травы! Травы, в конце концов, можно собрать и заново! А вот жизнь и здоровье у меня одни, и запасных не предусмотрено!

Но все же… что теперь делать? Рано или поздно, но мне захочется спать. А надежно укрыться на этом островке от преследующей меня банды головорезов просто невозможно. Даже эти каменистые склоны вулкана, с кучей острого щебня, меня не спасут. Это сейчас выплывшие моряки босые — сбросив мешающие во время плавания ботфорты. Но уже завтра, я уверен, они додумаются сплести себе простейшие лапти или хотя бы изготовить сандалии из древесной коры. А значит, рано или поздно я попаду к ним в руки. Что, признаться, меня отнюдь не прельщает. Как-то не очень хочется знакомить свою любимую печень с жуками, а задницу — с муравьями!

Вывод: проблему надо решать. И решать как можно скорее. Пока у меня есть преимущество. Обувь, здоровые, не пораненные об острые травы и камни ноги и на самый крайний случай — эта странная, своенравная и невероятно опасная Сила! Действительно, на самый-самый крайний случай.

Решив так, я осторожно двинулся в сторону своего бывшего шалаша, не забывая посматривать по сторонам.

Впрочем, предосторожности оказались напрасны. Вообще, какими же идиотами надо быть, чтобы, поджегши шалаш травника, не отойти от него в сторону! Причем подальше, подальше! Особенно если этот травник совсем недавно набрал и развесил для просушки немаленький стог ваббы дрожащей!

Сладковато-пряный аромат тлеющей травы я ощутил еще на подходе к своему бывшему жилищу. Равно как и шум, крики и стоны разыгравшейся битвы всех против всех. И разумеется, благоразумно не стал приближаться к ставшему столь опасным месту. Лишь отошел подальше в лес с наветренной стороны, чтобы уж точно не попасть под опасное воздействие, после чего лег под раскидистым деревом, подложив под голову свернутый плащ, и уставился на взошедшую луну.

По моим прикидкам, до полного прогорания запасов трав и развеивания дыма, учитывая дующий не сильный, но вполне ощутимый ветер, было часа три-четыре. Так что вполне можно было поспать до рассвета. Для запаса. На всякий случай. Благо преследования от надышавшихся дымом ваббы моряков можно было не опасаться. Им бы самим выжить. Не знаю уж, что им там мерещилось, но, судя по доносившимся от моей полянки воплям, бой среди них разыгрался не на жизнь, а на смерть. Утром после подобного вряд ли кто из них сможет представлять для меня хоть какую-то угрозу.

Утро встретило меня росой и тишиной. Конечно, относительной — шумел прибой, кричали птицы, цвиркали цикады, со стороны озерца доносилось негромкое и какое-то настороженное кряканье уток… Но вот диких криков и воплей со стороны полянки, где раньше стоял мой шалашик, которые практически всю ночь мешали моему спокойному сну, больше не было слышно.

— С добрым утром тебя, Темная Леди! — в шутку громко поздоровался я со своей как бы покровительницей. Ну а что? Если все время молчать — так и говорить разучиться можно. Разговаривать с самим собой или с утками — это сумасшествие. А вот с богами — уже молитва. Но вот молиться или даже просто желать доброго утра Всесветлому или кому-то из его пантеона, чьи жрецы так старательно за мной охотились, что загнали на этот остров, мне почему-то не хотелось. Так что если даже допустить существование богов, что в связи с последними событиями я уже не мог однозначно отрицать, то из всего их разнообразия мне, собственно, оставалась только Темная. Которая к тому же вроде как должна мне покровительствовать или что-то вроде этого… наверное…

Настроение, несмотря на сгоревший запас трав, было веселым и праздничным, самочувствие — отличным. Ставшая уже привычной за последнее время легкая тянущая боль в сердце пропала, и только сейчас я понял, как же она мне все это время мешала… Хотелось бегать, прыгать, радоваться, шутить и смеяться. И я совершенно не видел причин отказывать себе в этом маленьком удовольствии.

