могущественного вампира. Я ненавидела весь мир, заставляя себя лживо улыбаться смертным, поддакивая их версиям и планам. Это презрение вынуждало меня ускорять события, торопить молодого аббата написать своему покровителю, чтобы тот прислал ему помощь. Мне ужасно хотелось бы скорее развязать себе руки и сдаться Аро добровольно. Я хотела войти в резиденцию среди мятежников, встав в самый последний момент на сторону Вольтури. Хотела показать все свое отвращение юнцу, что наслаждался моим телом днями и ночами, демонстрируя ему – кто я есть на самом деле.

Но сейчас это была роскошь, которую я не могла себе позволить. Я должна была ждать и терпеть его горячую плоть и дыхание на своей коже, представляя какая расплата его ждёт потом за эти мгновения удовольствия.

Я писала письма, передавая их через Бьянку, получала ответные, написанные его рукой, когда он сидел в своем кабинете. Страсть разжигала во мне нешуточный огонь, который мог погасить только Аро.

Вечером прибыли трое священников из Ватикана. Они познакомились со всем отрядом ополчения, включая меня, протеже Андреаса. Один из них, Марио (на вид ему было около сорока), объявил, что завтра на рассвете они соберут народ, желающий навсегда покончить с вампирами в здешних краях.

Посланники Папы Римского привезли с собой кучу чемоданов, в которых лежали ампулы со святой водой, пули из серебра, арбалеты, стрелы с серебряными наконечниками, четки, Евангелия и прочие необходимые для уничтожения вурдалаков вещи.

Я молча улыбалась, глядя на этот знатный арсенал, который не спасет католиков от нашествия врага. Серебра боятся оборотни, но не вампиры. Святая вода…быть может оставит ожоги на их коже, но не более того. Пули, стрелы… Чистой воды разочарование… Их загрызут без доли сомнения.

Гости Пизы предложили обитателям отеля, которые жаждали отправиться на охоту, вооружиться, как во времена инквизиции, ухватами, вилами.

– Уважаемые святые отцы, – вмешалась я, ловя на себе нежный взгляд молодого аббата, – это все, конечно, замечательно, но нас слишком мало, чтобы противостоять глубокому засилью нечисти…

– Ты права, дочь моя, – заметил Марио, – завтра мы выйдем на площадь, чтобы собрать больше людей. Мы дремали слишком долго, позволив вампирам вернуть власть над Италией. Этот грех на наших плечах, но теперь мы должны искупить свою оплошность кровью…либо врага, либо своей собственной.

– То есть, вы ведёте нас на смерть? – уточнила я.

– Да, дочь моя, но вместе мы огромная сила!

– Умирать? Ради правого дела… – я улыбнулась Андреасу, чтобы он думал, что я готова отдать жизнь за него, – я не вижу других вариантов. Смерть, так смерть. Либо нам, либо им.

Священники ещё долго совещались этим вечером, объясняя постояльцам отеля основные задачи атаки. Все их внимательно слушали. Все, кроме меня.

Завтра к полуночи я собиралась отправиться в Вольтерру. Мне нужен был Аро, его взгляд, улыбка, прикосновение, чтобы воодушевить меня на события, участницей которых я должна стать, чтобы спасти его клан. Как раз завтра должен прибыть один из его подданных, скорее всего это будет Бьянка или Деметрий, но, если явится Феликс, я не откажусь и от этого варианта.

Секретарша Вольтури навещала меня ровно раз в три дня: шестого, девятого, двенадцатого, пятнадцатого, восемнадцатого. Завтра – двадцать первое. Вместо ответного письма для старейшин Вольтури она заберёт меня саму. Андреасу скажу, что… Впрочем, нет. Пока не знаю, что ему сказать, ведь он наверняка захочет провести, возможно, последнюю ночь в своей жизни со мной.

Теперь моя позиция решалась лишь появлением слуги Вольтури, и мне было не важно, кто это будет, главное, чтобы помог добраться до резиденции клана. Если мне не удастся повидаться с Аро, получить его поддержку, я буду вынуждена встать на сторону смертных, ведь и о своей судьбе мне стоит позаботиться, хоть она и не кажется мне завидной.

Одно меня по-настоящему забавляло. В средневековье я была по черную сторону инквизиции и мне доставались все обвинения и пытки. Теперь же я считалась "своей" среди католиков, собиравшихся провести старинные обряды убиения вампиров.

И только сейчас, в этот момент, в эту секунду я осознала то, что настало мое время выплачивать долг перед Аро. Однажды он спас меня от издевательств инквизиторов, а сейчас пришел мой черед. Но все равно, мне нужен был он перед этим боем, в котором я перейду на сторону бессмертных, будучи такой же, как и они.

21 февраля 2016 года

Ночью мне не спалось, и я слушала музыку в наушниках, но от этого мне становилось только хуже. Я сильнее желала встретить Аро и готовилась отправиться в резиденцию Вольтури.

Рассвет бережно заглянул в окно моего номера. Врать Андреасу, что у меня начались критические дни? Или надавить на его совесть лекцией о грехах, которые мы совершили.

Я умылась, накрасилась, оделась. Внизу уже шумели постояльцы, окружая католических священников. Я спустилась вниз.

– Сейчас мы идём на главную площадь, – сообщил мне Андреас. – Через полчаса туда подъедут автобусы с жителями Вольтерры.

– Они тоже здесь будут?

– Да.

– А вампиры не заподозрят неладное, если в их городе станет пусто?

– Могут, но нам нужно дать инструкции…

Я улыбнулась ему, а он провел меня ближе к своим собратьям.

– Иоанна, и Вы здесь. Замечательно! – произнес Марио, укладывая стопки книг на столе.

Через пятнадцать минут мы были уже на центральной площади Пизы, где собрались жители ближайших городов, чтобы получить указания от посланников Ватикана. Солнце палило на ращгоряченную толпу, заставляя их ещё больше ненавидеть вампиров.

– Граждане Италии, – произнес торжественно Марио, – сегодня мы собрались здесь с вами, чтобы объединиться против общего врага, поднявшего руку на рабов божьих! Они убивают наших братьев, проливают кровь наших сестер… Мы должны дать им отпор!

– Да! – завопила толпа.

Такой громкий рев раздался на площади, что задрожали окна близлежащих домов. Я схватила Андреаса за руку.

– Тшш, – еле слышно прошептал он, – не бойся. У нас все получится.

– Этого-то я и боюсь… – отвернувшись от него, чтобы он не разобрал слов, произнесла я.

– Завтра на рассвете мы отправимся в их замок, уничтожим вампирское отродье и вколотим их главарю осиновый кол в грудь! – заключил Марио.

Когда собрание было окончено, я вернулась в отель.

– Послушай, мне нужно будет сегодня уехать… Утром вернусь, – остановила я страстный пыл молодого аббата, когда он целовал меня в шею в своем номере.

– Зачем? – испугался он.

– Если завтра мы все умрем, я хочу попрощаться с родными… – сделав невинное выражение лица, ответила я.

– Конечно, – прошептал он.

– Нет, – отстранилась я от него, – я себя плохо чувствую…