И больше не сможет. Ему следовало пренебречь Богом и королем и прийти к ней раньше. Ему следовало убить всех, кто встал бы у него на пути, ему следовало рискнуть попасть на виселицу, на костер, куда угодно! Ему следовало никогда, никогда не допустить этого, не попадаться на это вероломство.

Но ведь была еще Роза…

Страдание душило его. Роза, пославшая его сюда сегодня. Роза, оказавшая ему неповиновение. Роза, медленно вскользнувшая в его жизнь, в его сердце. Вы заплатите, предупреждала она. Вы заплатите.

Она послала его сегодня сюда. Она встретилась с Джеромом, и она послала его сюда. Но как умно. Не езди! Не езди! — сказала она.

Потом она точно сказала ему, куда он должен ехать!

Роза! А, да! Как раз когда он поверил в ее невиновность, в неистовую изумрудную красоту ее глаз, когда он начал признаваться самому себе, что очарование зашло дальше, чем пронизывающее насквозь желание, когда он начал понимать, что хочет, и нуждается, и…

Любит ее.

Ах, Боже. Она послала его сюда. Чтобы найти Анну. А теперь сюда едет лорд-констебль.

— Милорд! — снова воскликнул Джеффри.

Пирс сгорбился. Мягкие волосы Анны упали ему на руки. Он крепко сомкнул веки. Он должен идти, должен бежать. Но это неправильно. Уехать от нее. Он не убивал ее. Он не убивал даже дурака Джемисона!

— Пожалуйста, пожалуйста, идемте! — подгонял его Джеффри.

Пирс кивнул, но двинулся медленно, словно в забытьи. Джеффри схватил его за руку и потащил.

— Идемте, милорд, идемте!

Но едва они вышли из дома, как их настигли всадники, въехавшие в ворота. Их было шестеро, включая человека, которого Пирс хорошо знал, Тейера Харрисона, лорда-констебля, служившего как Карлу I, так и Карлу II, человека, которого Пирс считал доброжелательным. Это был старый, достойный солдат с хорошей осанкой и совершенно седой.

Но Джеффри был прав. Он не может позволить арестовать себя. Любой человек в стране будет убежден, что именно он повинен в ужасном убийстве.

Два человека уже спешились и помчались в дом. Пирс осторожно попятился, вытащив шпагу.

— Если дело дойдет до схватки, — тихо сказал он Джеффри, — уходи. Уходи — как только я подам тебе знак!

— Уходи! — воскликнул Джеффри. — Я никогда не оставлю вас, милорд. Кем я буду после этого?

— Живым и готовым прийти мне на помощь, если я призову тебя позже! Когда речь идет о схватке, ты можешь мне помочь. Но раз мы попали в ситуацию, когда благороднее уехать и сражаться снова, мы должны расстаться, и ты поскачешь домой, в замок Дефорт, и будешь меня ждать.

Джеффри собрался запротестовать, но из дома вышли люди Харрисона.

— Иисусе, он убил еще и женщину, милорд! — воскликнул один из них. — Она там, скорчилась на полу, вся залитая кровью!

— Боже мой, Дефорт! — выдохнул Харрисон.

— Я не виновен, Харрисон! — прокричал он в ответ. — Меня подставили, чтобы обвинить в этих убийствах!

— Вы угрожали этому человеку неоднократно! Вы клялись перерезать ему горло.

— Его, но не леди. Я любил ее когда-то.

— И ревность довела вас до этого!

— Я не виновен, Харрисон. Бог свидетель, я не виновен.

— Тогда предстаньте перед королем. Докажите вашу невиновность.

— Как я докажу свою невиновность, сидя в Ньюгейте или Тауэре?

Пирс окаменел и заговорил спокойно, тихо — со смертельной угрозой:

— Боюсь, я должен проследовать мимо вас. Я не хочу никому причинять вреда, но я не сдамся. Я намерен доказать истину. И я должен жить, и жить свободным, чтобы сделать это. Поэтому я должен теперь же предупредить каждого, кто встанет у меня на пути. Ради свободы я буду убивать. Я вечно буду сожалеть об этом, но, клянусь, я буду убивать, если придется! Лорд-констебль! Не посылайте этих ребят против меня!

Тейер Харрисон печально покачал головой.

— Я не могу отпустить вас! Не будьте тупицей! Мое дело — привезти вас, вы это знаете, ваша светлость! — На мгновение он забыл о церемонном обращении: — Пирс, нас шестеро, добрый мой друг!

Пирс высоко поднял свою шпагу.

— Да хранит меня справедливость! Если собираетесь драться со мной, давайте! Попытайтесь взять меня.

Первый солдат ринулся вперед, пытаясь нанести ему единственный сильный удар. Его клинок встретился с клинком Пирса, потом быстро отлетел в дальний угол двора. Следующими на него набросились двое солдат Харрисона. Они были храбры, но не более, чем необученные щенки, и он с легкостью обезоружил их, обеими руками держа шпагу и поворачиваясь вокруг, чтобы встретить их клинки прежде, чем они коснутся его тела. Но еще сражаясь с этими двумя, он краем глаза заметил, что, пока он занят ими, к нему подступают еще двое. Джеффри присоединился к схватке, пронзив живот одного из парней и заставив его неуклюже упасть, затем упал и последний.

Пирс быстро ринулся к Бевульфу и вскочил на него. Харрисон развернул свою лошадь, готовый захватить Пирса сам. Пирс не собирался вредить старику.

— Я определенно не стану убивать вас, старый боевой конь, потому что этого не вынесет мое сердце. Но я не позволю остановить себя! — крикнул он Харрисону.

Качнувшись назад, он так сильно ударился о лошадь старика, что животное отшатнулось назад и упало, и Харрисону оставалось только постараться не попасть под него.

Пока Харрисон пытался подняться, Пирс вложил клинок в ножны и вогнал в пистоль пулю. Он выстрелил в воздух, и лошади солдат умчались в ночь.

Обеспечивая ему время.

Он подогнал Бевульфа ближе к старому лорду-констеблю.

— Я не делал этого, Харрисон. Клянусь, не делал, — сказал он, успокаивая гарцевавшего Бевульфа, потом пустил коня вскачь и махнул рукой Джеффри.

Они скакали вместе, пока тьма почти не поглотила их, потом разъехались в разные стороны.

— Боже правый, лорд-констебль, — закричал один из молодых солдат, вскакивая на ноги. — Иисусе! Он немыслим со своей шпагой. Должно быть, он действительно был великим рыцарем! Как грустно, что он дошел до такого ужасного убийства!

Харрисон поднялся на ноги, отряхнул с себя пыль и, оттолкнув юного офицера Олвина Андерсона, вошел в особняк.

Опустившись на колени около тела леди Анны, он почувствовал, что сердце готово выскочить у него из груди. Такая красавица, и такая смерть. Потом он взглянул на Джемисона и, поднимаясь, почесал подбородок.

Он вышел на улицу.

— Как быть с лордом Дефортом? — спросил Андерсон. — Гнаться нам за ним сейчас? В какую сторону, милорд?

— О, вы, чертовы дураки! — обратился к ним всем Харрисон. — Не старайтесь так уж чертовски попробовать сталь его клинка. Вы живы сейчас только потому, что он так захотел.