— Сейчас надо умыться, почистить зубы, а потом идти убивать людей во имя темной богини! — В окончание фразы я скорчил рожу и провыл его максимально «пугающим» голосом. Эх, жаль, что такое представление никто не оценит — вон даже уток и тех не видно…

— Хорошо, мой паладин, я подожду, пока ты занимаешься гигиеной, а потом приму твою жертву с радостью и благословением! — Легкий шепот, донесшийся из-под укрытого глубокой тенью старого выворотня, на секунду притормозил меня, но затем, махнув рукой и решив, что послышалось, я продолжил свой путь.

Впрочем, убивать людей — это громко сказано. Когда я пришел к пепелищу, оставшемуся от моего такого скромного, удобного шалашика, построенного, между прочим, с немалым трудом, то все, что мне оставалось, — это добить пятерых и так едва живых и с трудом дышащих полутрупов. Избитые и израненные своими сотоварищами, чьи истерзанные тела валялись тут и там на поляне, надышавшиеся дымом ваббы и едва могущие шевелиться, они не смогли оказать мне никакого, даже символического, сопротивления.

Конечно, можно было бы попробовать их вылечить: собственно, ничего такого смертельного у них не было — несколько переломов, множество царапин и ссадин да сильнейшее отравление; рано или поздно они оклемались бы и сами, а уж с моей помощью… Но… я слишком хорошо помнил, чем обернулись мои прошлые успехи на поприще лекаря, — собственно, пребывание на этом острове как раз и есть результат излечения отряда «таможенников». Да и про обещание запустить жуков мне в печень я не забыл. Оно мне надо — спать вполглаза и дрожать за свою спину — как бы в ней случайно не оказался кривой матросский нож? Нет уж! Пять касаний остро заточенного ножа к сонным артериям — и нет ни проблем, ни волнений насчет ударов в спину, да и зверькам местным подкормка неплохая будет… Прими, Темная Леди, грешные души…

— Благодарю. Взяла!

Нет, уж это мне это определенно не послышалось. Но поляна чиста, да и лес поблизости редок и насквозь просматривается. Слуховые галлюцинации? Похоже, так. Надо бы уходить отсюда: учитывая, сколько ваббы сожгли здесь эти придурки — так и не только слуховые будут! Вот где, спрашивается, справедливость: они тут развлекались, а мне, значит, их трупы теперь прибирать? Эх, и почему я не владею положенными по сказкам злому темному колдуну умениями? Сейчас поднял бы этих мертвецов, они бы мне новый шалашик отстроили, травок набрали… А потом сами бы дружненько и закопались!

Так нет, теперь придется их к морю таскать, камни к ногам вязать и забрасывать куда подальше и поглубже, чтоб они тут мне, на острове, санитарную обстановку своим разложением не портили! Это сколько же труда! И все мне, маленькому, слабенькому да ленивенькому! А альтернатива — все это закапывать — и вовсе тоску навевает! Вот ведь свол… Нет, неправильно мыслю. О мертвых либо хорошо, либо ничего. Они умерли. Это хорошо. А вот то, что мне придется их хоронить, — плохо!..

Впрочем, справился. Даже особо напрягаться не пришлось. Только-то и дел — оттащить тела на тот самый пляж, где вчера наслаждался пением Аийшши. Дальше заботу о них, причем с очень довольным выражением лица, взяла на себя немедленно проявившаяся сирена. То ли у нее акулы не кормлены, то ли у раков сезон размножения, то ли водоросли в удобрении нуждаются… А может быть, все вместе и еще чего-то сверху… Но, так или иначе, трупам едва не прирезавших меня матросов она очень обрадовалась. И немедленно уволокла их куда-то в глубь моря, с твердым обещанием, что больше они не всплывут и атмосферу загрязнять не будут.