— Конечно, не знали, мистер Слейтер, — ответила я.

— Да, не думаю, чтобы вы это знали, — сказал Росс.

Бесси тоже решила высказаться:

— Там ее поджидал убийца! Наверняка прятался где-нибудь за надгробной плитой или памятником. Надеюсь, его повесят!

— В наши дни уж почти ни за что не вешают, — заметил Уолли. — Да, случалось, еще несколько лет назад вешали ни за что. Вот мой покойный дед… Он был возчиком. У нас вся семья возчики. После того как я бросил бокс по просьбе той, которая теперь носит мою фамилию, я тоже пристроился к семейному делу. Только не подумайте, будто я жалею, хоть возчику приходится ездить в любую погоду, а это, доложу я вам, удовольствие небольшое. Но ведь и когда тебя лупят по голове, тоже радости мало! Зато боксеры запросто общаются с настоящими богачами, и на ринге можно очень неплохо заработать. Эх, приятно, когда зрители вопят от радости и подбадривают тебя! Так вот, мой дед, честный возчик, который никогда ни в чем не провинился, ну, может, раз или два по ошибке дал пассажиру фальшивую монету…

Тут Уолли заметил, что его слушатели выказывают признаки нетерпения. Росс выглядел так, словно думал, в каком бы преступлении можно обвинить Уолли.

— Времена меняются, вот и все, — закончил кебмен.

Росс встал, подошел к двери и крикнул:

— Биддл! Идите сюда и займитесь посетителями!

— Ничего себе! — встревожилась Бесси. — Мы что, арестованы?

— Нет, что вы, мисс Ньюмен! — успокоил ее Росс. — Просто вас попросят повторить ваш рассказ, а констебль Биддл все запишет. Потом вам придется подписать показания. Вы сумеете написать свою фамилию?

К Бесси, которой очень понравилось, что ее называют «мисс Ньюмен», вернулось обычное задиристое настроение.

— Конечно сумею! Нас в приюте учили читать и писать.

В кабинет вошел констебль с рукой на перевязи; теперь я заметила, что он еще и хромает.

Бесси оглядела его с головы до ног и осведомилась:

— Вас что, ранили на войне?

— Показания, Биддл! — сухо приказал Росс. — Снимите показания с мистера Слейтера и мисс Ньюмен. А вами, мисс Мартин, я займусь сам. Если можно, задержитесь, пожалуйста.

Мои спутники вышли из кабинета; констебль Биддл закрыл за ними дверь.

Росс тяжело вздохнул.

— Мисс Мартин, хотите чаю? Я распоряжусь, чтобы нам его принесли. Простите, что не предложил раньше.

Я поблагодарила его и отказалась:

— Мне нельзя долго здесь оставаться. Я должна вернуться на Дорсет-сквер и забрать с собой Бесси, иначе нас забросают вопросами, на которые я не смогу ответить.

Росс позволил себе едва заметно улыбнуться:

— Мисс Мартин, я уверен в вашей изобретательности!

Он снова сел в свое кресло и положил руки на деревянные подлокотники.

— Итак, — сказал он, — похоже, вы добились в расследовании гораздо больших успехов, чем я. У меня тоже возникло много вопросов, на которые я пока не нашел ответов.

— Мне просто повезло, — ответила я, — что я сумела опознать кебмена по описанию Бесси! — Помолчав, я с трудом продолжала: — Маделин Хексем ведь ждала ребенка, да? Вы не упомянули об этом, когда пришли рассказать миссис Парри о ее гибели, но Бесси каждое утро носила моей предшественнице горячую воду для умывания и несколько раз заставала ее в плохом состоянии — ее тошнило.

Росс некоторое время задумчиво смотрел на меня, а потом негромко ответил:

— Да, врач установил, что она была на четвертом месяце беременности. Возможно, именно поэтому ее убили. Однако мне пока не хочется предавать данный факт огласке. Мне и без того трудно расспрашивать о ней. Если бы те, кто знал мисс Хексем, знали также о ее интересном положении, они наверняка совсем отказались бы говорить. Мы… то есть я… имею дело с людьми в высшей степени респектабельными. И действовать надо осторожно, чтобы не оскорбить их чувства.

Я вспомнила доктора Тиббета, который бойко запрыгнул в кеб следом за своей спутницей, но сказала лишь:

— Я все понимаю; никто ничего не узнает ни от меня, ни от Бесси.

— Скажите-ка, Лиззи Мартин… — вдруг произнес инспектор Росс. Я удивленно вскинула на него голову. Он улыбался, но глаза его оставались серьезными. — Скажите-ка, что вы обо всем этом думаете.

— Что я д-думаю? — запинаясь, повторила я. — Я думаю только, что убийцу нужно привести к ответу!

— Вы как ваш отец, — заметил Росс. — Стремитесь защищать слабых. Иногда, защищая слабых, приходится задевать сильных.

— Моему отцу это никогда не мешало. Надеюсь, не помешает и мне!

— Не обижайтесь, но позвольте напомнить, что ваш отец был мужчиной; к тому же он обладал известным весом в обществе. Рано или поздно врач бывает нужен каждому. Даже если доктор чем-то вас оскорбил, вы все равно стараетесь не слишком портить с ним отношения. Ну а ваше положение… еще раз простите… очень отличается от положения вашего отца. Вы не можете себе позволить наживать врагов.

— Да, я женщина, к тому же одинокая, но я знаю, в чем заключается мой долг, — тихо ответила я и, помолчав, продолжала: — Не хочу показаться вам самодовольной… Скажем, так: я не могу допустить, чтобы имя бедной Маделин Хексем стерлось из памяти, как пятно на ковре! Так будет неправильно.

— Что ж, ладно! — отрывисто проговорил Росс. — Попробуем объединить усилия. Посмотрим, что нам удастся добиться. Как по-вашему, что случилось с вашей предшественницей? Меня интересует ваше мнение, поскольку мне трудно поставить себя на место молодой женщины. Почему она в то утро тайно ушла из дома и почему попросила кебмена везти ее к заброшенной церкви?

После того как я выслушала показания Уолли, я все время думала о том, что там могло произойти. Слегка наклонившись, я заговорила:

— Мистер Слейтер и наблюдателен, и проницателен. Бывает, он не слишком грамотно выражается; кроме того, иногда его заносит и он любит порассуждать на отвлеченные темы. Но это не значит, что к его словам не следует относиться серьезно. Когда он привез меня на Дорсет-сквер, то предупредил, что мне, возможно, понадобится друг. Он уже догадался, что в том доме творится что-то неладное, и встревожился за меня. Вот что я думаю: Маделин соблазнил какой-то мужчина из общества, который не хотел или не мог на ней жениться. Он убедил ее никому не рассказывать об их отношениях. Ему не пришлось долго ее уговаривать. Например, он мог сказать Маделин, что вначале ему нужно завоевать расположение некоей пожилой родственницы, чьим наследником он себя считает. Возможно, та и разрешит ему жениться на бесприданнице. Может быть, он внушил Маделин, что миссис Парри его не одобрит и не разрешит своей компаньонке с ним встречаться. Что бы он ей ни сказал, бедняжка ему поверила.

Росс кивал, но ничего не говорил, только пристально наблюдал за мной.