Отцу Криспину потребовалось несколько минут, чтобы переварить услышанное. Когда смысл сказанных доктором слов дошел до его сознания, он почувствовал новый прилив злости: очевидно, он был еще более бесполезным, чем он думал!

— Это не идет ни в какие ворота, доктор Вэйд. Я обязательно поговорю с девочкой.

— Мне кажется, мы должны взяться за это вместе, святой отец.

— Что вы имеете в виду?

— Я установил причину ее беременности, но она не хочет меня слушать. Я думаю, если она услышит это от вас…

— Извините, доктор Вэйд, я не понимаю, о чем вы говорите.

Джонас взял в руки портфель.

— Последние несколько месяцев, святой отец, я проводил очень тщательное исследование и нашел объяснение положения Марии.

Он открыл портфель и вытащил аккуратную пачку бумаг, скрепленных канцелярской скрепкой.

Когда эта пачка легла на край письменного стола отца Криспина, священник, почти что в ужасе, отпрянул от нее.

— Что это такое?

— Я говорю о партеногенезе, святой отец, о «непорочном зачатии».

— О чем?! — Глаза отца Криспина сверкнули огнем. — Вы только что сказали, что мы должны заставить девочку отказаться от этой навязчивой идеи, и теперь вы говорите, что поддерживаете ее?

— Я поддерживаю теорию не Марии, святой отец, а научную. Конечно же я не верю, что святой Себастьян «навестил» Марию во сне, но я точно верю в то, что ребенок, которого она носит, был зачат непорочно. Вот краткое изложение моих исследований…

— Доктор Вэйд, — отец Криспин подался вперед, глядя на врача исполненным уверенности взглядом, — Мария Анна Мак-Фарленд занималась сексом с молодым человеком. Это и было причиной ее беременности.

Джонас с удивлением, которое он, впрочем, быстро подавил, взглянул на человека, сидящего перед ним.

— Я понимаю, что это может звучать несколько странно, но если вы прочтете то, что я…

— Доктор Вэйд, я не собираюсь это читать.

Джонас уставился на священника.

— Вы просите, чтобы я потворствовал Марии в ее заблуждении. Вы хотите, чтобы я поддержал ее идею, что она зачала от святого и стала второй Девой Марией. Вы, верно, шутите!

— Отец Криспин, то, что я здесь написал, не имеет ничего общего со святостью или Вторым пришествием. Это всего лишь научное объяснение того, почему яйцеклетка Марии начала делиться и сама по себе развилась в эмбрион.

— То есть вы настаиваете на том, что она девственница?

— Да, настаиваю.

— Доктор Вэйд, — отец Криспин встал, чтобы иметь возможность смотреть на своего собеседника свысока, сутана, натянувшись на животе, затрещала, — этим вы только усложняете мне работу.

— Напротив, святой отец, я ее упрощаю. Если бы вы прочитали…

— И почему яйцеклетка начала делиться?

— Я полагаю, что причиной этого стал электрический шок.

— Понятно. — Священник подошел к окну, выходящему в сад, и повернулся к доктору спиной. — Значит, ребенок, растущий во чреве Марии Анны Мак-Фарленд, является плодом… чудачества организма.

— Да.

— Значит, следуя вашей логике, — отец Криспин повернулся, его лицо было грозным и серьезным, — Деву Марию, мать нашего Господа, постигла та же участь, и Иисус Христос был всего лишь плодом чудачества организма?

Джонас молчал.

— Доктор Вэйд, если то, что вы говорите, правда, что девственница может забеременеть от шоковой встряски организма, то как же быть с Пресвятой Девой? — Отец Криспин тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Доктор Вэйд, — устало произнес он, — за кого вы меня принимаете?

Теперь настала очередь Джонаса злиться и проявлять нетерпение, но он сдержал себя.

— Отец Криспин, я пришел сюда не для того, чтобы рассуждать с вами о теологии, а для того, чтобы рассказать вам об очень серьезной проблеме, которая у нас возникла. Вне зависимости от того, верите вы мне или нет, я уполномочен следить за здоровьем Марии, и поскольку мне известно, как этот ребенок был зачат, я знаю, какие опасности это может таить. Поэтому я пришел к вам, чтобы ввести вас в курс дела, предупредить о том, с какой проблемой мы можем столкнуться.

— И какой?

— Отец Криспин, есть вероятность, очень высокая вероятность, что ребенок будет иметь серьезную патологию, будет уродом, проще говоря. Также есть вероятность, что во время родов жизни Марии будет угрожать опасность. Прав я или нет, покажет рентген, однако полностью полагаться на него тоже нельзя. Все, что я хочу сказать, отец Криспин, — это то, что плод, растущий внутри Марии Анны Мак-Фарленд, крайне необычен и посему может привести к большим проблемам. Вот о чем, я хочу, чтобы вы подумали.

Маленькие глазки отца Криспина внимательно изучали лицо доктора. Он молчал.

— Возможно, святой отец, вам придется принимать важное решение, — продолжил Джонас, — и я хотел всего лишь предупредить вас об этом.

Джонас Вэйд потянулся за своими бумагами.

— Вы должны понять, доктор, что как священник я не могу принять вашу партеногенетическую теорию. Думаю, вы прекрасно осознаете, что она подрывает основы католицизма.

— Отец Криспин, я рос вне какого-либо вероисповедания и поэтому не особо знаком с основами религии. Мои родители были атеистами, я тоже атеист. Я верю в то, что находится здесь, — его палец постучал по скрепленной стопке бумаг, — научное доказательство причины ее состояния. Я не хотел нападать на вашу религию, святой отец, я пришел сюда исключительно ради блага Марии.

В блестящих маленьких глазках священника промелькнула заинтересованность: они быстро скользнули по лежащим на столе бумагам, затем сосредоточились на лице доктора. Голос отца Криспина был таким же ледяным, как и его взгляд.

— Я готов выслушать, доктор, только один пункт вашего исследования, тот, что касается возможного уродства ребенка. Что же до всего остального, то я не намерен сидеть и слушать ваши богохульные предположения. Вы врач девочки, и если вы заявляете, что беременность угрожает ее здоровью, а то и жизни, мне не остается ничего иного, как прислушаться к вашим советам. Вы уверены, что ребенок имеет патологию?

— Нет. Пока это всего лишь предположение. Отец Криспин, Мария Мак-Фарленд должна находиться под постоянным медицинским контролем; я должен тщательно следить за развитием плода. Однако с этим ее новым заблуждением, втемяшившемся ей в голову, я утратил контроль над ней. Она решила, что святой Себастьян позаботится о ней и ее ребенке и что я ей больше не нужен. Мне необходима ваша помощь, святой отец, убедите ее в обратном.

Отец Криспин выпрямился и сцепил руки за спиной. Поджав губы, он слегка раскачивался на каблуках. Это было невероятно: врач просил его, слугу Господнего, убедить одну из своих прихожанок разувериться в могуществе святого и перестать искать у него защиты!