– Провалы памяти только после обмороков, – подумав, сказал Георгий. – Что же до всего остального… Мой друг Денис говорил, что у меня сильно меняется выражение лица. Кроме того, я иногда теряю вещи и нахожу потом в таких местах, где вроде бы не был.

Мальцев нахмурился:

– Вы в детстве не получали психическую травму? К вам хорошо относились родители? Вы выросли в благополучной семье?

Карпов пожал плечами:

– Меня растил отчим. Но он ко мне хорошо относился. Я бы ответил – в благополучной.

– Наркотики? Алкоголь употребляете? – поинтересовался Мальцев.

– Наркотики никогда не пробовал, а вот алкоголь – по праздникам или после заключения сделок, – откровенно ответил Георгий. – Однако я им никогда не увлекался. Я считал, голова предпринимателя должна быть всегда светлой.

– Бессонницей, потливостью страдаете? – буркнул Мальцев.

– С недавнего времени, – кивнул пациент. Валентин поднялся со старого скрипучего кресла и бросил взгляд на приятеля:

– Мне кажется, вы в полном порядке. У меня насчет вашего случая складывается собственное мнение, однако, прежде чем я его озвучу, мне необходимо подвергнуть вас гипнозу. Я уже подвергал вас этой процедуре и всегда спрашивал вашего согласия. Во время сеанса вы можете рассказать мне тайны, о которых хотели бы умолчать. Помните об этом? Впрочем, это мое постоянное предупреждение, и я обязан его делать.

– В последнее время я мечтаю узнать свои тайны, – прошептал Георгий. – И ничего не утаивайте от меня, – он жалобно посмотрел на Клима. – Если вы поймете, что имеете дело с маньяком, не бойтесь позвонить в полицию. Я настаиваю, чтобы меня арестовали. Вы обещаете?

– Так и сделаю, – пообещал доктор. – А теперь, будьте добры, подвиньтесь к краю топчана. Сегодня вы рассказали нам о каком-то психиатре, найденном для вас другом Говорковым. Он подвергал вас гипнозу?

– Нет, – признался Карпов. – Хотя, возможно, именно этой процедуре подверг бы меня ваш коллега, но я побоялся пройти тесты и пообещал подумать.

– А вы помните, как фамилия моего коллеги?

– Я не знаю его фамилии, – заметил Георгий. – И не помню его имени. А живет он недалеко от мусорозавода. Ему лет шестьдесят с лишним. Мне посоветовали его как специалиста по раздвоению личности. Кроме пациентов с этим диагнозом, он еще лечит наркоманов. Так сказал мне Денис.

Мальцев прищурился:

– Никакого хорошего психиатра, живущего в этом районе, я не знаю. Однако это ничего не значит. А если, как вы говорите, ему около шестидесяти, то его обязаны знать мои коллеги из психдиспансера. Только вы уверены, что он не какой-нибудь целитель-шарлатан?

– Уверен. Ведь мне его посоветовал мой лучший друг.

– Допустим, не буду спорить, хотя и он тоже у кого-то спрашивал. – Врач попросил Карпова расположиться поудобнее и достал часы на цепочке. – Сморите на них, не отрываясь. Начинаем сеанс.

* * *

Георгий очнулся, когда Мальцев, как обычно, произнес «десять». Он чувствовал себя на удивление посвежевшим.

– Вы помните, что с вами происходило во время гипноза? – поинтересовался Валентин. Карпов пожал плечами:

– Немного, но не все. Похоже, вы хотели, чтобы кроме меня на ваши вопросы отвечал другой человек.

Валентин удовлетворительно улыбнулся:

– Иными словами, я пытался вызвать другую личность. Однако никто не откликнулся. Это означает: вы совершенно здоровы. У вас нет никакого раздвоения. Однозначно. – Он бросил многозначительный взгляд на приятеля, у которого осталось от гипноза большое впечатление, подошел к столу и налил себе воды. – Хотите?

Георгий покачал головой:

– Вы уверены?

– На все сто. Вы нормальный человек.

Карпов заскрипел зубами:

– Доктор, вы даже не представляете, как я вам благодарен. Но что со мной происходило? Почему? Откуда обмороки, а после них – необъяснимые вещи? Это же было на самом деле.

Врач протер лицо влажной салфеткой:

– Думаю, я помогу вам ответить на все вопросы. Мне жаль вас, мой друг.

Клим дернулся на стуле:

– Ты ему поможешь? Но что это может быть при полном здравии?

Мальцев повернулся к журналисту:

– Вот пытаюсь понять. – Он снова посмотрел на Карпова: – Скажите, в той частной клинике вам делали компьютерную томографию головного мозга?

Георгий покачал головой:

– Я знаю, как она должна проходить. Ничего подобного мне там не делали, кроме уколов. А еще мне давали таблетки.

Доктор нахмурился:

– Есть у меня одна мысль. Завтра я принесу сюда необходимые вещи и возьму у вас кровь на анализ. Правда, я не уверен, что он что-то покажет, но сделать это обязан.

Георгий кивнул:

– Да, если это нужно. – Он жалобно посмотрел на приятелей. – Но если я здоров, кто похитил моего ребенка?

– Кого вы сами включили в круг подозреваемых? – поинтересовался Клим.

Георгий пожал плечами:

– Они вам известны. Разумеется, Эльвира Гашамова, Юрий Лозовой и…. – Он запнулся, и это не осталось незамеченным.

– И ваша жена, – подсказал Панфилов. – Или после разговора с ней, который вы не помните отчетливо, вы ей поверили?

Карпов обхватил голову руками:

– Если я здоров, то однозначно я не причинял вреда Димке. Моя страсть к Виктории не идет ни в какое сравнение с любовью к родному сыну. Стоило Диме попросить меня не оставлять маму, я бы согласился. Кроме того, в день его похищения я уже знал, что Люда ждет второго ребенка. Нет, я тут ни при чем, а это означает одно: кто-то все время подставлял меня, стараясь превратить мою жизнь в кошмар. Если задуматься, то на эту роль Людмила подходит больше всех. Она имела доступ к моим вещам и могла спокойно подбрасывать улики против меня. Но причинить зло Димке… Только это останавливает меня от повторного обвинения в ее адрес.

– Тогда остальные не в счет, – заметил Валентин.

Карпов поморщился:

– Вы же сами знаете, стоило Лозовому или той же Гашамовой заплатить профессионалам, они подкинули бы мне эти улики столь же незаметно, сколь могла это сделать моя супруга.

– Да, это правда, – согласился Клим.

– Простите, если вы не получили от меня необходимые сведения, позвольте мне пойти спать. Я очень устал.

– Да, конечно.

Они направились к домику, Карпов зашел внутрь, попрощавшись с товарищами. Мальцев и Панфилов сели в машину.

– Ты не думаешь о других подозреваемых? – спросил доктор. – Ведь возле него крутились еще два человека, у которых был доступ к его вещам.

– Ты имеешь в виду Дениса и Викторию? – поинтересовался журналист. – Я уже думал о них, однако, судя по всему, Карпов никогда не включал их в черный список.