Этот оргазм не был похож на первый. Он был мягче и в тоже время ярче. И в этот раз Райли, как и положено джентльмену, пропустил даму вперёд и лишь когда убедился, что Джудит успела получить своё, позволил себе расслабиться, поменявшись с ней местами и перехватив инициативу.

Он не щадил её, хотя и нельзя сказать, что был бесчувственно грубым. Темп, который он взял, казался Джудит слишком высоким, движения – слишком резкими, почти болезненными, словно с ней был не человек, а машина. И если в её варианте были волны и лёгкая качка, то здесь – полноценный шторм в девять баллов.

И когда уже начало казаться, что соитие больше напоминает пытку, чем удовольствие, и что пытка эта слишком длинная и бесконечная, Джудит накрыло второй волной удовольствия, совершенно внезапной и неожиданной.

Утратив контроль, она, скуля, вцепилась в его спину так, что, наверное, добавила шрамов.

– Прости, – простонала Джудит, прижимая ладонь к дрожащим и похолодевшим губам.

– За что? – с улыбкой спросил Райли.

Откинувшись на подушки, он тяжело и прерывисто дышал.

– Кажется, я тебя оцарапала.

– Правда? Какой ужас. А я и не заметил, – засмеялся он и затих, крепче прижимая её к себе.

Дыхание их постепенно выравнивалось, успокаиваясь. Тело немного ныло и просило отдыха. Веки Джудит отяжелели, её тянуло в сон.

– Ты спишь?

Открыв глаза, она увидела, что Райли смотрит на неё с улыбкой.

– М-м?.. – признаваться в том, что она выдохлась и устала, не хотелось, особенно перед лицом условного противника, который выглядел полным бодрячком, хотя, по идее, должен бы был выдохнуться сильнее. – Нет, – покачала она головой.

– Я так и подумал, – хмыкнул Райли и Джудит почувствовала, как он набрасывает ей на плечи одеяло.

Под одеялом было уютно – слишком разгорячённому телу даже в натопленной комнате чудились сквозняки и прохлада.

– Я тебя не разочаровала? – вздохнула она, перекладывая голову с подушки ему на плечо.

– Ты превзошла мои ожидания.

– Правда?

– Истинная. Хотя, если подумать – ты спросила мой вопрос. Мне всегда казалось, что всё зависит от мужчины. Это он должен соблазнять и удовлетворять.

– Секс – игра на двоих, – зевнула Джудит в кулачок. – Тут каждый вносит свои «пятьдесят на пятьдесят». И вообще-то знаешь… соблазнять и очаровывать – это совсем не мужское. Соблазн – это женщина.

– А мужчина что же тогда?

– Укрощение, наверное. Самое сложное: как подчинить человека себе так, чтобы не сломать его?

– Ты не выглядишь подчинённой. Да и что-то мне как-то не хочется мне тебя подчинять.

– Женщинам, чтобы быть счастливыми, нужны рамки, иначе мы теряемся в этом мире, как моряки посреди океана без компаса, – в полусне говорила Александра. – Нам нужно своё пространство, которое создать для нас может только мужчина. А уж мы наполняем это пространство каждая тем, что имеет: кто-то склоками и кактусами; кто-то запахами борща и щёлока; а кто-то розами, поэзией, фантазией. Если мужчина в своём пространстве становится тираном – женщины ломают клетки и сбегают; если нюня – то клетка разваливается и в ней нельзя жить. Ну, а если мужчина – мужчина, то…

– Почему-то мне кажется, что завершения этой занимательной теории я не услышу. Кто-то слишком хочет спать.

– И вовсе я не сплю, – встрепенулась Джудит и даже села, прижимая к себе одеяло, чтобы одолеть накатывающую сонливость.

– Спи, если хочешь, – великодушно «разрешил» Райли.

– Выспаться я успею и позже, а «волна» уйдёт, ты снова закроешься в своём панцире и тогда с тобой нормально уже не пообщаться.

– Я – закроюсь? Разве это не ты демонстрировала мне при каждом удобном и неудобном случае, что даже пыль под твоими ногами не так грязна, как твоя покорный слуга?

– А разве это не ты презрительно кривил губы, делал вид, что я не более, чем яркая погремушка? Пустая и бесполезная?

– Каюсь, был не прав. Ты очень полезная, – со смехом проговорил Райли, за что в него полетела подушка – та, которая поменьше.

Он вдруг резко посерьёзнел, глядя на Джудит потемневшими глазами.

– Я с самого начала знал, что мне следует держаться от тебя подальше, Мэллиор. Но ты права, женщина – это соблазн. Причём от некоторых совершенно невозможно отказаться. Ты из таких. Ты игрок, Джудит. И играть, как нк странно, умеешь здорово, но на этот раз партия рискованная. Я не уверен, что, когда придёт время, смогу безропотно отпустить тебя, возвратаясь на отведённое мне судьбой место.

– Никто не знает, что будет завтра, Эдвард. Вдруг случится революция, и ты станешь президентом? М мне придётся искать место белошвейки? Давай просто наслаждаться сегодняшним днём, пока он у нас есть.

Дом Мэллиоров окружало поросшее вереском плато, откуда было видно далеко-далеко. Пологие холмы плавно спускались к долине, где текла (летом, естественно, сейчас-то всё было скованно льдом) река, а с другой стороны щетинился лес.

Сейчас плато превратилось в яркое мерцающее снежное поле.

– И всё это принадлежит вам? – удивлялся Райли, любуясь окрестностями с высокой веранды, кольцом окружившей дом.

– Ну, реку к собственности не отнесёшь, а лес наш, – кивнул Джеймс, дуя на кончики замёрзших пальцев. – Все три тысячи акров.

Покрытое снегом пространство превратилось в сказочное королевство белых фей. На светло-голубом небе не было ни облачка. Солнце, редкий гость в это время года, рассыпало яркие искры лучей по огромным белым шапкам, укрывшим верхушки деревьев.

– Ну, и погодка! – засмеялся Джеймс.

– Отличная, на самом деле, – весело вторил ему Райли.

– Не спорю, но после жары Эльхарда – впечатляет, правда?

– Ещё как! Правда, я не люблю жару.

– Видимо, в этом году снега больше, чем обычно, как раз для тебя! – Джудит сошла с натоптанной тропинки и сразу провалилась в мягкий пушистый снег почти по колено. – И когда только успело столько намести?

– На моей памяти бывало и больше и…

Не дав договорить Джеймсу, Джудит запустила в него снежком.

Холодный, от соприкосновения с горячей кожей тот сразу же сделался мокрым, быстро сполз за воротник, вызвав на лице молодого человека брезгливое, рассерженное выражение, развеселившее Джудит.

– Твою мать! – прорычал Джеймс под заливистый смех сестры. – Какого чёрта?! Ну, ты у меня сейчас получишь! – крутился он на месте, вытряхивая из-за пазухи комки снега.

Райли захохотал, поддерживая переливистый смех Джудит.

– А ты, друг называется, – с шутливой обидой проворчал Джеймс. – Переметнулся, да?