— Мама, мама, мы собираемся сажать там розы, — закричал он некоторое время спустя, указав испачканной землей ладошкой в сторону маленького сарая для инструментов, приютившегося в углу садовой изгороди.

Трикси сидела под цветущей яблоней с книгой. Оторвавшись от чтения, она улыбнулась и помахала ему рукой. Она никогда не думала, что ей будет так легко и приятно отдаться на попечение Пашиной челяди. Вымуштрованные слуги не оставляли без внимания ни одного ее желания, предупреждая каждый шаг. Ей даже дверь не позволяли открыть самостоятельно.

Утром к ним снова заезжал Жан-Поль, сообщил, что судья Клуэ отправил Клуарам уведомление. Жюль, в свою очередь, предоставил ей полную свободу действий в ведении домашнего хозяйства. Это великодушное предложение привело Трикси в замешательство. Неужели со всеми любовницами Паши здесь обращались так же, как с ней? Однако предложение Жюля она отвергла, вызвав у него улыбку. Мажордом испытал явное облегчение, а Трикси стало любопытно, какие еще распоряжения на этот счет оставил Паша.

Мысли о Паше пробудили в ней воспоминания о восхитительном времени, которое они провели вместе. Погруженная в грезы, она не сразу заметила, что больше не слышит голоса Криса. И в следующее мгновение не на шутку встревожилась и огляделась по сторонам.

Над садом повисла зловещая тишина; даже птичьи трели умолкли.

На нее волной нахлынула паника, и перед мысленным взором предстали лица ее врагов.

— Крис! — закричала Трикси, отшвырнув книгу.

Вскочив на ноги, она побежала к сараю. Ее крики о помощи, призывы к Ипполиту и Жюлю эхом разнеслись по замкнутому анклаву сада и, отразившись от каменных стен, нарушили послеобеденный покой. Леденящий страх наполнил ее душу. Истово молясь, она свернула за угол сарайчика и у садовой ограды увидела крупного мужчину в халате садовника, который перебросил через плечо Криса.

Он не успел похитить ее сына, с облегчением подумала Трикси.

Мужчина стоял на бочке для дождевой воды, ухватившись за край изгороди, норовя подтянуться. Трикси бросилась на злодея с яростью львицы, стараясь стащить его вниз, понимая, что если позволит ему перебраться через стену, то он скроется. Вцепившись ему в ногу, она изо всех сил дернула его и пронзительно закричала, зовя на помощь.

Покачнувшись, похититель едва не потерял равновесия, но не упал и со всего размаха второй ногой лягнул Трикси в грудь.

Острая боль на какой-то момент затуманила ее сознание. Однако она не отпустила его ногу. Материнский инстинкт придал ей силы. Она понимала, что если ослабит хватку, то потеряет сына.

К горлу подступила тошнота. В глазах плясали искры, костяшки пальцев побелели. «Тебе придется убить меня, чтобы забрать сына, или лезть через стену вместе со мной».

Острая боль мешала дышать, но она продолжала отчаянную борьбу. Кричать у нее не было сил. Трикси не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она звала на помощь в последний раз.

Секунда, минута, пять? Проникли ли ее крики сквозь толщу каменных стен, услышал ли их кто-нибудь в огромном доме?

— Будь оно все проклято. Пусти меня!

Она подняла глаза и встретилась с холодным взглядом похитителя.

— Возьмите его, леди, — пробормотал он хрипло и, сняв Криса с плеча, опустил на землю. — И прислушайтесь к моему совету. Подыщите себе место понадежнее. У вас есть враги.

Она не ослабила хватку до тех пор, пока Крис не оказался на свободе. Тогда, повалившись на землю, она взяла его на руки и прижала к груди, даже не заметив, как похититель исчез, перемахнув через ограду. Крис не шевелился. Мертвенная бледность покрыла его лицо.

— Он не дышит, — прошептала она, когда рядом вдруг неожиданно вырос Жюль.

