Сто тысяч!

Когда Нобунага Отомо более двадцати лет назад объединил все кланы, его армия насчитывала в общей сложности сто двадцать тысяч воинов и была величайшей армией, которую за свою историю видел Ниппон.

А тем временем всего одна армия дикарей насчитывала почти столько же. Всего одна армия.

Хеби прислушивался к новостям со всего мира, поэтому знал, что на юге Ниппона у мангутов есть еще три, а то и четыре другие армии. А уж на западном континенте будто бы находились еще миллионы солдат.

Миллионы!

Они текли с широких степей дальнего запада, настоящий океан людей. В те времена, когда мангуты захватывали континент, сто – сто пятьдесят лет назад, никто на островах не верил в рассказы о миллионах конных воинов, что захватывали королевство за королевством.

Когда к берегам Ниппона прибыли первые скромные отряды, самураи отбили их без труда, насмехаясь над дикарями.

Но вот когда через несколько лет прибыла первая армия, всем стало не до смеха.

Мангуты неустанно стремились вперед. За год, два, три покоряли остров за островом или провинцию за провинцией, а потом погружались в какое-то странное оцепенение. Считалось, что такие огромные массы людей требуют для прокорма огромных же средств, поэтому мангуты могли быстро захватить какую-то территорию… но потом должны были долго выкачивать из нее запасы, чтобы смочь двигаться дальше.

Однако в этот раз слухи были иными. Мангуты остановились, потому что их хан тяжело заболел.

Город погрузился в эйфорию. Наконец-то боги наказали захватчиков! Шугис-хан лежал на ложе болезни, а армия мангутов ожидала прибытия с запада его сына Хулагу, который должен был вести ее дальше!

Хеби слушал это и не разделял общего воодушевления. Старый преступник знал, что смена хана станет переменой, да – но переменой к худшему. Молодому властителю всегда надо показать себя перед старыми генералами. А это значит, что он двинется на север с еще большей силой. С ходу захватит Кедо, пройдет через холмы, встанет у ворот Железного Дворца и…

Вот именно, что тогда?

– Что тогда, Дух? – спросил он у сидящего рядом Кентаро.

Тот не ответил. Он тоже знал новости и также размышлял над ними.

Дворец был, по слухам, неприступной крепостью. А действия Хироши никто из них понять не мог.

Смерть Шоры, предательство, отказ в помощи гибнущему клану Секай. Потеря важного союзника и сотен его самураев… чего Нобунага хотел этим добиться?

– У него есть какой-то план, – шепнул рыжий. – Но это план безумца.

В главном зале готовили к игре столы, крутились слуги и куртизанки. Этот вечер должен был стать вечером радости. Радости и больших доходов!

Однако Хеби совсем не радовался.

– Наступит такой момент, Дух, когда нам придется бежать из города. Тебе, мне, моим доверенным людям, Акинобу… моей матери.

– Когда?

– Боюсь, что уже совсем скоро. У меня нет желания застрять в осажденном городе и подставить шею под мангутский меч. Знаешь, что они делают? Дикари? Дают осажденным возможность сдаться, а если те откажутся от такой возможности, штурмуют ворота. Потом убивают всех – мужчин, женщин, детей, стариков… животных… коров, коз, кур, даже собак… отсекают им головы, погружают в кислоту, достают черепа и складывают в высокие пирамиды. И идут дальше. Они так поступают, Дух.

– Я слышал.

– Моя голова не ляжет в их проклятую пирамиду! – Хеби сделал глоток саке. – Ты поедешь со мной, Кентаро?

– Поеду.

– Я рад.

Они снова замолчали. Где-то за стеной суетились слуги. Куртизанки поднялись наверх, краситься.

– Господин мой?

– Я знаю, Дух, знаю… мой брат… и эта девушка, Тора… она приедет сюда снова, и тогда мы попросим ее привезти Осу. Твоя месть, Дух, ты знаешь, она…

– Бессмысленна. Да, знаю. – Дух усмехнулся. – Пожалуй, я от нее отказался.

– Мудрое решение. Ну, значит, решено. Заработаем сколько сможем, забираем близких и отчаливаем.

– Когда?

– Полгода-год. Столько времени у нас точно есть. Ты со мной выдержишь столько, Дух?

Кентаро снова усмехнулся:

– А у меня есть другой выход?

Когда спустились сумерки, во Дворец Тысячи Развлечений в большом количестве потянулись моряки, докеры, торговцы. Игра пошла на полную – тарахтели шарики, крутились барабаны, карты и кости стучали по столам. Зены переходили из рук в руки, а куртизанки стонали в комнатах второго этажа.

Хеби и Кентаро прохаживались по залу, наблюдая за игроками, но вечер проходил спокойно. Шумно, но без проблем.

Около полуночи, когда на ясное небо вышел серебряный серп месяца, во Дворец прибыли новые гости – сменившиеся со службы городские стражники. И эти вступили в игру и тоже начали делиться информацией. Выслушали, что им рассказали моряки, взамен рассказали собственные новости.

– Не бойсь, мангутам нас не испугать! Старый хан болен, а когда умрет, пускай новый приезжает побыстрее! Господин Нобунага врежет ему как следует у ворот Кедо! – кричал один.

– Так оно и будет! – поддержал его другой. – Мы только что из Железного Дворца! Господин Хироши собирает великую армию… я сам видел, как оружейники целыми днями, изо дня в день куют доспехи и оружие! Вскоре наш господин выйдет из крепости и сам разобьет мангутов на их землях!

– Да!

– Именно так! Банзай!

Пили саке, тост за тостом. Мужчины веселились, куртизанки глупо хихикали.

– А вот что у меня есть в доказательство! – Стражник вытянул из-под доспехов смятый лист. – Это копия объявления, что нам завтра надо будет прочесть на площадях. В город прибудет на проверку стен и ворот шомиё нашего господина, Мацухори Арагами. Это правая рука господина Нобунаги. Дело серьезное!

– Серьезное!

– За здоровье господина Нобунаги! За здоровье господина Мацухори!

– За здоровье!

Хеби даже не взглянул на тот стол, за которым шла беседа, но крайне внимательно к ней прислушивался. Потом они перешли в другой, малый зал; он подозвал своего Духа и закрыл за собой двери.

– Ты слышал, о чем они говорили, Кентаро?

– Слышал, господин. Я слышу все.

Утром объявление действительно зачитали.

Два дня спустя Мацухори прибыл в Кедо во главе конвоя в сотню людей.

Мацухори Арагами был человеком, полным противоречий.

С одной стороны, его отличали мудрость, рассудительность и умение трезво оценить любую ситуацию. Именно поэтому как Нобунага Отомо, так и его сын полностью полагались на него. Когда все шаталось и падало, именно Арагами обладал даром холодно взглянуть на ситуацию и произнести: «Сделаем так-то и вот так-то, тогда добьемся успеха и спасемся». И это всегда сбывалось.