– Я надену обратно, да? – невинным тоном спросил шаман. – Привык к ней.

– Надевай… – проронил Багиров чуть растерянно. – С чего бы ты со своими воевать затеял?

– Так надо.

Что за хренотень… Откуда-то якут Васильев подцепил любимую фразу Ивана…

От дальнейших головоломных раздумий сержанта избавил взрыв, грохнувший на окраине городка. Сработала одна из растяжек. Зэки вернулись с охоты.

– Иди, встречай, – кивнул на дверь шаман.

– А ты?

– Наверх пойду.

Багиров кивнул. С крыши «Звезды Таймыра» открывался отличный вид на городок. А карабин у шамана хоть и старый, но в умелых руках на трехстах-четырехстах метрах промаха не даст, тем более с оптикой. Вопрос лишь в том, насколько умелы данные конкретные руки…

Надо было спешить, но Баг все же дождался, пока Васильев первым выйдет из пультовой. Поворачиваться спиной к нежданному и очень странному союзнику не хотелось.

Он выглянул на улицу, и тут второй раз рвануло, на сей раз на другой стороне городка… Зэки и вправду настороже, коли уж подходят с разных сторон… А чуть позже сработал арбалет, и сработал не впустую, – над городком прокатился чей-то надрывный, переполненный болью крик, который тут же оборвал выстрел. Судя по звуку, пальнули из «дыродела» немаленького калибра. Однако бойцы у Длинного отмороженные, со своими ранеными не сентиментальничают, тут же добивают. Но на растяжки надеяться больше не стоит, ловушки и без того собрали неплохой урожай… Пора начинать.

Вооружившись «абаканом» (семнадцать патронов) и карабином (полный боезапас, сколько мог унести без ущерба для подвижности), Багиров обогнул «Звезду» и стал пробираться задними дворами, как он считал, в тыл охотников.

Он продвинулся достаточно далеко, когда датчик отрапортовал о групповой цели. Четыре объекта находились позади груды развалин, некогда, в первозданном состоянии, имитировавших русскую бревенчатую избу.

Можно было бы очень удачно накрыть всех одной гранатой, перебросив ее через «избу». Вот только гранат не осталось. А выскакивать и пытаться во встречном столкновении уложить сразу четверых не хотелось… Логика подсказывала, что в охотничьих экспедициях участвовали самые лучшие здешние стрелки, и с самым лучшим оружием. Оставалось выжидать, что предпримут противники, не догадывающиеся о близком присутствии Багирова.

Долго ждать не пришлось. Охотники разделились, один двинулся вперед, медленно огибая «избу», трое остались на том же месте. Осторожничают, на рожон не лезут.

Сержант поднял карабин, на ствол которого был приделан собственноручно изготовленный глушитель из многих слоев тряпки, прикрученной проволокой. Одноразовая штучка, второй и последующие выстрелы прозвучат почти неослабленно, зато первый будет практически бесшумным.

Из-за кучи псевдобревен – метрах в трех от Багирова, не далее – высунулся ствол дробовика. После короткой паузы показалась голова владельца оружия, увенчанная накомарником с завернутой наверх сеткой. Показалась, посмотрела налево, стала поворачиваться направо, в сторону сержанта… Карабин выстрелил негромко, словно хлопнула пробка, вылетевшая из бутылки шампанского.

Промахнуться на таком расстоянии трудно, даже с тряпкой, мешавшей толком прицелиться. Пуля попала чуть ниже края накомарника, охотник рухнул. Его сотоварищи, разумеется, слышали тихий звук выстрела, но едва ли сообразили, что стреляли у них буквально под носом…

Баг поднес ко рту сложенные ладони и издал протяжный жалобный стон, – так, чтобы лагерникам показалось, будто источник звука находится в нескольких метрах левее. И тут же совершил спринтерский рывок, быстро и бесшумно огибая руины с другой стороны.

Зэки ему подвернулись тертые и жизнью битые – не бросились проверять, что там стряслось с их товарищем, но все их внимание было направлено именно в ту сторону. Сержант срезал всех троих одной очередью, одного затем пришлось доправить ножом.

Минус четыре… Неплохое начало. Если еще учесть жертвы растяжек, то как минимум треть охотников вышла из игры.

Еще двоих удалось прикончить без особого труда – повезло, Багиров заметил их издалека, без помощи датчика, когда лагерники, пригнувшись, крадучи двигались вдоль невысокой ограды. Нападения, судя по всему, они ожидали лишь со стороны «Звезды», – там началась перестрелка, раскатисто грохотали дробовики, с их выстрелами перемежался сухой треск карабина. Шаман на своей крыше тоже не сидел без дела.

Багиров вскинул карабин, дважды нажал на спуск, – готовы оба, можно делать на прикладе две зарубки.

Однако на том везение сержанта и закончилось.

Стоило ему опустить оружие – страшный удар швырнул Бага на землю. Выстрел он не услышал…

Сознание сержант не потерял, но тела своего не ощущал и ничего не видел сквозь кровавый туман, клубящийся перед глазами. Потом чувства отчасти вернулись – он ощутил, как из рук рванули карабин, как грубо, обрывая застежку, с головы тащат шлем. Но помешать ничем не смог, мышцы категорически не желали реагировать на команды мозга.

Потом кровавый туман рассеялся, но лишь отчасти, сержант видел только то, что находилось прямо перед ним. А по краям поля зрения продолжало колебаться алое марево, но противников разглядеть оно не помешало… Оказалось их двое: оба невысокие, но крепко сбитые, головы у обоих бриты наголо, но лица, заросли непонятной растительностью – для щетины слишком длинная, для бороды короткая. Просто братья-близнецы какие-то… И одеты оба одинаково, в лагерные бушлаты с обрезанными рукавами и укороченными полами, причем образовавшиеся излишки ткани нашиты обратно в виде карманов, кармашков и чехлов, – так, что получились грубые подобия армейских тактических жилетов.

Разглядел сержант и оружие, отправившее его в нокаут, – один из близнецов сжимал в руке «дыродел», да какой! «Бергштайн-М14», не больше и не меньше. Хотя нет… судя по чуть измененной форме компенсатора отдачи, лагерник владел всего лишь китайской копией известнейшей марки. Но сути дела это не меняло: восемнадцатимиллиметровая пуля из такой машинки как раз и предназначена поражать в ближнем бою противников, носящих бронежилеты повышенной защиты. Пуля тяжеленная, скорость полета у нее низкая, дозвуковая, – броник, конечно же, не пробивается, но и рикошетов практически не случается, почти вся энергия летящей пули достается обитающему внутри бронежилета организму. Эндодинамические свойства кевлайкры в этом случае почти не задействованы, они проявляются тем сильнее, чем выше скорость ударяющегося о кевлайкровую защиту объекта.

Что при этом происходит с пресловутым обитателем броника, сержант сейчас хорошо ощущал на собственной шкуре. Контузия происходит, и не слабая. Несмертельно, можно за несколько часов отлежаться, а можно гораздо быстрее поставить себя на ноги препаратами из аптечки… Вот только ни отлеживаться, ни пользоваться аптечкой никто ему не позволит.

– Очухался, крысеныш! – констатировал обладатель «дыродела» с нескрываемым торжеством.