Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Колодный тоже выпил и снова потянулся к бутыли, но тут его что-то насторожило.
Он быстрым волчьим взглядом окинул комнату. Все участники шайки толпились вокруг стола с довольным видом и тянулись за новой порцией пойла. Только горбун сидел на лавке со скучающим видом, да золотозубый стоял чуть в стороне от остальных с полным стаканом в руке.
– А ты чего не пьешь? – подозрительно проговорил Колодный, зыркнув на золотозубого.
– Я-то? – переспросил тот испуганно.
– Ты-то! – передразнил его матрос.
– Да я притомился маленько, щас передохну да выпью… непременно выпью…
– А ну, пей! – рявкнул Колодный.
– Да щас, щас, братишечка, чего ты так кипятишься, как котелок на огне… – золотозубый поднес стакан к губам, но тут споткнулся, и белесая жидкость выплеснулась ему на грудь.
– Это чего… это почему… – прохрипел матрос и потянулся к деревянной рукоятке маузера.
Однако вытащить оружие он не успел. В глазах его вдруг замелькали разноцветные круги и пятна, как во время праздничного фейерверка. В ушах забухало тяжелыми глухими ударами, как будто где-то вдалеке стреляли из орудий главного калибра. А потом в глазах потемнело, а ноги подогнулись, и матрос Колодный упал на грязный, заплеванный земляной пол. В последний момент его жизни, сквозь наплывающий смертный туман, он успел разглядеть, как все его подельники один за другим падают на пол, как срезанные снопы.
Золотозубый тип убедился, что вся шайка Колодного мертва, и взглянул на горбуна, который с самым невозмутимым видом сидел на скамье, словно все происходящее его нисколько не касалось и ничуть не интересовало.
– Спасибо тебе, братишечка! – проговорил золотозубый и протянул горбуну пачку денег.
– Это чего? – просипел горбун, удивленно и неприязненно разглядывая деньги.
– Как – чего? – опешил золотозубый. – Деньги твои, за работу… как договаривались…
– Кому они нужны, эти керенки? – горбун сплюнул на пол. – Нет, мил человек, тот наш договор теперича отменяется! Теперича по-новому будет! Мы с тобой, мил человек, по-честному весь хабар поделим, который вы с матросиком принесли.
– Это с какого же перепуга? – окрысился золотозубый.
– А с такого, что я так решил. И тебе, мил человек, это очень даже выгодно. Много ли тебе от того матросика перепало бы? А так твоя целая половина будет!
Золотозубый молчал, скрипя зубами. Горбун смотрел на него исподлобья.
Молчание затянулось, и тогда горбун просипел:
– Ну, мил человек, не тяни, давай уже! Либо соглашайся на мои условия, либо…
– Либо? – переспросил золотозубый, потянувшись к ножу.
– Либо девять грамм! – отчеканил горбун, и в руке его откуда ни возьмись появился маузер Колодного.
– Ладно, – смирился золотозубый. – Твоя взяла!
– Это правда, – горбун усмехнулся. – Моя всегда берет!
– Давай тогда, что ли, хабар делить… – золотозубый поднял с пола тяжелый мешок, поставил его на стол. – Ну, кто делить будет? Доверяешь мне? – он дернул завязки мешка, и из него жарко сверкнуло золотом и самоцветами.
Блеск отразился в глазах горбуна, и в этих глазах вспыхнуло безумное пламя.
– Тебе? Доверить? – переспросил горбун. – Да я тебе луковицу гнилую не доверю! Сам буду делить!
С этими словами он подкатился к столу, дернул к себе мешок и уставился в него, а потом запустил руку и принялся ворошить кольца, серьги, браслеты и ожерелья.
– Ржавье! – просипел он захлебывающимся от восторга голосом. – В жизни столько ржавья не видал!
– И не увидишь! – тихо проговорил золотозубый и вонзил в шею горбуна нож.
Тот как-то странно кашлянул, в горле у него забулькало, изо рта пошла розовая пена, и горбун повалился на стол, все еще сжимая в руках золотые украшения.
Золотозубый подождал, пока горбун перестанет дергаться, оттащил его от стола и бросил на пол, поверх трупа Колодного. Затем разжал его руки и вытащил несколько колец и серег, которые горбун сжимал даже мертвый.
Надежда приехала на дальний конец Васильевского острова и вышла из маршрутки.
Дальше никакой транспорт не ходил, и Надежда отправилась пешком по проулку между мрачной краснокирпичной стеной какого-то заброшенного завода и высоким дощатым забором.
Ее охватило гнетущее чувство, которое усилилось, когда где-то неподалеку послышался хриплый собачий лай, перешедший в тоскливый, унылый вой, от которого по ее спине пробежал ледяной озноб. Она уже хотела развернуться, но тут забор кончился, вместо него появилась ржавая железная ограда, местами погнутая, а местами и вовсе повалившаяся. Самые большие проломы были заделаны металлической сеткой.
За этой оградой среди чахлой прошлогодней травы тянулись неровные ряды могил. Покосившиеся деревянные и чугунные кресты, надгробные камни с выбитыми датами, изредка – печальные каменные ангелы с опущенными факелами, мраморные надгробья, потемневшие от времени и непогоды.
Надежда шла вдоль кладбищенской ограды, с грустью глядя на это запустение. Мелькнула здравая мысль развернуться и уйти отсюда подобру-поздорову. Ну не найдет она здесь ничего путного, да еще и стемнеет скоро. А в темноте по кладбищу только вампиры гуляют… Она даже остановилась, и только привычка доводить каждое начатое дело до конца заставила ее идти дальше.
Наконец показались ворота, перед которыми стоял бульдозер с поднятым щитом, рядом – черная машина. Тут же толстый лысый мужчина в куртке с меховым воротником раздраженно разговаривал со стариком в черном поношенном пальто.
– Ты понимаешь, дед, что у меня сроки? Ты понимаешь, что мне за каждый день простоя платить приходится?
– А вы понимаете, молодой человек, что здесь люди похоронены? Чьи-то предки!
– Да мне на этих предков… наплевать с высокой вышки! Уходи, дед, и не мешай работать, а то похороним тебя здесь вместе с твоими предками, и дело с концом!
Тут лысый мужчина заметил Надежду и смерил ее неприязненным взглядом:
– А ты еще кто такая?
– Корреспондент интернет-издания «С добрым утром, Петербург!» – моментально нашлась Надежда, ловким жестом выхватывая из кармана мобильный телефон. – А вы кто такой? – проговорила она строго. – Представьтесь, пожалуйста! И почему вы угрожаете этому человеку, который вам, между прочим, в отцы годится? Вы разве не знаете, что старость нужно уважать? Или у вас на этот счет другое мнение?
– Чего?! – Лысый побагровел, его глаза чуть не вылезли из орбит. – Да я тебя…
– Имейте в виду – наш разговор транслируется в Интернете в режиме реального времени! На нас сейчас смотрят несколько тысяч человек. Так что вы хотели сказать? – Она поднесла телефон к губам и громко произнесла: – Дорогие подписчики, мы находимся перед входом на историческое Екатерининское кладбище. Здесь есть захоронения еще восемнадцатого века. Сейчас мы с вами стали свидетелями того, как этот господин угрожал применением насилия…
