— Надо бы его ошмонать, — внес предложение Мурзик.

— Раздевайся, — коротко скомандовал Илья.

— Как можно! Тут дамы… — засмущался Багдадский вор.

— Они отвернутся, — успокоил его Олежка, снимая с верблюда пьяно хихикающую Жасмин и разворачивая ее тылом к воришке.

— Какой позор! — расстроился Шухерман, срывая с себя халат. — Меня, честного…

— Вора, — подсказал Илья, спрыгивая на песок.

— Нате! Возьмите! — со слезами на глазах воскликнул Шухерман. На песок полетела чалма, следом последовала вынырнувшая из-под нее ушанка. — Все возьмите! И порты возьмите и…

Поверх халата плюхнулись залатанные портки вора и не первой свежести лапти. Илья тщательно исследовал лежащую перед ним амуницию, но карты не обнаружил.

— Я бы и исподнее снял! — все больше распалялся Шухерман. — Да только срамиться перед вами не хочу!

— А придется, — сердито буркнул Илья. Ему было очень неудобно, но и миндальничать было некогда. — Мы тут не в бирюльки играем. Если прикажу — нагишом до Багдада бежать будешь!

Это подействовало. Однако карты не оказалось и в исподнем.

— В тюки запрятал, — сообразил Мурзик, развязывая свою безразмерную котомку. — Сейчас найдем.

Из мешка выполз Мышекрут Третий. Вид у него был, надо сказать, не очень: усы обвисли, животик впал, глаза сверкали голодным блеском.

— Что с вами, полковник? Где эполеты, где мундир?

— Съели, — лаконично отрапортовал полковник.

— Безобразие. И это цвет мышляндской нации. Что за расхлябанность? Как вы посмели?

— Жрать очень хочется, — пояснил полковник. — Последнюю головку сыра вчера прикончили.

— Это вы погорячились. Объявляю выговор. Если подобное повторится, разжалую. А теперь внимание: ставлю боевую задачу. Где-то в тюках, — кивнул Баюн на верблюдов, — спрятана карта. Все перерыть, обнюхать, попробовать на зуб, но найти!

— Так точно! — радостно пискнул Мышекрут Третий. — За мно-о-ой!!! — оглушительно пропищал он, и мышиная орда лавиной хлынула из котомки.

Олежка Молотков торопливо закрыл глаза Жасмин и оттащил ее от греха подальше в сторону.

— Найдут они, как же… — сердито пробурчал Багдадский вор, натягивая на себя лапти. — От мертвого осла уши.

— Что-то долго они ищут, — нахмурился Илья минут через десять, подозрительно косясь на бурлящие изнутри тюки. Оттуда раздавался возбужденный писк, хруст и бульканье.

— Папа, — прошептал ему на ухо Багдадский вор, одновременно извлекая из его кармана карту и засовывая ее к себе в халат, — есть подозрение, что надул нас Али. Непростую карту подсунул, волшебную. Вот она — чик! И самоликвидировалась!

— Это мы сейчас увидим, — не стал спешить с выводами Илья.

И они увидели. Из тюков выползали абсолютно никакие мыши. Их разбухшие животики перевешивали, они смачно плюхались на песок и ползли к безразмерной котомке, около которой сидел обалдевший Мурзик. Самые запасливые волокли за собой обглоданные рыбьи скелеты, самые недальновидные, но лихие пищали разудалые песни.

— Докладаю, — изрек Мышекрут Третий, покачиваясь на краю котомки. — Карты в тюках нет… и вообще там уже ничего больше нет.

С этими словами он плюхнулся внутрь. Следом посыпалась его гвардия.

— Приплыли, — резюмировал Илья. — Теперь еще и без продовольствия.

— Говорят, кошачье мясо не хуже крольчатины, — многозначительно сказал Олежка. Мурзик попятился. — Куда двинем? — повернулся лейтенант к Илье.

Подполковник посмотрел на компас.

— Если память не изменяет, туда, — дал он рукой направление.

— Чуть-чуть правее, — деликатно кашлянул Багдадский вор, — там дорога лучше, а потом левее, там еще лучше.

— А ты откуда знаешь? — подозрительно спросил Илья.

— Я же местный житель! — возмутился вор. — Вообще не пойму, зачем вам эта никчемная карта, если есть Шухерман? Теперь вас поведу я! Возражения есть?

Команда Ильи переглянулась. Возражения, может, и были, а вот выхода другого, похоже, нет.

— Ладно, — решился подполковник. — Попробуем тебя в роли проводника, но если что…

Багдадский вор покосился на пудовые кулаки Ильи, поежился, но от намерений своих не отказался.

— Есть подозрение, что впереди нас может ждать засада. Я по-быстренькому на разведку, — предложил авантюрист, по ходу дела шустро отделяя от каравана два десятка верблюдов и связывая их гуськом, — а вы за мной по следам.

Воришка вскарабкался на вожака каравана.

— Куда тебе столько верблюдов? — насторожился Молотков.

— От погони в случае чего удирать. Перекладными будут.

— Да они ж грузовые.

— Умеючи из любого грузового можно арабского скакуна сделать, — изрек Шухерман, втыкая в мосластый зад своего верблюда остро заточенную отмычку.

— Эй, — возмутился Илья, — почему без разрешения…

Поздно. Вожак встал на дыбы, взревел неверблюжьим голосом и рванул вперед, волоча за собой девятнадцать собратьев. Через мгновение они скрылись за ближайшим барханом.

— У тебя нет впечатления, что нас элементарно кинули? — спросил Молотков у шефа. — По-моему, он просто сделал ноги.

— Со мной этот номер не пройдет. По верблюдам! — коротко скомандовал Илья.

Изрядно взмыленный Юсуф ибн Абгам подбежал к пещере.

— Паголь: вам завхоз нужен?

— Отзыв: был нужен, уже взяли, — флегматично отозвалась пещера.

— А может, и я на что сгожусь? — продолжал допытываться Юсуф.

— На фиг ты мне сдался…

— Но-но! Паголь, отзыв — все по фогме. Попгошу откгыть!

Изнутри загремели засовы, тяжелые чугунные двери со скрипом распахнулись, и Юсуф ибн Абгам вихрем ворвался внутрь.

— Свет! — крикнул он на бегу.

Пещера послушно выполнила приказ, высветив обширную залу, ровно на одну треть устланную тонким слоем золотых монет. Очень тонким слоем. Толщиной ровно в одну монету. Раньше этот слой был гораздо толще. В него можно было зарыться с головой, и занимал он не один, а целых три акра. Но это все в прошлом. Юсуф ностальгически вздохнул и перевел взгляд на центр зала. Там отдельной кучкой лежали: метла, ятаган, веревка и три золотых на основные расходы, выделенные Юсуфом для поддержания достойного уровня жизни сорока разбойников в этом финансовом году. Благодаря строжайшей экономии они до сих пор были нетронуты. Завхоз бережно перенес их в самый дальний угол, чтобы не спутать с остальными. В финансовых делах он обожал порядок и аккуратность.

— Как из одного акга сделать тги? — глубокомысленно вопросил он пространство.