– Две недели – не много ли? Быстрее не сможешь? Понимаешь ли…

– Постараюсь, конечно.

– Тогда – свободен. Отправляйся, лечись. Советов давать не стану: ты и сам с усам. Желаю успеха.

– Генерал-максимат, доклад о слежении за агентом!

– Давайте!

«Контролируемый агент покинул борт уборщика в 16.07 в точке с координатами…»

Слышно было не лучшим образом, но все же разобрать можно.

– Диктуйте медленно, четко.

Генерал-капитан включил запись – помимо того, что запись идет и в центре связи. Координаты дошли без потерь.

– Дальше?

«Уборщик в автоматическом режиме приступил к обычной работе».

Что же, так и должно быть. Пока она делает все как следует.

– Наблюдается ли что-либо необычное? Посторонние люди, суда?

«Пока не замечено ничего подобного».

– Как ведет себя агент?

«Медленно плывет над главной магистралью».

– Контролируете ли вы ее связь по максимальной широте диапазона?

«Контролируем непрерывно. Только что перехвачен ведущийся обмен. Начало, к сожалению, не зафиксировано. Частота может быть корабельной».

– Содержание обмена?

«Агент не пользуется клером. Пока ведем запись шифровки».

– Транслируйте сюда для декодирования. Переключаю на запись.

Сказав это, генерал-максимат задумался.

«Итак, она вышла на свидание, как и предполагалось, но одновременно ищет и корабль. Вообще-то в этом никакого криминала нет. Пока нет. Если не считать этого самого шифра: зачем? В надежде, что откликнется корабельная автоматика и можно будет засечь его? Маловероятно, хотя женщина может принять и такое решение. Или, может быть, она получила код от разыскиваемого при их встрече и теперь сообщает ему, что прибыла в точку рандеву? Ничего удивительного: человек, старающийся оправдаться, всегда сделает вдвое больше, чем тот, кто ни в чем не виноват. Да, она ищет корабль. И совершит то, что оказывается не под силу нашему гребешку: найдет по части – целое, по человеку – корабль, который является опорным пунктом, базой засланных разведчиков. Лишить их этой базы – значит сделать половину дела, без корабля тому, кто остался пока на свободе, долго не продержаться. А если (что не исключено), кроме двух известных разведчиков, на борту находятся и другие люди – скажем, диверсанты, – при таком обороте событий они окажутся выведенными из игры. И из жизни, кстати.

Иными словами – обнаруженный корабль должен быть немедленно уничтожен.

Каким образом?

Действовать надо наверняка. Чем я располагаю для этого? К сожалению, не столь уж многим. Не раз уже предупреждал я Правление, что надо серьезно усилить защиту, но они жалеют денег, скопидомы. И все, что есть у меня на сегодня, – эскадрилья перехватчиков и мой личный корабль – единственное, что удалось недавно выбить у хозяев, и единственное, что соответствует нынешнему уровню морских вооружений. Так что выбор весьма скудный.

Перехватчиков – шесть единиц. Казалось бы, достаточно. Но это – корабли шестого класса, не корабли, а кораблики. Для действий в атмосфере они приспособлены куда лучше, чем для подводного боя, потому что и предназначаются, собственно, для перехвата и уничтожения чужих кораблей в прилегающем космосе и верхних слоях атмосферы; в воде же, и тем более на глубине, они менее маневренны: слабоваты двигатели. А чужой корабль – да что там «чужой», корабль с Теллуса, это совершенно ясно, – наверняка снаряжен по последнему слову. Нет, это был бы слишком неравный бой.

Остается личный корабль: двенадцатый класс, соответствующее вооружение. И некоторые качества, вошедшие в обиход лишь недавно. Для противника их наличие окажется неожиданностью, и это дает немалые надежды на быстрый и полный успех.

Единственный серьезный корабль, да. Но в такой игре необходимы крупные ставки. Риск, конечно. Но кто не рискует…»

Генерал-максимат Изод нажал клавишу:

– Командира «Уникума» ко мне. Немедленно!

Маха плыла медленно, следуя за неровностями донного рельефа. Плыла туда, куда несло течение, здесь, на глубине, не такое сильное, как на поверхности воды, но все же ощутимое. Так, волнующий максимата корабль остался, судя по приборам, уже достаточно далеко позади.

Правильно ли она сделала? Все-таки ведь корабль этот…

Этот, да. Но не в тех руках. Иначе он бы…

А если он попал не в те руки, то пусть лучше его совсем не будет.

Проверить? Если только получится. В этом скафандре связь, к сожалению, ограничена. А она не предвидела… Но попробовать можно. Вот на этой частоте, она ближе всего к…

– «Триолет»! «Триолет»! Код восемь! Ответь…

И еще вызов. И еще.

Ага!

«Код восемь, я „Триолет“. Плохой прием. Повторяю…»

– С кем ты? Кто из наших с тобой?

«Из наших никого нет».

– А из посторонних?

«Один человек на борту».

– «Триолет», сделай так, чтобы он покинул борт. Заметь меня в воде и доложи ему. Так нужно. Дальше: обязательно передай наверх, скажи, что ты захвачен неустановленными людьми, операция под угрозой. И что я прошу инструкций… А лучше – помощи людьми. «Триолет»! Слышишь меня?

Слышимость никуда не годится, решето максимата и защита «Триолета» создают неимоверные помехи, сквозь которые с трудом угадывается:

«Люди… Наших… Поиски…»

Никакого смысла.

– «Триолет», передай обязательно: тут сильно суетятся, мне нужны четкие инструкции! «Триолет»! «Триолет», прием!

Но связь не восстанавливалась. Да и то, что она все-таки хоть на секунды установилась, можно было счесть чудом.

Жаль, конечно. Но нет, все правильно. Все сделано правильно.

Вернувшись к себе, Иванос полчаса сидел как бы в расслаблении, даже с закрытыми глазами: так ему лучше думалось.

Мысли были не очень веселыми. Совсем недавно ему казалось, что надо срочно вытаскивать с Ардига друзей, которых сам же он, ничего плохого не ожидая, туда загнал. А теперь получается совсем наоборот. И придется великому пророку идти к горе, если уж она…

Он вызвал адъютанта.

– Поживешь тут некоторое время без меня. А то я что-то устал.

– Простите, шеф? – адъютант сделал вид, что не понял.

– Разве я сказал по-лиански? Или на шинадском? Так ты и это обязан понимать. Отлучусь. Возникла потребность в отдыхе. Подальше от Теллуса.

Адъютант моргнул.