— А теперь, господа эсбэушники, и ты, чмыреныш Щербина, — на землю, руки за голову, ноги в шпагат!

Лейтенант снова опередил всех. За ним выполнили приказ и майор с Валейко.

Середин нагнулся за своим магазином и тут боковым зрением увидел метнувшуюся за спиной Шрамко тень. Действуя интуитивно, он крикнул:

— Шрам! Вниз, сзади!

Шрамко тоже действовал на автомате.

Он рухнул на песок за секунду до выстрела вышедшего из оврага Комича и опередил его, выстрелив от бедра. Две пули ответной очереди попали человеку Кучеренко в голову. Взмахнув руками, он упал в воду, и течение потащило его тело к мосту. Возникшей ситуацией попытался воспользоваться Валейко и с земли бросился на спину Середина. Капитан продолжал действовать на автомате. Он легко перебросил Валейко через себя и ударом ноги сломал тому шейные позвонки.

Кучеренко все-таки смог схватить автомат, но пуля не достигла цели, и Шрамко успел взять свой ПМ. Он был заряжен и стоял на предохранителе. Одно движение пальцем, флажок опустился вниз, Дмитрий нажал на спусковой крючок. Пуля вошла в глаз майору. Но он тоже успел нажать на спусковой крючок, вот только ствол автомата ушел в сторону реки. Прогремела очередь, поднявшая фонтаны брызг посреди Грынки.

Середин метнулся к оврагу, но там никого не было. Когда он вернулся, Шрамко сидел на спине своего скулившего заместителя:

— Господин капитан, я не виноват, Кучеренко заставил работать на него. И давно, я всего лишь исполнял приказы, ваши тоже.

— Заткнись! — бросил ему Шрамко.

Щербина замолчал и… заплакал.

— Как дите малое, — проговорил Середин.

— Он и есть дите, только дите гадюки. А те с рождения ядовиты. Ну что, Середин, значит, я сука и подстилка?

— Беру свои слова обратно. Извини, Дим.

— Ладно, проехали. Что делать-то будем?

— Вам надо быстрее уходить, — проговорил, шмыгая носом, Щербина, — Кучеренко выставил в буферной зоне взвод роты «Буг».

Шрамко встал, рывком поднял с земли лейтенанта:

— А теперь, гаденыш, еще раз и подробно об отряде.

— Я скажу, — залепетал Щербина, — я все скажу, что знаю, но обещайте, что отпустите. Я не буду служить, я уволюсь, сбегу, скроюсь. Больше вы меня не увидите.

Шрамко встряхнул бывшего уже заместителя:

— Хватит ныть, Щербина, ты же в конце концов офицер, умей умереть достойно!

— Нет, нет, я не хочу умирать! Я ведь совсем молодой, мне только двадцать два года!

— Говори об отряде! Скажешь правду — не трону! Отпущу. Слово.

— Да, да, конечно, я сам видел этот отряд еще у западного брода. Это бойцы добровольческой роты «Буг». Они были на «ГАЗ-66». — И Щербина выложил все, что ему было известно.

— Значит, сейчас отряд в овраге, что от нас метрах в двухстах пятидесяти?

— Где-то он, как говорил Кучер, должен занять позиции в овраге, что находится в двухстах метрах северо-западнее деревни Гала, ближе к реке.

— Сколько человек в отряде?

— Этого Кучер не говорил. Но если посчитать… Так, один был в воде, командир на суше…

— Да что ты у него ерунду спрашиваешь? — подал голос Середин, осматривая противоположный берег. — В кузове «шишиги» размещаются восемнадцать солдат, плюс водила и командир. Так что карателей может быть не более двадцати рыл, а может, и меньше.

— Не-е, — протянул Щербина, — в кузове было человек десять.

— Как Кучеренко узнал, что я собираюсь встретиться с командиром поста ополчения?

— Я ему сообщил, когда вы пошли к берегу. Но меня засекли с поста сепаратистов, и вы вернулись. Я рассказал об этом Кучеренко. Поймите, я не мог не рассказать. У СБУ везде свои агенты. Не сказал бы я, сказал другой.

— Короче! — рявкнул на него Середин.

— Ну, он и устроил слив дезинформации.

— Значит, на самом деле силовики не планируют наступление?

— Не знаю. Может, и планируют, а может, Кучеренко все придумал.

— Что было на совещании? — задал вопрос Шрамко.

— Так, по мелочи всякое.

— Значит, Кучеренко хотел захватить меня? — снова заговорил Середин.

— Так точно!

— А попал сам. Ладно, лейтенант твой, Диман. Как подчиненный.

— Вы обещали отпустить, — промямлил Щербина.

— Обещал — отпущу. Ты представляешь, что будет с тобой, если в СБУ узнают, что ты подставил их майора?

— Я никого не подставлял.

— А как объяснишь, что на захват вы пошли вчетвером, а вернулся ты один? Почему тебя отпустили? В СБУ ни одному твоему слову не поверят. А за майора могут и к стенке поставить, без суда и следствия.

— Что же делать?

— Сбрось трупы в воду за бродом, пусть их тащит к западному броду, а сам выдвигайся на блокпост. И в дальнейшем, что бы ни происходило здесь или в другом месте буферной зоны, приказ на открытие огня личному составу блокпоста не отдавать.

— А если сепаратисты нас обстреляют?

Шрамко взглянул на Середина, и тот ответил:

— Не обстреляют.

— А как мне объяснить ваше отсутствие?

— Никак! Тебя, как агента Кучеренко, привлекли к операции по захвату начальника блокпоста ополченцев. Для этого было использовано мое знакомство с этим начальником. Кучеренко с группой захвата двинулся к броду, тебя же оставил у моста на прикрытии. Ты слышал выстрелы, поспешил на помощь, но никого у брода уже не застал. Куда делись Кучеренко, его бойцы и я, неизвестно. Понял, лейтенант?

— Так точно.

— И не вздумай рассказать, как было на самом деле.

— Я не дурак.

— Да? Ну, тогда проваливай!

— Мне бы мое оружие!

— А больше ничего не хочешь?

— Но как я объясню, где автомат и пистолет? Потерял у моста?

— Забирай свое оружие. — Середин разрядил автомат и пистолет, отдал их Щербине.

— Проваливай! И учти, я тебя где угодно найду, — напутствовал лейтенанта Шрамко.

— Понял!

Щербина сбросил трупы Кучеренко и Комича в реку и полез на склон, но его остановил окрик Шрамко:

— Куда? А говоришь, не дурак! Под пули карателей попасть хочешь? По берегу иди.

— Ага! — кивнул лейтенант и двинул по береговой линии, но на этот раз его остановил Середин:

— Стой!

Щербина медленно повернулся, думая, что сейчас его пристрелят, но Роман лишь спросил:

— Кучеренко планировал заблокировать овраг?