Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 168
Перейти на страницу:

— Почему не видят тебя ребята на участках? Ты у меня брось эту музыку, художник! Почему до сих пор ты не удосужился побывать в мастерских, бригадах, в общежитии трактористов? Почему на третьем участке перед выходом в поле никто не знает ни норм, ни расценок? Почему на седьмой базе заглох громкоговоритель? Почему, черт бы вас побрал, трактористы пятой бригады по сию пору без комбинезонов, а трактористы второго звена дуют сырую воду?.. Спецовок нет? И это неправда, Увар. Я их сам в прошлую декаду на станции видел.

— А где же они? На складу таковых не значится.

Я уж любопытствовал…— осмелев, робко заявил Ка-нахин.

— Ну тут-то уж ты мне не заливай! — возразил Азаров и, бросившись к телефону, долго и яростно крутил ручку.

— Склад! Завхоза!.. Товарищ Вихреев?.. Директор. Ты когда принял спецовки? Что-о-о? Как не принимал? А? Погоди… Что? При чем тут бухгалтерия? Дорогой мой! А где ж у тебя собственная голова? Почему не поставил в известность дирекцию?.. Что? Да ведь это же глупости! Правильно. Ответишь. Давай сейчас же ко мне. Мигом! — Азаров бросил трубку и, позабыв дать отбой, распахнул дверь в соседнюю комнату и строго сказал кому-то: — Позовите ко мне главбуха. Да, да. Федор Фе-дорыча. Полуянова. Сейчас же! Срочно.— Он захлопнул дверь и долго стоял потупясь, точно вспоминая о чем-то. Потом решительно подошел к столу, примостился на краешек кресла с широкими разводами, передние ножки которого грубо белели свежевыструганной сосной, и, облокотясь на правую руку, поник над картой.

Увар зорко смотрел на директора и думал о том, как похудел, потемнел тот в лице — от забот, от бессонницы, от непривычных горячих суховеев, покрывших щеки темным румянцем. Резче выступили сурово сомкнутые спекшиеся губы. Явственно обозначились на выпуклом лбу крупные изгибы морщин. И словно еще длинней и тоньше стали пальцы его рук, беспокойно теребящие чертежную кальку.

«Должно, ночей пять сряду не спал»,— ощутив прилив неизъяснимой нежности к этому только что накричавшему на него человеку, подумал Канахин и хотел было напомнить о себе, но директор, сорвав с рычажка трубку, снова долго кричал кому-то о кругляке, о дисковых боронах и фильтрах тонкой очистки, не заметив даже главбуха, бесшумно появившегося в дверях кабинета.

Главбух, почтительно ожидая конца телефонного разговора, сосредоточенно протирал носовым платком старомодное пенсне и, делая вид, что не слушает директора, пристально озирал стены кабинета. Трудно было узнать в главбухе того неприятно юркого, не в меру словоохотливого странника Гермогена, который провел бессонную ночь наедине с Филаретом Нашатырем, наговорив ему немало темных, грозных по смыслу притч! Свежевыбритый, помолодевший, в синей сатиновой косоворотке, в ярко начищенных модных ботинках, был он

опрятен и строг. Ладно сидел на нем и черный шевиотовый пиджак. И словно никогда не свисали до широких плеч Гермогена каштановые, слегка вьющиеся волосы, словно никогда не носил он роскошной муаровой рясы настоятеля древнего монастыря. Нынешняя внешняя представительность главбуха должна была внушать, по его мнению, веру людям в его безукоризненные качества высокого специалиста учета. Но Азаров, не подозревая о скрытом прошлом этого человека, тем не менее почему-то в душе относился к нему с беспричинной, на первый взгляд, настороженностью, хотя и ценил в своем бухгалтере редкую среди людей такой профессии разносторонность мышления, его иронический ум.

Покончив с телефонным разговором про кругляки и фильтры тонкой очистки, Азаров заметил главбуха и жестом пригласил его присесть к столу.

— Вы не в курсе дела, Федор Федорыч, что там ерундят опять со спецовками для трактористов? Я сам видел наряд. Спецовки были отгружены со станции и приняты экспедицией зернотреста. Мы должны были давным-давно снабдить ими рабочих. В чем тут дело? Решительно ничего не понимаю. Звоню сию минуту завхозу, а он ссылается на бухгалтерию, на вас.

— Я тут, строго говоря, Кузьма Андреевич, совсем ни при чем,— ответил главбух, беспомощно разводя руками.— Наряд на спецодежду для трактористов, насколько мне известно, получен. Но мы не в состоянии оплатить счета. Вы же отлично знаете, как нас подсиживает трест.

— Вздор говорите. Деньги у нас имеются! — побагровев, грубо перебил главбуха Азаров.

— Деньги, предусмотренные другими статьями,— это да. Но вы меня извините, Кузьма Андреевич, расходовать эти деньги не по назначению я не вправе даже и в том случае, если будет на то ваше устное распоряжение. Без второй вашей письменной визы снимать деньги с других статей я не могу.

— Без второй визы? Извольте — хоть три. Но я называю это формализмом,— опять довольно грубо прервал его Азаров.

— Помилуйте, я от требований государственного закона отступать не намерен.

— А я называю это казенщиной! — глухим от гневного накала голосом сказал Азаров.— Подумайте — средства не ассигнованы! Так их надо отыскать. Пере-

качать из других фондов — невелико преступление. На то вы и бухгалтер.

— Нет, это преступление! — сказал со злобным упрямством главбух, резко приподымаясь со стула.— И персональную ответственность за подобное преступление несу я, ваш главбух.

— Не глупите! — оборвал его Азаров.— А выпускать рабочих, вчерашних батраков, на пахоту разутых и раздетых — это не преступление?

— И это преступление. Но за это преступление будете, видимо, отвечать персонально вы,— сказал главбух, с наглым спокойствием уставившись на Азарова, и, предупредительно улыбнувшись, спросил: — Надеюсь, вы не обидитесь, Кузьма Андреевич, за шутку?..

Но, точно и не расслышав его заискивающего вопроса, Азаров размашисто написал на подвернувшемся под руку клочке бумаги официальное распоряжение о немедленной оплате счетов из статьи культфонда и, протянув бумажку главбуху, строго сказал:

— Вот вам моя виза. Для срочного исполнения. Извольте.

— А, это — другое дело! — бегло прострочив глазами написанное, сказал главбух с притворным удовлетворением.

Затем Азаров спросил, как бы спохватившись:

— И еще вопрос. Почему вы, отказавши в деньгах, не предупредили меня об этом?

— Считал излишним затруднять вас подобными вопросами. Я же не предполагал, Кузьма Андреевич, что вы рискнете пойти на такую, по сути, противозаконную операцию…

«Финтишь ты что-то у меня сегодня, дьявол!» — подозрительно подумал Азаров и, немного помолчав, сказал:

— Это непростительная для вас халатность. Я вынужден поставить на вид вам в приказе…

— Воля ваша. Извините…— с наигранной обидой тихо ответил главбух и, почтительно поклонившись, вышел.

Комкая в руках какую-то бумажку, Азаров стоял потупясь в таком напряженном оцепенении, точно ломал голову над замысловатой загадкой. Потом, словно очнувшись, бросил взгляд на присмиревшего Канахина и спросил:

— Ну-с, а ты чего еще дожидаешься?

— Я думал, что для вас, товарищ директор, буду нужный…— растерянно пробормотал Канахин.

1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 168
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?