Она погладила личико сына, с отчаянием всматриваясь в него в поисках хоть каких-то признаков жизни.

— Он жив, — заверил ее Жюль, проверив пульс ребенка. Осторожно ощупав его голову, он обнаружил шишку, след от удара. — Его оглушили. — Склонившись над Крисом, мажордом приподнял ему веки. — Надо отнести его в дом и вызвать врачей.

Трикси не спускала с Криса глаз, оставаясь рядом, пока его несли в дом, а затем в спальню наверху. Все трое медиков подтвердили диагноз Жюля. Отказавшись от помощи по поводу собственной травмы, Трикси сидела рядом с Крисом, следя за его состоянием и благодаря Бога за то, что спас ее сына. Когда веки мальчика дрогнули, она склонилась над ним и прошептала на ушко имя его пони. Уголки его губ дрогнули в слабом подобии улыбки. Но глаза оставались закрытыми. У Трикси отлегло от сердца. Малыш узнал имя пони.

Вскоре Крис открыл глаза и сказал:

— У меня болит голова.

— Мы приложим к ней лед, милый, — пообещала Трикси, едва касаясь пальцами его щеки.

— Почему здесь столько людей? — спросил он, увидев собравшихся у кровати слуг и врачей.

— Мы опасались, что ты серьезно ранен.

— Этот новый садовник мне не понравился. Луи лучше.

— С Луи поговоришь завтра, — пообещала Трикси. Старик тоже пострадал от похитителя. Его нашли в сарае связанным по рукам и ногам и с кляпом во рту.

— Можно мне съесть шоколадное пирожное?

Слуги засуетились. Трикси почувствовала облегчение и улыбнулась. Ее сын поправляется.

В тот вечер она проконсультировалась с Жан-Полем и Жюлем. Точнее, проинформировала их о принятом решении.

— Я решила попытаться разыскать Пашу. И собираюсь отправиться в Навплион — столица уже три года находится в руках греков. Там Трикси будет в большей безопасности, чем в Париже.

В ответ на ожидаемые протесты она твердо заявила:

— Клуары на все готовы, лишь бы спасти свое имущество. Даже похититель посоветовал мне найти более надежное место. — Она сделала паузу, чтобы набраться смелости, потому что то, что собиралась сказать, поставит ее на одну доску с женщинами определенной категории. — Паша предлагал мне свое покровительство, если возникнет такая необходимость. И я пойду на все ради безопасности Криса.

Ей было непросто воспользоваться преимуществом своего короткого знакомства с Пашей, но он сам предложил ей защиту. Если бы его семья находилась в Париже, она бы обратилась за помощью к ним, но связаться с ними в настоящий момент было еще труднее, чем с Пашей. Она не верила, что Клуаров можно остановить легальными средствами. Они действовали вне рамок закона. Если ради спасения сына ей потребуется бежать в Грецию, она пустится в столь дальнее странствие.

— Мы организуем охрану дома, — предложил Жан-Поль.

— Клуары могут подкупить стражу.

— Греция оккупирована войсками Ибрагима. Обстановка в стране непредсказуема, — предупредил Жан-Поль.

— Так же, как и моя жизнь в цивилизованном Париже или тихом Кенте, — возразила Трикси. — Меня ничто не остановит, господа, так что, если вы сумеете устроить мне сопровождение до Марселя, буду вам благодарна. Я бы не хотела злоупотреблять Пашиной добротой, поэтому скажите, на что я могу рассчитывать, — проговорила она и тут же спохватилась. Ей следовало быть более обходительной. Слуги Паши относились к ней с чрезвычайной учтивостью. Но она чувствовала, что Клуары обложили ее со всех сторон. — Если есть какие-то ограничения, — продолжала Трикси, — возможно, вы согласитесь одолжить мне деньги, которые я смогу вернуть, продав своих лошадей. Я готова отправиться в путь без сопровождения.