Следуя музыке, Вакс развернулся в танце. Темп оказался несколько выше, чем он привык, но движения были знакомы. Постоянное вмешательство духовых инструментов направляло мелодию, и шаг сделался как будто пружинистым.

Зачем было упоминать дядю? Какая небрежность…

– Да, я увеличивал вес в полете, – медленно проговорил Вакс. – Эффекта никакого – все предметы падают одинаково, независимо от их массы.

– Да, единообразие гравитации, – подтвердила женщина. – Но меня интересует не это. Представьте, что вы совершаете стальной прыжок и, находясь в воздухе, внезапно себя утяжеляете. Что произойдет?

– Я замедлюсь… если я стану намного тяжелее, будет труднее толкать себя вперед.

– Ага… – тихонько проговорила незнакомка. – Так это правда.

– Что?

– Сохранение импульса, – пояснила она. – Лорд Ваксиллиум, когда вы сохраняете вес, вы сохраняете массу или изменяете способность планеты распознавать вас в качестве предмета, который можно притягивать? Есть ли разница? Ваш ответ дает мне подсказку. Если вы замедляетесь, когда становитесь тяжелее в полете, то это связано, скорее всего, не с тем, что вам сложнее отталкиваться, а с законами физики.

Не дожидаясь, пока закончится танец, она высвободила руки из рук Вакса и шагнула в сторону, едва не столкнувшись с другой парой. Будто не замечая брошенных на нее и партнера сердитых взглядов, незнакомка достала визитную карточку и протянула Ваксу:

– Пожалуйста, продолжайте экспериментировать и сообщите мне о результатах. Спасибо. А если бы я еще смогла выяснить, почему скоростные пузыри не вызывают красного смещения…

И она неспешно удалилась, оставив Вакса сбитым с толку посреди танцующих. Сообразив, что привлекает внимание, он вздернул подбородок и отправился разыскивать леди Дему.

Глубочайшие извинения были благосклонно приняты. Пожилая дама позволила пригласить себя на следующий танец, который прошел без инцидентов, разве что Вакс был вынужден выслушать продолжительный рассказ о призовых гончих леди Дему.

Покончив с этим делом, Вакс попытался разыскать странную женщину с косами и даже спросил о ней швейцара. На карточке был указан адрес в Эленделе, но не было имени.

Швейцар заявил, что не впускал никого, соответствующего описанию, чем еще сильнее встревожил Вакса. Дядя пытался разводить алломантов, а тут неизвестная женщина, задающая вопросы об особенностях алломантических сил. Совпадение? Вряд ли…

Зато он повстречал Ме-Лаан – с волевой челюстью, более шести футов ростом, с мышцами, выпирающими из-под смокинга. Она собрала вокруг себя толпу заинтересованных юных леди. Кандра подмигнула Ваксу, но он не отреагировал.

Стерис ждала его за столиком, листая блокнот и что-то бормоча себе под нос. Рядом стоял его напиток. Приближаясь, Вакс увидел, как какой-то молодой человек подошел к его невесте и попытался заговорить, но та махнула в его сторону ладонью с растопыренными пальцами, даже не подняв глаз. Разочарованный юноша удалился.

Вакс подошел к столику:

– Не интересуешься танцами?

– С чего вдруг?

– Ну, я развлекаюсь и танцую, ты могла бы тоже.

– Ты глава своего Дома, – не отрываясь от блокнота, рассеянно проговорила Стерис. – У тебя политические и экономические обязательства. Любой обративший на меня внимание, попросту пытается добраться до тебя.

– Или так, или он подумал, что ты красивая.

Стерис подняла голову от своих записей и посмотрела на него так, словно подобное ей даже не приходило в голову:

– Я помолвлена.

– Мы здесь новички, – заметил Вакс, – нас почти никто не знает, не считая людей, которые внимательно следят за элендельской политикой. Парень вряд ли в курсе, кто ты такая.

Стерис очень медленно моргнула. Казалось, ее обеспокоило само предположение, что кто-то незнакомый мог найти ее привлекательной. Вакс улыбнулся и взял приготовленный для него бокал:

– Что это?

– Содовая.

Вакс поднес бокал к свету:

– Но она желтая!

– Кажется, здесь это последний писк моды, со вкусом лимона, – пояснила Стерис.

Вакс глотнул и чуть не подавился.

– Что такое? – встревожилась Стерис. – Яд?

– Сахар. Где-то семь чашек.

Стерис сделала глоток и отстранилась:

– Как странно. Похоже на шампанское, только… не шампанское.

Вакс покачал головой. Да что не так с жителями этого города?

– Я определилась с нашей следующей мишенью, – сообщила Стерис, указывая на мужчину, который стоял у противоположной стены, прислонившись к арке, возле каких-то резервуаров с экзотическими рыбами.

Примерно за тридцать, пиджак расстегнут, вид нарочито небрежный. Время от времени кто-нибудь подходил к нему, обменивался парой-другой фраз и снова сливался с толпой.

– Они что, перед ним отчитываются? – спросил Вакс.

– Девлин Эйрс. – Стерис кивнула. – Осведомитель. Такие есть на любой вечеринке. Он либо наименее значимая, либо, наоборот, наиболее значимая здесь персона – в зависимости от тех секретов, в раскрытии которых ты заинтересован. И он есть в списке Ре-Луура.

Некоторое время Вакс изучал этого человека, а когда снова перевел глаза на Стерис, половины его шипящего желтого напитка как не бывало. Сама Стерис невинно глядела в другую сторону.

– Думаю, лучше, – сказала она, – если ты подойдешь к нему один. Такие, как он, не любят лишних зрителей.

– Хорошо, – не стал спорить Вакс и перевел дух.

– Ты справишься, лорд Ваксиллиум.

Он кивнул.

– Я серьезно, – прибавила Стерис, накрыв его руку своей. – Лорд Ваксиллиум, это именно то, чем ты занимался последние двадцать лет в Дикоземье.

– Там я мог стрелять в людей, Стерис.

– В самом деле? Значит, так ты решал все проблемы? Не находил ответов и потому сразу стрелял?

– Ну, обычно я просто мог кому-то врезать.

Стерис недоверчиво вскинула бровь.

– Честно говоря, стрелять или лупить кого-то приходилось не так уж часто, – вынужден был признать Вакс. – Но правила и впрямь были другими. Проклятье, да если требовалось, я мог их выдумывать!

– Здесь все то же самое. Эти люди обладают информацией, которую тебе необходимо узнать. Ты должен либо обхитрить их, либо предложить что-то на обмен. Как делал всегда.

– Возможно, ты права.

– Спасибо. И потом, кто знает: вдруг он вытащит нож и ты получишь повод ему врезать?

– Не обнадеживай, – сказал Вакс, потом кивнул ей и пересек зал.

Ворота Нового окружного серанского кладбища венчала статуя Выжившего. По замыслу ваятеля, огромный латунный Кельсер словно приземлился на полусогнутых ногах над входом и, широко раскинув покрытые шрамами руки, сжал металлическую арку с обеих сторон. За спиной полукругом развевались латунные ленты плаща, лицо сурово взирало на всех входящих, из груди торчало вонзенное в спину копье.