– Послушайте, – примирительно сказала Лив, – мы сразу начали с вражды, но…

– Заткнись, повернись и положи руки на машину.

– Не глупите. Вы же не собираетесь меня в самом деле…

Когда Уайт резко развернула ее и прижала к капоту, у Лив перехватило дыхание.

– Руки на машину!

Лив повиновалась. Уайт наспех ее обыскала.

– Руки за спину.

Она действительно собралась заковать ее в наручники? Лив дышала с большим трудом, а в голове проносились мысли. Она завела за спину руки и вздрогнула, почувствовав, как в запястья впился жесткий металл.

– Ай! Мне больно, – вскрикнула Лив, когда Уайт чересчур туго затянула наручники.

– Повернись.

Лив медленно выполнила приказ, и женщины посмотрели друг другу в глаза. Неужели она действительно собиралась арестовать Лив? Пожалуй, нет. Иначе все новостные каналы раструбят: КОП, ВЫБИВШАЯ ЛОЖНЫЕ ПРИЗНАНИЯ ИЗ ДЭННИ ПАЙНА, БЕЗ ВСЯКОЙ ПРИЧИНЫ АРЕСТОВАЛА ЕГО МАТЬ. Лив почувствовала, как к горлу подкатила желчь. Нет, на этой дороге офицер оказалась совсем не случайно. Наверняка услышала о приезде миссис Пайн и засела в засаде.

Но если так, то арестовывать Лив она не собиралась. Та почувствовала, как по спине побежала струйка пота.

И в этот момент забрезжил лучик надежды. На извилистой дороге показалась машина. Старый «Хаммер», один из вездеходов для военных. Лив тотчас его узнала – он принадлежал другу и соседу отца Глену Элмору. Необычная машина с таким же необычным водителем за рулем. Папа всегда обожал тех, кто бросал вызов условностям.

Уайт бросила через плечо взгляд на «Хаммер», быстро вписывавшийся в поворот. На этом участке дороги присутствовала какая-то особенность, заставлявшая надавить на газ.

Коп повернулась обратно к Лив:

– Когда полицейский говорит тебе что-либо делать, лучше подчиниться.

Вокруг рта и на лбу у нее залегли глубокие морщины – многовато для женщины ее возраста.

– Моей семье это ничего хорошего не принесло.

Лив почувствовала, как в груди поднялась волна злобы. Не надо было этого говорить, но машина Глена подъезжала к ним все ближе. Он наверняка узнает Лив и остановится выяснить, что происходит.

Уайт бесцеремонно вторглась в ее личное пространство. От нее несло сигаретами и жутким кофе.

– У тебя хотя бы до сих пор есть семья. А вот жене и детям Сэмпсона повезло гораздо меньше.

Сэмпсон. Значит, дело не только в репутации Уайт, подмоченной после выхода документалки, но и в гибели ее напарника Рона Сэмпсона, покончившего с собой. Ведущие новостей полагали, всему виной был фильм, выставивший его злобным псом, после чего на него со всех сторон стали давить. Звонки с угрозами в полицейский участок. Общественная ненависть.

К счастью, в этот момент за машиной Лив остановился «Хаммер» Глена.

– Вернитесь в машину, – крикнула ему Уайт, когда он выбрался из кабины, больше напоминавшей внутренности танка.

– Оливия, я слышал, ты в городе, – Глен не обращал на Уайт внимания. – Рад видеть тебя, дорогая. Как папа?

– В порядке, – с улыбкой ответила Лив. – Устраивает персоналу дома престарелых веселую жизнь.

Глен в ответ тоже улыбнулся:

– Я так и думал. Надо будет съездить его навестить. Мы с ним так давно не виделись, – после этого он повернулся к копу: – Венди Уайт, чем это ты, черт возьми, здесь занимаешься?

– Глен, я же сказала вам вернуться в машину.

– Послушайте, юная леди, я знал твоего папашу, когда ты была всего лишь проблеском в его глазах, так что не говори, что мне делать, а что нет.

Уайт сжала губы в тонкую линию:

– Не вмешивайтесь в дела полиции.

– А вот хрен тебе. Сними с нее наручники, пока я не загубил на корню жалкие остатки твоей карьеры. Бегом, – Глен покачал головой. – Мне будет крайне неприятно звонить сейчас шерифу Грэхему.

Уайт, сморщившись, судорожно втянула в себя воздух, сдернула с пояса ключи и открыла замок наручников.

Лив помассировала запястья, покрасневшие от металлических браслетов.

Не говоря ни слова, полицейская вернулась к патрульной машине, взревела двигателем и сорвалась с места, подняв в воздух облако пыли.

Лив поприветствовала Глена объятием.

– Как досадно все это видеть, – сказал он, – после фильма от нее одни неприятности. Весь город тиранит.

– Мне ужасно жаль. – Лив не понимала, с какой стати ей вздумалось извиняться перед этим дерьмовым городком за то, что он сотворил с ее семьей.

– Да пошли они все на хрен.

Услышав эти слова, она улыбнулась:

– Как у вас дела, Глен?

– Куча жалоб, но озвучивать их я не стану.

– Дорис?

– Ее больше нет.

– Простите, я не знала. Мне никто не сказал, что…

– Да что уж теперь. Все нормально.

Еще когда она была маленькой, Глен был скуп на слова и еще скупее на эмоции.

– Ну, пусть будет нормально, – ответила она.

Глава 33

– Просто ужас какой-то. Мэгги была, – сказала директор школы и устремила взгляд в потолок, словно подбирая нужное слово, – девочкой достойной. Добрый человек, сохранивший оптимизм и оставшийся лучиком света после всего, через что пришлось пройти ее семье. Ее зачислили в Массачусетский технологический институт, и она с нетерпением ждала, когда…

Келлер согласно кивнула. На миссис Флауэрс была блузка навыпуск, которую дополняло массивное деревянное ожерелье. Ее кабинет в нейпервиллской старшей школе украшали фотографии, на которых она позировала вместе с учениками, и всякие безделушки, привезенные из путешествий по Африке. Агент вполне могла представить, как она каждое утро здоровалась с учащимися; директор принадлежала к тому типу женщин, которые видят во всех надежду, много работают, мало получают, но все равно с огромным рвением выполняют возложенные на них обязанности. Ее собственным двойняшкам до старших классов было еще далеко, но она надеялась, что им так же повезет.

– Мне хотелось бы поговорить с кем-то из друзей Мэгги, – сказала Келлер.

Флауэрс слегка напряглась, задумавшись, разрешать ли подопечным говорить с агентом ФБР,