— Доброе утро, Ширли.

— Доброе утро, Жожо.

— Познакомься, это Натан Фрей.

Ширли вежливо улыбнулась бледному, полуживому человеку, ради которого она сегодня явилась на работу в половине восьмого и засыпала песком весь пол в зале совещаний. — Все уже собрались. Я доложу, что вы приехали.

— Я знаю дорогу.

— Да, я только…

Но она уже зашагала дальше, а Натан Фрей робко семенил сзади.

Их появления с нетерпением дожидались все высшие руководители издательства «Докин Эмери»: начальники отделов продаж, маркетинга и рекламы с помощниками, редактор, заключивший сделку, — Таня Тил и ее главный редактор. «Любовь под паранджой» была для них главной презентацией года.

— Черт бы побрал эту Жожо, вечно опаздывает, — проворчала Таня Тил. Потом высунула голову в коридор и быстро втянула назад. — Боже мой, она идет!

Послышалась возня, все приосанились, и вот Жожо уже в дверях и вводит Натана Фрея, тот выдавливает из себя улыбку, а над верхней губой у него поблескивают капельки пота.

Начальник отдела продаж Дик Бартон-Кинг подтянулся и прищурился сквозь прорезь для глаз в своей женской хламиде — кажется, в Афганистане это называется буркой. Он почти ничего не увидел, а жаль — он обожал Жожо.

Под многими метрами плотной материи он поискал край, чтобы выпустить руку для рукопожатия. Нелепое одеяние его бесило. Это, конечно, все маркетинг придумал. Почему бы им самим не вырядиться? Сами-то небось только легкие полотенца на голову навертели.

И игрушечный автомат, как другим, ему не выдали. Таня лично ходила покупать эти игрушки. Несправедливо.

В последнее время презентации ради приобретения «кассовых» книг стали носить все более изощренный характер. Но песок на полу и прочие афганские атрибуты значения не имеют, подумала Жожо, посмотрим лучше, какой они предлагают рекламный бюджет.

Все расселись, и хозяева мероприятия принялись взахлеб расписывать будущую раскрутку книги по телевизору, запланированный трехнедельный рекламный тур по стране, стотысячный тираж, гарантированные публикации в уважаемых газетах…

— И у меня возьмет интервью «Обсервер»? — восторгался Натан Фрей.

— Да, — заверил шеф пиар-службы Джуно. — Не сомневаюсь, мы это устроим. Возможно.

Уже были готовы варианты обложки, как и макеты рекламных плакатов и прогнозируемые объемы продаж. Даже Жожо, привычная к издательской показухе, осталась под впечатлением.

Что до Натана, то он пришел в такое возбуждение, что в какой-то момент она испугалась, что он сейчас грохнется в обморок.

Презентация завершилась. Высокопоставленные сотрудники «Докин Эмери» смотрели, как удаляются важные гости.

— Вроде неплохо прошло, — проговорила Таня Тил и вытрясла из сапога кучку песка.

— Да, — согласилась ее ассистентка Фрэн Смит и с тоской обвела глазами горы песка, которые ей теперь предстоит выметать.

Жожо посадила Натана в такси и повезла в «Садерн Кросс», где Олив Лидди с коллегами устроила им презентацию в совершенно другом ключе. Никакого песка и национальных одежд, никаких игрушечных автоматов. Взамен — разговор о Букеровской премии.

При гораздо меньшем рекламном бюджете они готовы были выплатить автору ровно такой же аванс, как и в «Докин Эмери». Что до скромного бюджета, то представлено это было как достоинство. «Чрезмерная реклама способна загубить любую книгу, — с серьезным лицом сказала Олив. — Хорошие книги не нуждаются в рекламе в торговых центрах и на станциях метро. Они сами за себя говорят».

Под нажимом Олив Натан признался, что не хочет, чтобы его книга фигурировала наравне с Джоном Гришэмом и Томом Клэнси во всех аэропортах и книжных магазинах без разбору и значилась в списках бестселлеров. И что ему гораздо более симпатична репутация, основанная на положительных рецензиях и рекомендациях читателей друг другу.

Когда встреча закончилась, Жожо повела Натана в ближайший паб, чтобы подсказать ему взвешенное решение.

— Даже такие замечательные книги, как ваша, от рекламы только выигрывают.

— Это моя книга, — сердито возразил он. Мечты о литературных премиях уже ударили ему в голову. — Я хочу издаться в «Садерн Кроссе».

Ну вот, приехали, подумала Жожо. Началось.

34

Пятница, утро

— Напечатали, — сообщил Мэнни, кладя ей на стол номер «Книжных известий». — Пятая полоса.

«КНИЖНЫЕ ИЗВЕСТИЯ», 2 МАРТА

Рекордная сделка

«Как сообщается, дебютный роман Натана Фрея „Любовь под паранджой“, действие которого происходит в Афганистане, был продан редактору Олив Лидди из издательского дома „Садерн Кросс“ за рекордную сумму в 1, 12 миллиона фунтов. Это самый высокий гонорар за первую книгу в истории британского издательского дела. Мисс Лидди охарактеризовала роман начинающего писателя как „книгу десятилетия“. Работая над книгой, Натан Фрей, в прошлом школьный учитель, полгода провел в Афганистане инкогнито, под видом женщины. Продажа была осуществлена литературным агентом из „Липман Хейга“ Жожо Харви. Это не первая ее удача за последнее время. Она также представляет интересы Миранды Ингланд, чей четвертый роман на этой неделе занимает первую строчку в хит-параде массового читательского рынка. Другой претендент на книгу Фрея, Таня Тил из издательства „Докин Эмери“, по поводу своей неудачи сказала, что испытывает глубокое отчаяние».

Отчаяние — это метко сказано, подумала Жожо. Когда накануне она позвонила Тане, чтобы сообщить неутешительную новость, та заплакала в трубку. Самое неприятное в работе агента — что ты вынужден людям отказывать, но что поделаешь: побеждает всегда только один.

— Мэнни, ты не мог бы сбегать за тортом?

— Праздновать будем?

— Нет, сегодня придет Луиза, принесет девочку показать.

— Луиза? — Мэнни опешил, но быстро взял себя в руки. — Может, заодно скажет мне, куда запихнула контракт Миранды Ингланд? А вы еще говорите, она четко работает!

Пятница, 9:45

В дверь постучал Джослин Форсайт.

— Сердечнейшие поздравления, дорогуша!

— Спасибо.

— Все на мази? Рекламный тираж и так далее?

— Практически. Тольку пленку осталось повесить,

— Пленку? О нет!

— Опять что-то из полицейского прошлого?

— Нет. Это из лексикона пожарных.

Он с нетерпением ждал разъяснений, и Жожо сказала:

— Когда пожар уже потушен, надо сберечь дом, поэтому окна завешиваются полиэтиленовой пленкой.

— Пленка. Чудесно.

Следующим явился Джим Свитман, озаривший кабинет своей ослепительной улыбкой.