К татарам присоединились «бродники» (по всем признакам славяне, жившие на берегах Азовского моря и по Дону). Это воинственное население, прототип позднейшего казачества, находилось во враждебных отношениях к князьям черниговским и киевским. Совместное выступление их с татарами против русских княжеских дружин может быть объяснено желанием «бродников» нанести удар соседним черниговским князьям и боярам, успешно осваивавшим на своей территории землю и энергично подчинявшим своей сеньериальной власти непосредственных производителей — земледельцев. За отсутствием каких бы то ни было источников говорить по этому предмету что-либо более уверенно невозможно. Итак, русским дружинам предстояло впервые встретиться в поле с до сих пор не знакомым войском татарским, которое, надвигаясь с юго-востока, увеличивалось, словно снежный ком, через пополнение своего людского состава покоряемыми по пути из Азии в Европу народами.

Вооруженные серьезной техникой и скованные железной дисциплиной, татары, несомненно, были чрезвычайно опасным для русских феодальных дружин врагом, но главная опасность заключалась в том, что русские князья не понимали этой опасности. Два наиболее видные князя — Мстислав Удалой Галицкий и Мстислав Киевский — разошлись в понимании стоящей перед ними задачи и этим самым лишили всю русскую военную силу единства действий.

Первое соприкосновение русских дружин с неприятелем окончилось для русских победой.

Не желая разделять ни с кем славу победы, Мстислав Удалой вместе с Даниилом Волынским переправился через Днепр, нанес сильный удар татарскому передовому отряду и обратил его в бегство.

За Мстиславом потянулись и другие князья со своими дружинами.

Лишь успели показаться татары, как юный Даниил Романович, о котором летописец замечает: «бе бо дерз и храбор, от главы и до ногу его не бе в нем порока»,[365] уже вышел к ним навстречу. Он решил, что враг не страшен. Опять одолели русские, обратили в бегство татар, отобрали у них скот. В течение восьми дней русские дружины продвигались по степям вперед, далеко за собой оставив свою землю. Новая встреча с татарами произошла на реке Калке; передовой татарский отряд был оттеснен, русские продвинулись дальше, имея в своем авангарде половецкое войско.

Опять Мстислав Удалой решил действовать сепаратно. Не предупредив никого, он вместе с Даниилом Романовичем схватился с татарами. Это было, согласно Ипатьевской летописи, 16 июня 1223 г. Даниил стремительно бросился на татар впереди всех, получил рану в грудь, но не покинул битвы. Половцы не выдержали, обратились в бегство и смяли русские полки, шедшие за ними. Татары торжествовали победу.

Между тем Мстислав Киевский, считавший тактику Мстислава Удалого губительной и враждебно настроенный против него, вид я поражение своих, не двинулся с места. Стоя на горе над рекой Калкой, в наскоро укрепленном лагере, он оставался безучастным зрителем разгрома галицких дружин. Но скоро пришел и его черед. Татары осадили его лагерь. Три дня шел жестокий бой, и, наконец, Мстислав вынужден был сдаться, положившись на обещание татар отпустить его с войском домой.

Все русские воины были перебиты, а князья задавлены.

Мстислав Удалой с остатками своих воинов спасся и благополучно переправился через Днепр. Для того чтобы затруднить монголам переправу, он велел уничтожить все суда.

Монголы дошли до Новгорода Святополческого на Днепре, ниже Киева, и отсюда повернули обратно.

Небольшой военный отряд, посланный Юрием Всеволодовичем Суздальским под начальством племянника Василька Константиновича, узнав о несчастной для русских битве на Калке, вернулся домой, успев дойти только до Чернигова.

Так жестоким поражением закончилась первая встреча татарского войска с объединенными силами части русских князей и половцев. «Погыбе много бес числа людей, — говорит по этому поводу летописец, — и бысть вопль и плач и печаль по городом и селом… Татари же возвратишася от реки Днепра. И не сведаем, откуду суть пришли и кде ся деша опять»[366].

По-видимому, кроме разорения сравнительно небольшой части русской и половецкой территории и уничтожения русских дружин, других тяжелых следствий этот поход татар в Европу не имел, — конечно, если не считать кратковременного нарушения торговых связей, издавна здесь налаженных.

Казалось бы, что русские князья должны были из этого первого столкновения с татарским войском извлечь для себя урок на будущее, но они этого не сделали и не могли сделать, поскольку не могли при данных условиях преодолеть феодальную разобщенность, противоречивость интересов феодальных владетелей, делавшую неизбежными бесконечные бессмысленные войны, не прекращавшиеся даже тогда, когда внешний враг находился в стране. Общественные элементы, которые могли бы положить конец этому положению вещей, были еще слишком слабы.

Татары частично успели познакомиться с новой страной, которую намерены были завоевать. В ближайшее последующее время они продолжали ее изучать, с какой целью и посылали в эту страну своих разведчиков.

Вопрос о походе в Европу несколько раз ставился и обсуждался татарами. В 1236 г. поход этот был ими осуществлен.

Глава третья.

Поход Бату (1236–1238)

После похода Джебе и Субэдея в 1223 г. монголы посылали еще новые войска в 1229 г. на Волгу. Под этим годом в Лаврентьевской летописи отмечается, что пограничные сторожевые болгарские отряды на Яике под ударами татар вынуждены были отступить; саксины и половцы тоже явились в Болгарское ханство,[367] — искали защиты, так как было известно, что татары после Калкской битвы потерпели поражение от камских болгар. Это — предварительный, разведывательного характера поход. Монголы успели собрать необходимые им сведения о восточной Европе.

Поход Бату 1236–1238 гг. был, таким образом, хорошо продуманным военным и политическим предприятием.

Русские источники дают очень немного материала для изучения военных действий Бату.

Летописи говорят об этом походе кратко, констатируют лишь факты.

Под 1236 г. в Лаврентьевской летописи записано: «Бысть знамение в солнци месяца августа в 3 в неделю по обедех: бысть видети всем аки месяц четыре дни. Тое же осени придоша от восточные страны в Болгарскую землю безбожнии татары и взяша славный Великий город болгарский и избиша оружием от старца и до уного и до сущего младенца и взяша товара множество, а город их пожегоша огнем и всю землю их плениша». А под следующим годом; в той же летописи отмечено: «Того же лета на зиму придоша от восточные страны на Рязанскую землю лесом безбожнии татари и почаша воевати Рязанскую землю и пленоваху и до Проньска»[368].

Татищев имел какие-то сведения, которые позволили ему прибавить, что толпы болгар, избежавших истребления и плена, явились в пределах Владимирского княжества и просили князя Юрия дать им здесь место для поселения. Юрий распорядился расселить их по городам[369]. На помощь историку приходят и источники арабские. Арабский историк первой половины XIII в.