Печально вздохнула. Я была консервативной девушкой. Мне хотелось в первый раз быть с любимым, по большому чувству и только после свадьбы! Иначе… Я видела, как относятся к тем девушкам, которые более чем вольны в поведении. Может, и не порицают их открыто, но смотрят как на женщин второго сорта.

Поэтому на повестке дня у нас по-прежнему загадка: «Было или не было?» В свете недавней беседы с младшим Нар-Харзом мне как-то совсем не хочется уточнять у него ответ на этот вопрос. Мне вообще с ним не то что общаться, а даже здороваться не хочется! И дело не в предполагаемом интиме, а в его совершенно свинском поведении.

Тогда все просто… В дальнейшем разговариваем только с Шаррионом! А о том, как провернуть это при условии, что куратор как раз Алинро, мы подумаем потом. В данный момент стоит поразмыслить над другой «проблемой номер один» из составленного списка: как объяснить мое ночное отсутствие Айлири.

Впрочем, все оказалось проще, чем мне думалось…

Уже на подходе к общежитию я заметила необычное для такого раннего часа оживление. Правда, студентов как раз разгоняли по комнатам, а сновали с мрачно-деловым видом разные нечистики — обслуживающий персонал Академии. Когда я зашла в холл, то поняла, в чем дело… Наверху, свисая с балюстрады, покачивался на веревке труп молодой девушки в белом платье. Узнать в покойнице компаньонку по вечернему истреблению тортика не составило никакого труда. На мраморе под Ханной сидела мрачная, хотя и гораздо более упитанная, чем раньше, навь.

Энергия смерти была разлита в воздухе, заставляя меня зябко ежиться, а призраков — искриться от насыщения. Академическая нечисть, несмотря на скорбные выражения морд, должна быть довольна!

Перед погибшей в воздухе висел Ильсор, который с самым мрачным выражением лица смотрел на покойницу. Потом он переместился поближе, и от резкого взмаха рукой сверкающий магический росчерк, сорвавшийся с длинных пальцев, мгновенно испепелил веревку, удерживающую тело. Дух окутался сиянием, а тело подхватила невидимая сила и осторожно опустила его на пол…

Ильсор же развернулся к двум призракам из своей свиты и тихо сказал:

— Я вас определил на патрулирование общежития, а тут за одну ночь произошло сразу два нападения! Я первый раз предупредил вас еще под утро… Но стоило мне отвернуться, как я вижу, что вы по-прежнему проявляете преступную халатность!.. — Хотя он говорил негромко, голос главы Ассамблеи разносился по холлу, заставляя навь прижиматься к полу, домовых прятаться по углам, а горгулий — каменеть и молиться.

Студентов, кроме меня, тут не было.

— Но мы… — попытался было оправдаться один из духов.

— Не интересует! — отрезал Ильсор. — Ночью вас ждет наказание.

Привидения потускнели едва ли не до полного исчезновения, а после взмолились:

— Господин, мы исправим!.. Дайте шанс!

— У вас был шанс после первой жертвы! На моей территории не должно быть не согласованных со мной трупов!

Он развернулся и замер, увидев меня, а после рыкнул на замерших у входа горгулий:

— Почему пропустили?!

— С-с-сама прошла! — почему-то заикаясь, проговорила каменная махина за моей спиной, одна из тех, что стояла у входа в холл в качестве декоративного украшения. Оказалось, что все не так просто!

— Господин, но она же ваша…

— Это не дает ей права тут находиться!.. — оборвал горгулью призрак, на которого я смотрела со все возрастающим недоумением. «Она же ваша…» кто?!

Сам Ильсор на меня не смотрел вообще, он развернулся на каблуках и пошел обратно к трупу и своим подчиненным. Указал на одного из духов, которые сейчас напоминали смутные, размазанные туманные силуэты, и сказал:

— Скаррон, отведите Подкоряжную в ее комнату! И сообщите Жоржетт, что у нее скоро появятся новые обязанности.

— Господин Ильсор, но Жоржетт отсутствует по вашему же распоряжению!.. — эхом пронеслось по залу.

— К ночи она обязана быть тут. Это — приказ!

— Хорошо! Если вас так заботит судьба девушки, то, может, с ней остаться кому-то из нас?

— Девушка меня не заботит! — Ильсор нехорошо посмотрел на меня. — Кроме одного аспекта. Она находится там, где не положено. Подкоряжная, надеюсь, вам не надо напоминать, что молчание очень полезно для здоровья?

Я лишь помотала головой, с испугом глядя на призрачного мужчину, который настолько разительно отличался от того, с кем я общалась раньше, что даже жутко становилось.

Ильсор, остановившись у тела мертвой девушки, с непонятной жалостью, замешанной на брезгливости, посмотрел на нее. Присел рядом и коснулся восковой щеки, прошептав:

— Терпеть не могу трупы… Да еще и такие бесполезные!

Наверное, если бы не вмешалось провидение, я наговорила бы каких-нибудь глупостей. Ведь это все как-то уж слишком… Девушка, с которой я на протяжении нескольких месяцев постоянно встречалась и даже была в приятельских отношениях, сейчас безжизненно лежала на полу, а этот бессердечный мерзавец такое говорит! Меня уже не волновали загадки и обмолвки по поводу меня самой, я была захвачена эмоциями. Но…

Браслеты Ильсора вдруг нестерпимо ярко засияли, от чего лицо духа закаменело, словно ему было… Больно? Но это же невозможно! Он уже мертв, а значит — лишен чувств и чувствительности.

Не говоря ни слова, он щелкнул пальцами, и покойница поднялась в воздух, чтобы следом за ним скрыться в радужном мареве портала.

С уходом главы Ассамблеи все заметно расслабились, а весь гнетущий флер словно втянулся в телепорт вслед за духом.

— Ректор вызвал! — проговорила навь, поднимаясь на лапы и встряхиваясь. — Ну, и слава Тьме. Ильсору, когда злой, под руку лучше не попадаться! Я, конечно, обожаю муки, но не собственные.

Ко мне подлетел Скаррон и вежливо произнес:

— Студентка Подкоряжная, следуйте за мной! Я провожу вас.

— Я знаю дорогу!

— Без меня вы все равно не пройдете, там заперто.

Я молча развернулась к лестнице на второй этаж, и спустя несколько секунд меня догнал, а после — и обогнал сопровождающий.

…Пока мы шли по лестнице, каждый шаг по гулкому мрамору болезненно громко отдавался в ушах. Я ступала по камню, ощущая запах мокрой зелени из окон, слушая, как внизу негромко переговариваются призраки, планируя зачистку территории от эманаций смерти, и наблюдая прозрачный дымчатый силуэт приставленного ко мне проводника. Но… Как со стороны. Оглушенная, словно та несбывшаяся эмоциональная вспышка все равно выпила все мои силы. Или Ильсор все же воспользовался правом еще раз попробовать десерт? Такой опустошенной я себя не чувствовала уже давно.

Слишком много всего случилось. Я не успевала даже обдумать все это, не то что отреагировать! Ханна… Какую же версию они преподнесут общественности? То, что я видела, иначе как «зачисткой следов» и не назвать.