— А если ты его хочешь?

— А вот это не твое дело! — отрезала Яна.

Она действительно хотела Кайманова. А после сегодняшнего инцидента захотела его еще сильнее. Обижалась на него, проклинала в бешенстве, но хотела. И даже жалела о том, что Кайманов не забрал ее с собой. Сейчас бы она была с ним.

— Не обижайся! — Гяур попытался взять Яну за руку, но она резко поднялась, подошла к окну. И при этом движением руки призвала его оставаться на месте.

Не нужен ей Гяур. И она сама нужна ему из корыстных соображений. И Давид хотел извлечь выгоду из близких с ней отношений, и Серж, и Дик. И чем все это закончилось? И Давид ей изменил, и Серж… Дик ей вроде бы не изменял, но кто его знает, как оно было на самом деле? Все хотят поиметь с нее, и Гяур не исключение. И если она подпустит его к себе, рано или поздно он заставит ее об этом пожалеть. Изменит с какой-нибудь шлюхой.

И Кайманову от нее много чего нужно — клуб и место под солнцем. Но в постель он к ней не лезет. Он предпочитает выбивать свое силой… А парень он действительно крутой. И она хочет его. Реально хочет. И если вдруг что-то с ним получится — она не поведет себя как самка паука, не станет убивать Глеба.

А вдруг это действительно случится? Яна почувствовала, как дрожь пробежала по телу — сверху вниз, по позвоночнику.

А почему бы и нет? Сама судьба ставила их по одну сторону баррикады. Им нужно встретиться, расставить все точки над «i», договориться о совместных действиях.

— Давай решим так: ты не лезешь в мои личные дела, а я не говорю, куда тебе идти! — отчеканила она.

— Но твои личные дела могут быть связаны с нашими общими проблемами. А проблемы серьезные…

— Я сказала! — отрезала Яна.

— Хорошо, договорились.

— И ты ко мне в постель не лезь!

— Да я и не думаю… — замялся Гяур.

— Ты не Дик! И никогда им не будешь! Ты меня понимаешь?

— Не надо злиться.

— Я не злюсь. Я ставлю тебя на место. Ты же не лез в постель к Стасу? — усмехнулась она.

— Э-э…

— Что будем делать со Скибой?

Яна резко сменила тему, и Гяур вздохнул с облегчением. Он и сам понимал, что влез в запретные дебри.

— Ну, с ним надо вопрос решать.

— Как?

— Компромат нужен. Хорошо бы скандал с шалавами сообразить. А еще лучше на взятке его зацепить. У ментов там своя служба безопасности, если Скибу повяжут, работать он не будет. Нам бы погоны с него снять.

Яна включила свет и, поощряя Гяура, улыбнулась. Движением руки велела ему подняться со своего места, подошла к нему, мягко, если не сказать, нежно взяла его пальцами за лацканы куртки, заглянула в глаза.

— Ты классный парень! И ты мне очень нужен! Но спать со мной ты не будешь! И не раскатывай губы!.. Ты меня понял?

Гяур кивнул, покорно принимая ее волю.

— Тогда вперед. Я хочу поговорить с киллером!

— Не вопрос!

Но с киллером Яна так и не поговорила. Его вели в дом, когда вдруг появились менты. Гяур и понять ничего не успел, как оказался на земле лицом вниз. И его людей ретивые спецназовцы обездвижили по всем правилам науки.

Киллер был связан по рукам и ногам, лицо ему разбили в хлам еще в Каюровке. Одно это позволяло ментам задержать Яну и ее людей за истязание и похищение. И ее задержали.

Бить ее не стали, мордой в грязь не ткнули, но в отделение милиции доставили. А потом в изолятор временного содержания. Уж лучше бы ее увел с собой Глеб…

Залитый солнцем берег, теплый песок под ногами, посеребренное море до самого горизонта. Тело нагрелось на солнце, нужно срочно искупаться, но море почему-то убегало. Яна шла к нему, а оно с издевательским шипением отступало, как при гигантском отливе. И чем быстрей она шла, тем быстрей оно убегало…

— Эй, подъем! — донесся откуда-то из-под земли голос.

И Яна больно ударилась ногой об оголенный, обросший ракушками камень. Ударилась и проснулась.

Над ней возвышалась какая-то толстая женщина с дикими, выпученными глазами. Грязные спутанные волосы, отечное лицо, синюшный нос. Она стояла перед Яной, уперев руки в бока, и дышала на нее сивушным перегаром.

— Белены объелась? — Яна резко поднялась со своей койки, давая понять, что страх ей неведом.

Но тут же со своего места поднялась еще одна соседка по камере — высокая и худая как швабра женщина. Эта каланча с мышиным носом и лошадиной челюстью смотрела на Яну спокойно, но сосредоточенно. Она не имела к новенькой никаких претензий, однако готова была вцепиться ей в волосы.

— Какого хрена ты здесь разлеглась? — брызгая слюной, спросила толстуха. — Кто ты такая?

Яну закрыли в этой камере поздней ночью. Арестантки спали, когда она вошла, будить она их не стала. Зачем? Было такое ощущение, как будто она находилась во сне. Может, потому и заснула почти сразу, надеясь проснуться в своей постели… Но проснулась в камере изолятора. Действительность кошмарная, но, увы, реальная.

— Кто я такая, тебе лучше не знать, — хищно усмехнулась она.

— Крутая?

— Даже круче, чем ты думаешь… Яна я! Газарова!

Она очень хотела, чтобы это имя произвело эффект разорвавшейся бомбы, но увы…

— А я Дуня Кулакова, и что? — брызнула на нее слюной и презрением толстуха.

— Я — дочь Роберта! — Яна смотрела на ее синюшный нос так, как будто собиралась вгрызться в него зубами.

Но этот психологический прием не сработал, не испугалась ее алкоголичка.

— Роберта давно уже нет!

— Я есть!

— А на тебя плевать… Почему не поздоровалась, когда в камеру вошла?

— С тобой, что ли? — презрительно скривилась Яна.

— На колени!

— Что?

— На колени! — психованно завизжала вдруг каланча.

Но это было еще не все. Она ловко ударила Яну по ноге, под колено. А толстуха вцепилась ей в волосы, пригибая к полу. Яна не смогла удержаться на ногах, упала на колени, но тут же попыталась подняться.

— Гаси ее, суку!

Каланча ударила ее кулаком по голове, но Яна поймала ее руку и зубами вцепилась в запястья.

— Да она кусается!

Но Яна могла еще и драться. Она ударила каланчу локтем в живот, правда, тут же получила от нее коленкой в челюсть. А толстуха опустила на нее сомкнутые в замок руки…

Очнулась Яна на полу. Она лежала на боку, а бешеные арестантки неистово молотили ее ногами. Девушка попыталась подняться, но сильный удар в лицо вернул ее на место. И в это время открылась дверь.