Он потерялся во времени. Храп и сопение спящих солдат вернули Обри обратно на землю, удерживая его в реальности. От резкого прихода в сознание он никак не мог осознать, где находится, и у него ужасно кружилась голова.

Он что-то слышал. Наверное, это был сон.

Нет, он точно что-то слышал. А теперь стало тихо.

Что-то было не так.

Он неподвижно лежал на койке, пытаясь прийти в себя. Он явно что-то упускал.

Обри свесил руку с койки и ощупал пол. Там стояли его сапоги. Он сел и чуть не ударился головой о кровать Джоуи.

Джоуи.

Он потянулся наверх и подергал пружину под койкой друга. Матрас с легкостью приподнялся. Значит, Джоуи там не было.

Сапог Джоуи не было на полу.

Обри протер глаза и вылез из-под одеяла. Должно быть, он уснул всего на пару минут, и Джоуи еще не вернулся из туалета. Сон затуманивал сознание. Несколько часов могли пролететь за одно мгновение, а пять минут тянулись до утра.

Обри надел сапоги и направился к двери. Парню казалось, что его мозг растекся, как талый снег, и теперь хлюпает где-то в черепной коробке. Ночь тянулась, словно черная патока, превращая все в галлюцинацию.

Он вышел на улицу. Вокруг была только тьма и снег. Ему показалось, что звезды стали тусклее. Сильный запах повел Обри к туалету.

Маленький фонарь окрасил землю в глубокий синий оттенок. Уборная возникла перед ним, как дурно пахнущая гора.

– Джоуи, – тихо позвал он. – Джоуи, дружище, где ты?

Но вокруг было тихо, и только где-то вдалеке залаяла деревенская собака.

Обри постучал в дверь. Никто не ответил. Он потянул за ручку.

Внутри был человек. Он выпал из туалета прямо в руки Обри.

Ноги Обри подкосились, и он упал в снег вместе с человеком. Что-то теплое и мокрое капнуло на его щеку.

– Джоуи? – спросил Обри. – Джоуи?

Спотыкаясь, Обри бежал по снегу, размахивая руками. Он добрался до жилища лейтенанта Эйропа и забарабанил в дверь.

Послышалось раздраженное бормотание. Пусть Джим ругается, сколько хочет, но ему придется выйти. Сейчас.

Дверь открылась, и лицо Обри осветил электрический фонарь.

– Обри? – голос Джима Эйропа звучал хрипло и сонно. – Какого черта ты здесь делаешь?

– Вам нужно пойти со мной, – сказал Обри. – Там Джоуи.

– Что с ним такое? – Эйроп пошарил в кармане, пытаясь найти свои очки. – Может, тебе стоит позвать капитана Фиша?

Обри схватил лейтенанта за запястье.

– Вы должны пойти, Джим, – его голос звучал умоляюще. – Пожалуйста!

– У Джоуи проблемы? – спросил Эйроп. – Что случилось?

– Тсс!

Лейтенант схватил свою куртку.

– Пойдем. Покажешь, в чем дело.

Они побежали, и свет фонаря заметался по земле. Наконец, они нашли Джоуи, лежащим в снегу.

– О нет.

Эйроп осветил Джоуи с головы до ног. Ради бога, пусть окажется, что ему стало плохо. Или, может, он пьян? С кем-то подрался?

Но на снегу виднелись следы крови.

Его голова. Его лицо. Его вспухшее, почерневшее лицо.

Обри упал на колени. Тело парня сложилось вдвое, и его стошнило. Эйроп сел возле Джоуи и проверил пульс на запястье, а затем на шее.

– Эти ублюдки его задушили, – голос лейтенанта звучал очень низко. – Избили винтовками. Лица почти не узнать.

Надежда.

– Может, это не он, – воскликнул Обри. – Может, это кто-то еще!

– Обри, не надо.

Ложная надежда.

– Это моя вина, – сказал Обри, обращаясь к непроглядной тьме. – Это все моя вина.

– Мы должны убрать его отсюда, – скомандовал Эйроп. – Ты должен все здесь почистить, чтобы и следа не осталось.

– Моя вина, – повторил Обри. – Я это сделал.

Джим Эйроп направил фонарь прямо ему в лицо. Обри прищурился.

– Хочешь сказать, это ты задушил Джоуи, а потом приложил его винтовкой, сынок?

Джоуи. Джоуи. Болван Джоуи.

– Ты это сделал?

Обри уже забыл, о чем его спрашивают.

– Если бы я не ушел, Джоуи бы не… Они шли за мной…

Звонкая пощечина заставила его прийти в себя.

– Возьми себя в руки, солдат, – рявкнул Эйроп. – Это приказ.

Лейтенант сделал для Джоуи все, что мог. Он вытер кровь с мертвого лица и осторожно закрыл распахнутый рот, чтобы спрятать раскуроченную челюсть.

– Смерть, где твое жало? – голос Джима Эйропа был пропитан горькой иронией. – Ад, где твоя победа?[22] Здесь. Вот где.

Он помахал фонарем, привлекая внимание Обри.

– Бери его за ноги. Отнесем его к моей хижине.

Обри бездумно кивнул. Только что они с Джоуи разговаривали и шутили, как обычно. Коснуться этого одеревеневшего, холодного тела, которое когда-то было Джоуи Райсом? Как?

– Слушай, парень, мы тоже в опасности, ты это понимаешь? Хватай его за ноги. Нам пора убираться отсюда.

Обри поднял Джоуи за лодыжки и подхватил их локтями. Лейтенант Эйроп взялся за верхнюю часть тела. Они направились к хижине Эйропа, неся в руках тело Джоуи Райса, похожее на мешок с мокрой одеждой.

Лейтенант включил свет и, сгибаясь под весом мертвого тела, умудрился расстелить поверх койки полотенце, на которое они положили Джоуи.

Обри отпрянул от кровати.

– Мне позвать врача, Джим?

Эйроп посмотрел на него своими проницательными глазами.

– Для этого уже поздно.

– Но что, если мы не правы? – настаивал Обри. – Может, мы просто чего-то не понимаем и его все еще можно спасти?

Лейтенант Эйроп выдвинул из-под письменного стола табуретку.

– Присядь, сынок, – сказал он приказным тоном. – Опусти голову между колен.

Обри кинулся к двери.

– У меня нет на это времени. Мне нужно позвать на помощь.

Эйроп преградил ему путь.

– Садись.

Он достал флягу и налил в стакан какую-то жидкость.

– Пей.

Напиток обжег и без того воспаленное горло Обри.

Эйроп нашел простыню и накрыл тело Джоуи. Затем он сел на пол, возле кровати.

– А теперь, – медленно сказал он. – Объясни мне, что ты имел в виду под словами «это моя вина»?