задувает, и тепло от тела не особо уходит, так что вполне можно спать, не опасаясь замёрзнуть насмерть ночью. Но и другие способы ночёвки в зимнем лесу показали и научили, и вот сейчас будет экзамен, курсанты на практике покажут, как они усвоили эту науку.

С утра после короткой зарядки и завтрака я отправился в штаб корпуса к начальнику разведки. Бойцы, пока им выпала такая возможность, отдыхали, ибо скоро будет не до отдыха, вот они и наслаждались выпавшей им удачей. Начальником разведки корпуса оказался майор Степанов, он, в отличие от комдива Старикова, отнёсся к нам без скепсиса, слышал он уже о нас, да и кое-что из моих испанских похождений тоже дошло до его ушей.

– Товарищ майор, капитан Скуратов прибыл для дальнейшего прохождения службы, – представился я ему.

– Майор Степанов, Николай Фомич, начальник разведки девятнадцатого стрелкового корпуса, – представился и он мне. – Капитан, давай по-простому, одно дело делаем. Ты как, уже имеешь собственные планы или исключительно что прикажут?

– Товарищ майор, да есть у меня кое-какие наброски. Прежде всего, хочу распределить своих гавриков повзводно по всему фронту, мы не обычная пехота, нам всем вместе действовать необязательно, даже задач таких нет, где нам сразу надо три роты вместе использовать.

– Это хорошо, а что делать думаешь?

– А что тут думать? Сначала разведка переднего края, определение точек возможного перехода линии фронта, затем разведка ближних тылов противника и затем захват вражеских дотов. Наверняка уже пытались их штурмовать и кровью умылись?

– Умылись, с наскоку финнов не взять, а наши танки слабоваты для прорыва их обороны.

– Это да, они даже противотанковую пушку не держат, а их собственные орудия дотам ничего сделать не могут, если только по счастливому совпадению прямо в амбразуру не попадут и орудие или пулемёт не уничтожат.

– А смогут твои орлы доты взять?

– Их этому специально учили, да и кое-что для таких дел у нас есть.

– Например?

– Дымовые шашки и подрывные заряды, это чтобы двери в доты подрывать.

– А дымовые шашки зачем, под их прикрытием к доту подбираться?

– Нет, подбираться будем с тыла и ночью, а шашки нужны, чтобы финнов из дотов выкуривать. Противогазов ведь у них нет, а когда шашки хорошо разгорятся, то своим дымом быстро фиников из дотов выкурят, как клопов.

– А если все же у них противогазы будут, что тогда?

– А тогда подрывные заряды, на дверь крепим и подрываем, а потом зачистка помещений.

– Это как? – искренне заинтересовался Степанов.

– Ничего особенного, закидываем в помещение гранату и только после её взрыва заходим, при этом стреляем на любой чих и движение.

Степанов только уважительно кивнул, ну нет пока тут специалистов по штурму помещений. Отдельные бойцы и командиры, кто с таким сталкивался и имеют кое-какой опыт в этом, но вот готовых подразделений для такого пока нет, разумеется, кроме нас. Степанов расстелил на столе большую карту местности, и мы принялись прикидывать, куда отправить мои взводы. Один взвод оставался при штабе, а остальные восемь взводов должны были убыть в другие подразделения корпуса. Кстати, командир корпуса так за весь день и не поинтересовался нашими делами, ему вчера представились по случаю прибытия и всё, словно он про нас забыл, ну и чёрт с ним, мне же лучше, не будет всякой ерундой мне голову забивать.

На следующий день отбывающие отряды собрали свои палатки и, погрузившись в грузовики, отбыли к местам своего назначения. Оставшийся взвод без дела тоже не остался, разбившись на отделения, бойцы отправились на передовую, изучать предстоящий театр военных действий. Они весь день вели наблюдение за противником, отмечая на карте расположение его позиций и укреплений. Хорошо иметь привилегированное положение; в отличие от других частей Красной армии, мы смогли достать достаточное количество подробных карт местности. Так прошла неделя, наши топтались на месте, а мои бойцы изучали передний край, в общем ничего не произошло, кроме одного курьёза.

Если ночевали мы в своих палатках, даже я, то вот с кормёжкой было немного по-другому. Тут тоже был не город, а деревенька. Если штабных смогли разместить по домам для ночёвки и даже помещение под штаб нашли, то вот со столовой вышел облом, помещений для неё не было. Штабные ели по своим домам, простым бойцам давали еду с полевых кухонь, и они ели где придётся. А вот на кухне, не знаю каким образом, но устроилась вольноопределяющаяся, это если по-старорежимному, а так, привлёчённый гражданский специалист, повариха Клава. Молодая деваха, и, скажу вам, достаточно симпотная и мор-дально и фигурально, то есть и на мордашку достаточно смазливая и на фигуру неплохая, всё при ней и не толстуха. Когда я пришел на кухню за завтраком, то она стала строить мне глазки, так же и за обедом и ужином, а через пару дней, когда вроде как немного пообвыклись, в шутливом разговоре спросила про моё семейное положение и, узнав, что я женат, тут же потеряла ко мне интерес. Больше никаких заигрываний и глазок, другие командиры с интересом за этим наблюдали, но мне ничего не говорили, и только потом Степанов со смехом сказал, как Клавка в очередной раз обломалась со мной.

Как оказалось, она с самого первого дня стала строить глазки и заигрывать со всеми командирами. Было ясно, что она охотится за перспективным мужем, а им являлся любой командир, сама она была из приграничной деревеньки, вот и пыталась таким способом свалить из своего захолустья. Правда некоторые командиры пытались подбить к ней клинья, но она их отшивала, связываться с женатыми и становится ППЖ она не собиралась, а потому сразу и теряла интерес ко всем женатым. Вот она разница между поколениями, и пускай Клавка была из глухой деревни, но и в Москве с Питером молодые девчата сейчас охотно шли замуж за молодых лейтенантов. Это в моё время немного найдётся девушек, готовых поменять большой город на неизвестное захолустье, куда могут послать служить их мужа и где скорее всего придётся ютиться в бараке или казарме. А вот сейчас командиры это перспективные женихи, и пример Клавки наглядное тому подтверждение.

Каждый день я получал сообщения от своих бойцов и звонил Старинову, который в свою очередь получал сообщения уже от своих бойцов. Намётки плана, как нам действовать, у нас были, мы их ещё перед отбытием на фронт определили и теперь приступили к их осуществлению. На следующий день, вернее ночь, все группы перешли линию фронта, у них было два дня на разведку местности и проведение диверсий, если