— Ах, чтоб их кит проглотил! Мне даже трудно пожелать победы нашим поселенцам, — после некоторого раздумья сказал Новицкий. — Ведь эти несчастные ботокуды с оружием в руках защищают правое дело!

— Такова печальная правда. Победа наших колонистов не будет нас радовать, — ответил Томек. — Но надо принять во внимание и то, что нашим эмигрантам некуда было деваться из Параны. Отсутствие капиталов и образования не позволяло им находить другое занятие, кроме земледелия. Только лишь работа на земле могла обеспечить им горький кусок хлеба. Я уверен, что они не чувствуют ненависти к несчастным индейцам, с которыми столкнула их одинаково жестокая судьба.

— Ботокуды будут защищать свою священную гору до последнего издыхания. Мне жаль этих бедняг.

— Я тоже их жалею, Тадек, но, к сожалению, мы ничем им не можем помочь. Вокруг могил храбрых ботокудов возникнут плодородные поля, а потом в памяти людей останется только легенда о несчастливом и героическом племени.

Друзья печально умолкли. Они жалели индейцев, приговоренных к уничтожению и одновременно были опечалены судьбой польских крестьян, которых нищета изгнала из родной земли. После длительного молчания капитан Новицкий достал из кармана носовой платок и вытер пот, обильно струившийся у него по лицу и лбу. Новицкий взглянул на голубое небо, просвечивающее сквозь ветви деревьев и сказал:

— Солнце начинает жарить вовсю, через несколько часов надо отправляться в путь к индейцам сюбео. Пора возвращаться в лагерь.

В задумчивости друзья шли по лесу. Вдруг Томек остановился и знаком задержал друга. Как только Новицкий взглянул по направлению показанному Томеком, ухватился за рукоятки револьверов, торчащих в кобурах у его пояса.

— Не стреляй! — шепнул Томек.

Среди чащи, окруженной трясиной по левой стороне тропинки виднелось красновато-желтое тело животного с черными полосами и такими же пятнами по бокам. Это был огромный ягуар[108], почти двухметровой длины. Проснувшись внезапно от утренней дремоты, ягуар высунул морду из листвы и желтоватыми глазами всматривался в неожиданно появившихся нарушителей спокойствия. Длинный, полосатый и мощный, как пружина, хвост животного тревожно бил по листьям близкого кустарника. Ягуар чуть приподнялся на передние лапы.

Новицкий наклонился вперед, и молниеносным движением выхватил оба револьвера из-за пояса, но Томек еще раз тихо предупредил его:

— Не стреляй!

Томек сразу же выдвинулся вперед, мешая тем самым Новицкому целиться.

— Ты с ума сошел? — прошипел капитан.

Но Томек, не обращая внимания на слова Новицкого впился взглядом в горящие глаза ягуара. Огромная кошка разинула пасть. Блеснули острые белые клыки, и тишину джунглей нарушил стонущий, глухой рокот.

Томек медленно сделал еще один шаг по направлению к животному. Почувствовал острый запах дикого хищника. Не отрывая взгляда от глаз животного, Томек остановился в нескольких шагах от него.

Хищник зажмурил глаза и лениво зевнул. Его рокочущий рев звучал уже мягче. Ягуар потряс головой, словно отгоняя надоедливое насекомое. Потом долго-долго — Новицкому показалось, что целую вечность — Томек и ягуар стояли неподвижно, глядя друг другу в глаза, пока, наконец, притаившееся в кустах животное стало пятиться назад в чащу. Томек внезапно сделал хлопок руками. Словно проснувшись, ягуар повернулся, сделал прыжок и скрылся в лесу.

Томек повернулся к другу. С его лица медленно сходило выражение сосредоточенного напряжения. Улыбнувшись остолбеневшему моряку, Томек сказал:

— Удалось, нет?

— Видно, тебя бешеная акула покусала! — вспылил Новицкий.

— Чего ты злишься? — спросил Томек. — Я не такой уж легкомысленный человек, как тебе кажется. Я же знал, что ты стоишь у меня за спиной с оружием в руках. Я мог в любой момент отскочить и открыть тебе цель. Я знал, что ты не промахнешься.

— Но зачем было так рисковать? Ты уже второй раз при мне показываешь фокус с гипнозом животных.

— Ах, ты еще помнишь этот случай с гепардом рани Алвара в Индии? — удивленно спросил Томек[109].

— Вот те на! — возмутился Новицкий. — У меня тогда мурашки бегали по спине, хотя гепард был ручной.

— Не злись, пожалуйста, я в самом деле хотел узнать как поведет себя дикий хищник в таком положении.

— Ты что, намерен стать гипнотизером животных? — пожал плечами Новицкий.

Томек расхохотался, потом ответил:

— В будущем я намерен попытать счастья в качестве дрессировщика диких животных. Поэтому охотно произвожу нужные опыты.

— Во всяком случае больше не делай таких фокусов в моем присутствии, потому что я не посмотрю что ты уже женат, а задам взбучку, которую будешь помнить до конца жизни!

— Обещаю исправиться, но уверяю тебя опасность была не так уж велика, как кажется. Ленивые движения ягуара свидетельствовали о том, что он сыт. Смуга не раз говорил, что ягуар, в противоположность пуме[110], не нападает на человека. При случайной встрече либо убегает, либо спокойно смотрит на него. Он становится грозным, если его чем-либо раздразнить.

— А мне говорили, что если такой дикий кот раз попробует человеческого мяса, то потом охотно нападает на человека.

— Это правда, потому что безоружные или плохо вооруженные туземцы — легкая добыча для ягуара, — признал Томек. — Мы же слышали о тиграх в Индии и львах в Африке, которые охотятся на людей.

— Вот потому-то я и разозлился на тебя. Этот ягуар тоже мог быть людоедом.

— На людей нападают, как правило, старые звери, у которых уже не хватает сил для охоты на мелких, но ловких и быстрых животных. А этот ягуар был еще молод.

— И все же лучше было его убить. Он, видно, здесь где-то живет и может напасть на какого-либо сборщика каучука.

— Ягуары встречаются в Амазонии повсеместно, потому что они живут по берегам рек, гнездятся на опушках болотистых лесов и на окраинах трясин. В большинстве случаев они не живут постоянно на одном месте. Днем спят там, где их застанет восход солнца. В это время они после ночного пира, как правило, становятся тяжелыми на подъем, тогда как ночью ходят быстро и ловко.