— Не смей улыбаться мне, Эдмонд, а не то я ударю тебя.

Мадлен была весьма удовлетворена, увидев, что средний из братьев оторопел от ее слов.

— Насколько я помню, — возразил Эдмонд, — прежде ты угрожала мне этим совсем по иной причине.

Мадлен даже не представляла, что имеет в виду Эдмонд. К тому же ей это было совершенно безразлично — у нее были заботы поважнее, чем размышлять над сказанным Эдмондом. Вырвав у него свою руку и бормоча вполголоса, что желает ему подавиться за обедом, Мадлен вышла из зала.

Джилард поспешил было за ней, но Эдмонд остановил его.

— Отныне она жена твоего брата. Будь добр уважать ее, — тихо, чтобы не услышал Дункан, промолвил он.

Барон, повернувшись к камину, задумчиво смотрел на огонь.

— Я бы мог сделать Мадлен счастливой, — горячо проговорил Джилард. — Ей пришлось так много пережить. Она заслуживает счастья!

— Ты, кажется, ослеп, брат? — воскликнул Эдмонд. — Неужто ты не замечал, какими глазами Мадлен и Дункан смотрят друг на друга? Они давно влюблены.

— Ты ошибаешься, — возразил Джилард. — Мадлен ненавидит Дункана.

— Мадлен ни к кому не испытывает ненависти. Она просто не способна ненавидеть, — улыбнулся Эдмонд. — Ты не хочешь признать очевидного. Черт возьми, я ведь сразу заметил, как привлекательна Мадлен, как она нравится брату. Ведь Дункан ни на шаг не отходил от нее, пока она болела!

— Но он делал это лишь потому, что считал себя в ответе за нее, — не сдавался Джилард, пытаясь настоять на своем, но в глубине души сознавая, что Эдмонд прав.

— Пойми же наконец, Дункан женился на Мадлен, потому что хотел этого, а не потому, что выполнял долг перед ней, — продолжал Эдмонд. — Джилард, это же замечательно, что наш брат женился по любви. В наше время такие браки — большая редкость. Он не получит за ней никакого приданого. Ему грозит лишь немилость короля.

— Дункан не любит ее, — упрямо проворчал Джилард.

— Любит, — возразил Эдмонд. — Просто еще сам не знает, насколько сильно.

Не обращая внимания на братьев, барон обдумывал свои намерения на будущий день. Посланец Луддона намекал, что воины атакуют замок с первыми же лучами солнца, если им не выдадут Мадлен. Дункан понимал, что Луддон просто пытается запугать его, и это даже разочаровало Дункана — он жаждал вступить в битву с людьми Луддона. Но можно было не сомневаться, что эта жалкая кучка вояк с отмерзшими за ночь задницами не рискнет напасть на крепость Векстонов, несмотря на угрозы их лорда. Они же отлично знают, что их меньше, да и обучены они куда хуже его воинов. Наверняка Луддон послал их для того, чтобы потом явиться к королю и сообщить ему, что он сделал все возможное для спасения своей сестры.

Убежденный в правильности своих мыслей, Дункан решил пока оставить их и направить помыслы на устройство новой жизни, жизни с Мадлен. «Любопытно, — подумал он, — сколько времени ей понадобится, чтобы по-настоящему признать во мне мужа?» Конечно, Дункан готов был ждать сколько угодно, но чем быстрее Мадлен свыкнется с мыслью о том, что стала его женой и чем быстрее она действительно станет ею, тем лучше.

Он готов на все, чтобы защитить Мадлен от любых неприятностей и сделать ее счастливой. Вернуть ее Луддону означало бы отправить несмышленого ребенка в клетку со львом.

— Черт! — пробормотал барон. Он ведь с самого начала знал, что никогда не отпустит Мадлен от себя. Знал с того самого момента, когда впервые дотронулся до нее. — Она и впрямь сводит меня с ума.

Мадлен очень нравилась ему. Дункан даже не представлял себе, до чего убога была его жизнь, пока в ней не появилась и не украсила ее эта женщина. Одного ее невинного взгляда было достаточно, чтобы возбудить его. Мысли о Мадлен ни на секунду не оставляли Дункана. Что из того, что она сестра мерзавца Луддона? У Мадлен чистая душа, и она способна на настоящую любовь.

Дункан улыбнулся. Интересно, как поведет себя Мадлен, когда он придет к ней? Разъярится, как это часто бывало, или постарается сохранить спокойствие? Покажется ли ему вновь обретенная супруга котенком или тигрицей?

Выйдя из зала, барон направился на поиски Энтони. Выслушав его поздравления по поводу женитьбы, Дункан дал ему необходимые распоряжения на ночь, напомнив, что караульные ни на миг не должны забывать о близости врага.

Затем Дункан, как обычно, побрел к своему озеру. Он не спешил, решив дать Мадлен время осознать себя его законной супругой.

Наконец Векстон решил, что пора возвращаться, и побежал наверх, перескакивая через две ступеньки. Непросто будет убедить Мадлен в том, что он должен выполнить свой супружеский долг. Впрочем, Дункан твердо решил не применять силы, как бы долго Мадлен ни испытывала его терпения. Пусть придется подождать, но он добьется того, что жена сама захочет его.

Однако все благие намерения держать себя в узде мгновенно испарились, когда Дункан увидел, что его комната пуста. Тяжело вздохнув, он направился в башню.

Неужели Мадлен думает, что сможет скрыться от него? Эта мысль вызвала у барона улыбку. Впрочем, улыбка пропала, когда, толкнув дверь, Дункан обнаружил, что она заперта изнутри.

Мадлен волновалась. Она вернулась в свою комнату в крайне возбужденном состоянии и нетерпеливо ожидала, когда ей приготовят ванну. Вообще-то Мод уже приступила к своим ежевечерним обязанностям, но Мадлен казалось, что сегодня она выполняет их медленнее обычного и слуги нарочито медлят с тем, чтобы нести в комнату горячую воду. Девушка нервничала все больше и больше, боясь, что не успеет принять ванну до прихода барона.

Деревянная перекладина лежала там, куда она ее спрятала, — под кроватью. Когда Мадлен наконец засунула тяжелую доску в металлические скобы, из ее груди вырвался вздох облегчения.

Плечи девушки ныли от непривычных усилий. Нервы ее были напряжены до предела, и она не могла придумать ничего лучшего, чем запереться в своей комнате. Неужели Дункан вздумал жениться на ней лишь для того, чтобы разозлить Луддона? А как же леди Элеанор?

Мадлен долго плескалась в воде. Волосы она, правда, вымыла еще накануне и сейчас увязала их в тугой узел на затылке, но под конец как назло почти все кудри рассыпались по влажным плечам.

Господи, даже ванна ничуть ее не успокоила! Мадлен хотелось кричать от гнева и плакать от унижения. И больше всего ее раздражала явная нелепость совершившегося бракосочетания.

Мадлен выбиралась из ванны, когда на лестнице раздались шаги Дункана. Руки девушки затряслись, и она принялась искать платье, уверяя себя, что дрожит от холода, а не от страха.

Шаги затихли — похоже, Дункан остановился прямо за дверью. Девушка замерла, проклиная себя за трусость. Она ведет себя как ребенок! Мадлен лихорадочно затянула на себе поясок, совсем забыв, что Дункан не может увидеть ее сквозь дверь.

— Мадлен, отойди от двери! — раздался голос барона.