— …на стене, — бубнил себе под нос Лугдуш, неторопливо двигаясь вдоль стены, — должны всегда оставаться пятеро из вас. Это в любом случае, сменяетесь каждые полночи, днем отдыхаете. Кроме того, существует дневной дозор, это двое — по одному стрелку на каждую половину стены, как часто — сама посчитаешь, я думаю. В случае внезапного проникновения врага, попытки осады или штурма — на стены поднимаетесь все, это и так ясно… — тут в снулом брюзгливом голосе командира стрелков прорезался металл. — Ясно, спрашиваю?

— Йах… — поклонилась Шара, скользнув ладонями по подолу рубашки.

— За дневное дежурство полагается дополнительный паек в размере одной порции, либо отдых в течение шести часов. Стрелку, входящему в патруль, полагается оригхаш в размере установленной нормы. Это ясно?

Уже оценившая манеру собеседника повышать голос по окончании фразы Шара снова поклонилась, на этот раз молча: похоже, это еще не конец.

— Теперь о том, как действовать на стенах, — Лугдуш остановился, опершись спиной о холодный парапет, глянул в ночь, после чего неприязненно покосился на свою новую подопечную. — Помимо стрелков, на стенах находится постоянный караул, числом в двадцать душ, так что шляться туда-сюда вам не грозит. В том случае, когда лучников на стене пятеро, по двое на каждом крыле — надлежит занять удобную для стрельбы позицию на равном друг от друга расстоянии. Пятый тут так, для подстраховки больше… — поспешно пояснил он, заметив, что левая бровь девушки вопросительно взлетела под нарт-харуму: странно знакомая мимика… — В том случае, если на стене вас всего двое, каждому надлежит постоянно перемещаться вдоль своего крыла. Следить, главным образом, надлежит не за ущелиной перед воротами, как думают многие. Цель наблюдения — склоны справа и слева от нее, вон те… Ясно?

— Йах, — Шара впустила в голос побольше готовности и уверенности. Глупость, разумеется, но как то ни странно, брюзгливые складни в углах рта собеседника существенно разгладились. Он еще раз окинул взглядом Шару с головы до сапог, вздохнул, и, отвернувшись, добавил совсем другим, вкрадчиво-доверительным тоном:

— И еще одно… По стене осторожно ходи, особенно во-он там, где кусок парапета отколот. Видишь, нет? — когтистый палец ткнул в сторону провалившейся кладки.

— Вижу… — кивнула девушка.

— Ага… — там у нас давеча один сорвался, — счел нужным пояснить он, — молодой совсем, тебя лет на десять постарше… Таглук, слыхала уже небось?

Шара медленно кивнула, щурясь на злополучный участок стены. Что-то в этой истории казалось ей подозрительным.

— Слыхать-то я слыхала… — задумчиво протянула она, и взгляд скользнул вниз, точно прослеживая движение падающего тела. — Только… как же это ему настолько не повезло, а? Склон-то почти пологий, самое страшное, что могло случиться — ногу сломал бы. Да и сорваться со стены — это полным увальнем надо быть… или слепым…

— Как это произошло — о том отдельный разговор, — уклончиво буркнул Лугдуш. В голосе его вновь проступило раздражение — К тому и сказано: осторожно ходи!

Он помолчал немного, пожевал тонкими губами.

— А насчет склона… это он дальше пологий. А здесь — Ущелина. Тот парень в нее самую и улетел ровно камень. Тут вон до дна — локтей двести будет… В лепешку, короче. Стрел при нем и тех — целой ни одной не нашли. Вчера с караваном склянку с шарухом отправили… таки дела.

Было заметно, что этот разговор командиру стрелков более чем неприятен. Шара виновато вздохнула: ну вот, теперь она еще и чужую рану разбередила дурацкими подозрениями — дернул Наркунгур за язык про предшественника выспрашивать. Не зная, куда деваться от досады на самое себя, девушка смогла выдавить только непривычно тихое:

— Виновата… Прикажете заступить?

Лугдуш криво ухмыльнулся, мол «ладно, проехали», и отрицательно покачал головой:

— Пока не надо. Со следующей ночи заступишь. Отоспись пока! — тут его обветренные губы тронула усмешка, верно, вспомнились вечерние приключения новенькой анхур-ману в кухне. — И еще… тебя дзаннарт-кхан хотел видеть. Зайди к нему прямо сейчас, ладно?

Левая бровь Шары взлетела под нарт-харуму. Что-то не служба, а сплошной отдых пока получается! Или этот Лугдуш знает о моргульской истории больше, чем хочет показать, или родство с комендантом вычислил (вот уж никакого внешнего сходства!) или… Шесть часов отдыха плюс двойной паек, а выводы делайте сами?…

— Разрешите идти?

— Ступай, ага… — буркнул Лугдуш, и, потеряв к новенькой всякий интерес, неспешно побрел себе дальше вдоль стены. Лучница проводила его несколько удивленным взглядом, пожала плечами и, начисто позабыв о недавнем призыве к осторожности, прытко побежала по неровным камням обратно в башню.

С непривычки продолжая путаться в коридорах, она все же достаточно быстро разыскала своего дядьку. Для этого ей пришлось спуститься на вырубленный в толще скалы первый ярус, где находились Бронзовые ворота. Проверявший посты Шаграт просто вывернул из-за угла навстречу племяннице. Похоже, он не слишком ожидал встретить ее здесь, однако, ничем не выдал удивления.

— Ну, как тебе наша застава? — безо всяких предисловий радостно вопросил он, поравнявшись с девушкой. — Вид-то какой с перевала открывается, а? А воздух? Не чета моргульской гнили… Красота, одним словом. Куда там Худруку Великому[40]! Послужил бы он в Паучьем Жале, так до конца жизни здешние виды рисовал бы!

Шара хихикнула, представив себе мастера-художника древности стоящим с вдохновенным лицом на крепостной стене с анхуром наперевес и заплечным колчаном, полным кисточек.

— Так жизнь-то — штука длинная! — озорно подмигнув, возразила девушка.

Шаграт озадаченно потер квадратный подбородок.

— Да ты знаешь… Это у кого как, раз на раз не приходится, — хмыкнул он, наконец, и решительно перевел разговор на другую тему: — Ладно, ну его, Худрука этого вместе с его творчеством. Я же дома-то уж давно не был, так что… Рассказов требую, ясно?

Он кивком указал на какую-то дверь и полез за внушительной связкой ключей. Шара терпеливо ждала, пока ее дядька выкопает из гремучей кучи нужный ключ и провернет его в замочной скважине. Справившись с этим непростым дедом, дзаннарт-кхан толкнул дверь. В лицо дохнуло холодом.

— Так ведь… я и сама три года домой носа не казала… — попыталась оправдаться лучница, переступая порог. Взору ее предстало длинное узкое помещение со скошенным, неровно вырубленным в скале низким потолком и необработанными стенами. В темноте дальнего угла угадывались силуэты трех больших кувшинов с крышками и краниками. На один из таких краников была надета кверху дном плоская жестяная кружка. Интересно, что там? Вода? Вряд ли… она уже успела узнать о том, что в крепости есть собственный родник. Может, таингур? И место как раз холодное… только не держат кровь