– Это что, бунт? – нервно хохотнул Комиссар.

– Это констатация фактов, – невозмутимо парировал Колосс.

– Отлично. Я зафиксирую в отчете. На сегодня свободны! – Симагин фыркнул и, стараясь выглядеть хозяином положения, удалился.

– Зафиксируй мой хер за щекой, – усмехнулся Талос, когда дверь закрылась, и тут же, помрачнев, переключился на двух сидящих с вытянувшимися от удивления физиономиями сослуживцев: – Чего уставились?

– Э-э… Да так. – Глеб, встав, подошел к Братьям и протянул руку. – Ефрейтор Глен, полк «Черный камень»… До того, как попал в проект. Можно просто Глеб.

Талос посмотрел на него с высоты своих двух тридцати, но руки так и не подал.

– Я что, похож на большую дружелюбную зверушку? – поинтересовался он, и над тяжелыми сошедшимися к переносице бровями запульсировала вена.

– Вовсе нет, – поспешил разубедить его Глеб, не зная, куда девать протянутую руку. – Я лишь…

– А на кого я тогда похож? – перебил его великан.

– На большую злобную и много о себе возомнившую тварь, – подключился к разговору Преклов из глубины зала, выруливая в коридор.

– Хех, – осклабился Колосс, пихнув локтем сбитого с толку товарища. – И впрямь, что-то есть.

– Это не та ли требуха из жестянки под названием «Химера»? – спросил его Талос, изобразив на лице задумчивость.

Анатолий тем временем подкатил ближе и остановился, глядя в глаза грубияну.

– Думаю, будь «требуха» внутри «жестянки», ты бы обосрался раньше, чем сумел это произнести, – не меняя начисто лишенного эмоций тона, ответил он.

Запас острот Талоса иссяк. Нарочитая задумчивость сменилась вполне естественной гримасой злобы. Мясистые брови нависли над колодцами глазниц, жилы на необъятной шее надулись, словно канаты, верхняя губа поползла к носу, обнажая короткие мощные клыки.

– Ладно, хорош, – хлопнул Колосс товарища по плечу. – Идем. Ты же не хочешь открыть свой счет убийством безногого ветерана?

Оба Старших Брата отправились к выходу. Перед тем как покинуть зал, Талос обернулся и угрожающе направил в сторону Преклова указательный палец.

– А эти ребята умнее, чем мне казалось, – отметил Глеб.

– В жизни не встречал более своенравных ублюдков, – поделился наблюдением Анатолий.

– Да, милая компания.

– Это точно. Угораздило же меня. – Преклов проехал мимо Глеба и скрылся за дверью.

– Толян, погоди. Твою мать… Гребаное боевое братство.

У порога МКП Глеба ждал Лютин.

– Ну как? Что обсуждали? – поинтересовался он, забираясь следом по трапу.

– Никакого комплекса «Алтай» нет, – сообщил Глеб, игнорируя адресованный ему вопрос. – Есть я, обиженный Преклов и парочка возомнивших себя пупами земли олухов, место которым в дисбате.

– Да, профессор примерно так и говорил.

– М-м?

– Командной работы не планируется, – пояснил Лютин, продолжая семенить за Глебом в его каюту. – Каждый постарается проявить себя в отдельности, и при этом неудача «партнера» будет хорошим подспорьем.

– Блядство какое-то! – швырнул Глеб мокрую от пота рубашку в корзину и достал из шкафчика полотенце.

– Большая наука – большие ставки, – пожал плечами Лютин. – Тут не до принципов.

– Профессор обещал новые пушки к нашему отъезду.

– Да, все здесь.

– Подготовьте их и договоритесь о стрельбище на завтрашнее утро. Хочу кое-что опробовать.

Лютин справился на отлично. В 9:00 пилотируемый Глебом «Иван» стоял возле огневого рубежа, рядом с накрытыми брезентом орудиями убийства. Несколько офицеров из гарнизона базы с интересом наблюдали за происходящим.

Двое техников-оружейников стянули брезент, и один из них – невысокий коренастый мужик с щегольскими рыжими усами – приступил к ознакомлению будущего носителя с последними достижениями могучего оборонно-промышленного комплекса ЕС.

– Так, здесь у нас огнемет, – указал он на лежащий с левого края аппарат весьма устрашающей наружности и ранец с двумя баллонами к нему. – По документам – «изделие 17.34». Почему 17.34, можешь даже не спрашивать. В этих индексах сам черт ногу сломит. Питается стандартной огнесмесью из пятидесятилитровых баллонов. Выдает струю на тридцать пять метров. Баллоны крепкие плюс ранец из трехмиллиметрового титана. Выдерживают попадание средних осколков и пуль калибром до 7,62х54, в том числе бронебойно-зажигательных, что особенно приятно, – усмехнулся оружейник. – Желаешь пощупать?

– Нет, давай дальше.

– Дальше так дальше. Знакомься – орудие калибра пятнадцать миллиметров, – представил он тяжелую длинноствольную пушку с патронным коробом. – Режим огня только одиночный. Это чтобы у тебя не возникло соблазна дать очередь от бедра. Не при твоем весе. Также я не рекомендую палить из нее на ходу. Остановился, принял устойчивое положение, – расставил оружейник чуть согнутые в коленях ноги, – стрельнул и меняй позицию. Идеальная штука для уничтожения снайперов. Прошивает бетонную стену в метр толщиной с полукилометра и все, что за ней. Хороша против легкобронированной техники. Но для ближнего боя, сам понимаешь, не лучший вариант. Лента на триста патронов.

– Продолжай.

– Продолжу. Автоматический гранатомет. Калибр шестьдесят миллиметров. Прекрасное оружие поддержки. Имеются осколочные, осколочно-фугасные и фосфорные боеприпасы. Дальность прямого выстрела – двести пятьдесят метров. Навесного – до четырех километров. В новой прошивке твоего шлема есть специальный прицел. Легко и непринужденно заменяет ротный миномет. Только вот из миномета проблематично накидать гостинцев в окно, а из этого – пожалуйста. В коробе сто пятьдесят выстрелов. По мне, так у него всего один недостаток – тяжело подтверждать убийства.

– Не самый малый из недостатков.

– Что ж, тогда рекомендую вот это, – указал оружейник на коренастый агрегат с коротким стволом, увенчанным дульным тормозом-компенсатором почти такой же длины. – Автоматическая картечница калибра сорок миллиметров. Я бы назвал его дробовиком, но ведь ты не считаешь, в самом деле, что этого красавца следует заряжать двумя пулями? Тут использована сильно удлиненная гильза гранатометного выстрела, а внутри пятьдесят десятимиллиметровых стальных картечин. Дверные петли – не его работа. Он выносит двери целиком, ломает бетонные балки и перекрытия. А что наш «Малыш» делает с мясом – песня. На расстоянии пятидесяти метров у него из пехоты нет неберущихся целей. Броня шестого класса проминается до спины. Потроха через рот брызжут. На сверхкоротких дистанциях просто рвет надвое. Отлично урабатывает низколетящие беспилотники. Техническая скорострельность – двести шестьдесят в минуту. Лента на четыреста патронов.

– Хорошая вещь. А этот что тут делает? – кивнул Глеб на не вписывающийся в ряд тяжелого во-оружения пулемет.