– Ну, слава Богу, пришла в себя! – сказала она ипотрогала мой лоб.

– Ой, а почему я у вас?

– Не хотели волновать Олимпиаду Андреевну! До нее,конечно, потом дойдут слухи, но это потом…

– Спасибо! Мне уже лучше…

– Аська! Очнулась! – воскликнули Валерка и Мотька.

– Мама! – сказал Валерка. – Ей надо выпитьгорячего чаю!

– Ты прав, Валерочка, я сейчас!

Светлана Матвеевна поспешила на кухню, а Валерка склонилсяко мне и зашептал:

– Я позвонил Иван Ивановичу, все сказал, он прислалкого-то за этим... его увезли… Еще он сказал, что постарается обойтись безтебя... в том смысле, что ты не будешь проходить по делу, как потерпевшая.

– А почему…

– Ему велели тебя напугать... не до смерти… А потомузнать про винтовку! Аська, а где кувшин?

– У Матильды дома!

– Может, сдадим его?

– Не надо! Мы его вымыли, да и вообще, черт с ним, сэтим Сашей! Ой, Валер, а киллер?

– Мне про него ничего не сказали. Но теперь уж они еговозьмут!

– А чего его брать? – хмыкнула Мотька. – Комутеперь надо стрелять в Курлыкину? Зачем? Она и так будет убита, своим сыночком…Хороший сюрприз для мамочки…

Я отлежалась, выпила крепкого чаю и почувствовала себявполне нормально.

– Ася, велосипеды оставьте у нас! – потребовалаСветлана Матвеевна. – А то еще грохнешься не дай Бог. Лучше пешочком…

– Правильно, – кивнула Мотька. – Мы сВалеркой возьмем ее под белы рученьки и доведем до дома. Вот только что мыскажем тете Липе?

– Это будет зависеть от того, знает она уже или незнает! – рассудил Валерка. – Если она бросится к тебе какненормальная, будет рыдать, это одно, а если будет спокойно сидеть на кухне…

– Это другое! – засмеялась я.

– Ну, Аська, ты даешь! Уже шутишь! – всплеснуларуками Матильда.

Они действительно взяли меня с двух сторон под руки иповели.

– Аська, если что, скажи, что у тебя судорога случиласьв воде… – посоветовал по дороге Валерка.

– Да? Тогда меня вообще купаться больше не пустят!

– Тоже верно!

– Надо сказать, что это был просто псих, которого давноищут! – решила Мотька. – Кстати, это так и подали местным жителям…

Но, к счастью, тетя Липа еще ничего не знала! Мы ейрассказали умеренно страшную историю о психе, она поахала, поохала, но, видяменя, целую и невредимую, во все поверила. Поэтому, если кто-то будет ей что-торассказывать, а в этом не приходится сомневаться, она уже все восприметспокойно.

Вечером, когда мы легли, Мотька спросила:

– А какого черта ты в камыши полезла?

– Нарвать хотела, для Ниночки… Она любит.

– Скажи, ты очень испугалась?

– Ужасно! Но все так быстро произошло! А вот мнеинтересно, почему Саша там прятался?

– Потому что на нашем берегу его могли бы заметить, мыс тобой или Валерка… Только что бы он стал делать, если бы тебя туда не понесланелегкая?

– Не хочу об этом думать! Но, по крайней мере, теперьможно больше не бояться.

– Ты думаешь? – неуверенно спросила Мотька. –Все ж таки того типа еще не поймали…

– Все равно! Не желаю больше бояться! Да и киллер врядли уже знает, чем кончилась Сашина попытка!

В этот момент раздался телефонный звонок. Тетя Липа ужелегла спать, поэтому я бросилась вниз. Матильда за мной.

– Алло! Ася? Это я, Лика! – прошелестел в трубкезнакомый голос. – Аська! Ура! Все! Его взяли!

– Кого?

– Твоего киллера! Взяли! Мне Федор сказал! Там разборкабыла с той бандой, их взяли, а они…

– Погоди, ничего не понимаю! Какая разборка, какаябанда?

– Что? Что? – прыгала вокруг меня Мотька.

– Как ты не понимаешь? – удивилась Лика. –Этот тип пришел разобраться с главарем, почему уж, я не в курсе, а в это времябанду взяли! И его заодно! Победа, девочки! Можно больше не бояться! И еще!Завтра Федор обещал за мной приехать и отвезти к Матильде! Я отдала Крокодилеваренье! И она взяла. Спроси Матильду, она согласна?

– Согласна, согласна! – за нее ответила я.

– Ася, ты рада? – спросила Лика.

– Еще бы! – сказала я и положила трубку.

– Ну, что она тебе сказала? – вцепилась в меняМатильда.

– Что их всех взяли! И банду, где был Саша, и нашегокиллера!

– Ура! – завопила Мотька.

– Тише ты! Тетю Липу разбудишь!

Мы побежали наверх и распахнули все окна, чтобы из комнатыбез остатка выветрился запах страха.