Тут уже было не до фокусов. Я взмахнул посохом, упер один его конец в стену рубки, а другой нацелил в зубы ближнему от меня вурдалаку. Его собственные сверхъестественные сила и скорость только усугубили последствия столкновения. Осколки желтых клыков полетели на палубу, а сам вурдалак опрокинулся навзничь. Второй прыгнул прямо через его распластавшееся по палубе тело…

…и едва не напоролся носом на ствол моего револьвера сорок четвертого калибра, который я успел выхватить из кармана ветровки. Револьвер рявкнул, голова вурдалака дернулась назад, и он мешком плюхнулся на меня. Я довольно больно двинулся спиной о стену рубки, зато вурдалак с безумным визгом упал.

С расстояния в два фута я всадил ему в голову еще пару пуль и опорожнил барабан в череп того, первого, который напоролся на мой посох. Бурая, водянистая кровь забрызгала палубу.

К этому времени на палубе находилось еще трое вурдалаков, и я слышал треск обшивки нашего катера под когтями тех двоих, которых я сбросил в воду — те явно пришли в себя и теперь лезли к нам на борт.

Одного я оглушил разрядом своего перстня, отшвырнув на двух его приятелей, но времени этим выиграл немного — только на то, чтобы активировать защитное поле. Двое вурдалаков с размаху врезались в мерцающий купол и отлетели назад.

И тут двое, что вскарабкались на палубу из воды, накинулись на меня с флангов. Я ощутил острую боль в подбородке, а потом длинные вурдалачьи когти ударили в кожу ветровки. Пробить ее они не смогли, но и силы удара хватило, чтобы едва не вышибить мне дух — словно мне врезали по ребрам закругленными концами черенков от лопаты.

Я упал, но успел лягнуть вурдалака по колену. Удар вышел точный: что-то хрустнуло, и вурдалак злобно взвизгнул однако тут на меня навалился его напарник, и мне пришлось поднять левую руку, защищая горло от его когтей. Защитное поле мигнуло и вырубилось, и остальные вурдалаки испустили восторженный вопль.

Женский голос звонко, повелительно выкрикнул слова заклинания. Что-то взревело, на мгновение вспыхнул ярко-зеленый свет, и наседавший на меня вурдалак дернулся, а голова его вдруг просто исчезла куда-то с плеч, только омерзительно пахнущая кровь била из обрубка шеи. Я отпихнул его тело в сторону и встал. На палубу вырвалась Элейн, вертя над головой свою сыпавшую зелеными искрами цепь.

— Aerios! — крикнула она.

В воздухе перед ней соткалось нечто, напоминавшее миниатюрный торнадо, только положенный набок и светившийся изнутри зеленым. Эта штука принялась очищать палубу с такой скоростью, что мне пришлось поспешно убраться с ее пути.

Вихрь расшвырял вурдалаков как мощный вентилятор — хлопья попкорна. Одновременно с этим он разогнал немного жирный, удушливый дым. Я сделал глоток относительно чистого воздуха и только теперь понял, что почти задохнулся.

— Я долго не продержусь! — крикнула Элейн.

Вурдалаки начали оправляться от шока и лезть обратно на палубу. Жечь их огнем я не мог — слишком много вокруг нас находилось деревянных судов и причалов, емкостей с горючим и беззащитных людей. Поэтому мне пришлось орудовать жезлом — не подключая к этому свою магию. Вот, кстати, преимущество традиционного тяжелого инструмента: его всегда можно использовать в качестве удобной палицы.

Головы вурдалаков как раз начали показываться над бортом, и я пробежался по периметру корабля, исполнив по ним, а также по когтистым лапам небольшое барабанное соло.

— Томас, — крикнул я. — Нам надо убираться отсюда!

Густой дым почти полностью лишал нас обзора, но я все-таки разглядел нескольких вурдалаков, выбравшихся на пирс: дорога на берег тоже была для нас перекрыта.

— Отведите катер от берега! — кричала Элейн.

Дымящий как вулкан катер вурдалаков врезался в корму «Плавунца», и мне пришлось схватиться за рубку, чтобы не упасть. Секундой спустя сотрясение повторилось: это уже «Плавунец» ударился о пирс.

— Не получится! Он слишком близко! — отозвался я.

— Ложись! — рявкнул Томас у меня над ухом, хлопнув одновременно ладонью по плечу. Я пригнулся, и перед самым моим носом мелькнул вороненый металл обреза. Стволы грянули; еще до того, как я увидел результат выстрела, я был совершенно уверен в одном: слышать этим ухом я не смогу как минимум несколько дней. Заряд картечи угодил в вурдалака, который ухитрился забраться на крышу рубки и готовился уже спрыгнуть оттуда на меня.

— Ффух! — выдохнул я. — Спасибо.

— Гарри! — крикнула Элейн, и в голосе ее я услышал отчаяние.

Я оглянулся в ее сторону и увидел, что ее доморощенный циклон стихает. Несколько вурдалаков сумели-таки зацепиться когтями за палубу и висели, выжидая удобного момента забраться обратно.

— Плохо дело, плохо, — сообщил Томас.

— Сам знаю! — огрызнулся я. Оглянувшись через плечо, я успел разглядеть в темном проеме салона бледное лицо Оливии, за которой смутно маячили остальные женщины и дети. — Пешком нам отсюда не выбраться. Они выход с пирса перерезали.

Томас огляделся по сторонам и мотнул головой.

— Гарри! — выдохнула Элейн. Заклятие ее почти совсем лишилось силы, и палубу снова начало заволакивать отвратительным черным дымом.

Убить вурдалаков нелегко. Я разделался с двоими, Элейн — с третьим… Томас, кажется, добил-таки четвертого, но остальные от методично повторяющихся пендалей с последующим купанием в холодном озере только зверели.

В холодном озере…

Ага. План действий.

— Держи! — крикнул я, бросая посох Томасу. — Дай мне несколько секунд! — я повернулся к Оливии. — Все приготовьтесь за мной, и не отставать!

Оливия передала мою команду тем, кто стоял за ней, а я тем временем рывком развязал шнурок, удерживавший за отворотом ветровки мой жезл. Взяв его наизготовку, я вытянул шею, пытаясь заглянуть за блокировавший нас катер. За ним не виднелось ничего кроме тридцатифутовой полосы воды и смутно различимого за пеленой дыма следующего пирса.

При виде жезла Томас вполголоса выругался, но все же перехватил ловким движением — собственно, почти все, что он делает, отличается ловкостью и изяществом — посох и принялся дубасить им вурдалаков.

Порой мне бывает трудно поверить в то, что Томас не человек — тем более, что он приходится мне братом. Однако случается, что мне против воли напоминают о его истинной натуре.

Вурдалаки сильны и до омерзения (на слове «омерзение» желательно сделать особое ударение) стремительны. Однако по сравнению с Томасом в его вампирском обличии они сразу же показались неповоротливыми безликими врагами из боевика с Арни Шварценеггером в главной роли. Он вихрем ворвался в их ряды, и тяжелый дубовый посох вращался в его руках со скоростью пропеллера. Он делал выпады и уворачивался, вкладывая в удары свою сверхъестественную силу. Жаль, что я не мог драться бок о бок с ним, но это не помогло бы нам выбраться из западни — а только в этом оставалась для нас надежда на спасение.