Несколькими часами позже, когда действие напитка потихоньку начало ослабевать, неугомонная Королева Гориции вновь задала интересующий ее вопрос по устранению неудобной невестки. На что Король весьма благожелательно и капельку самодовольно ответил:

- Если ты ненавидишь, ты уже проиграла, - он ласково погладил утомленную женщину и легонько чмокнул ее в гордо задранный носик, - откажись от мести и живи своей жизнью, со мной. Подружись с Эйлис, и ты найдешь в ней дочь, о которой так мечтала, но которая у нас так и не родилась. Если мы потеряем ее, то потеряем сына. И ты потом никогда не сможешь простить себе этого. Ты прекрасная жена, мать и королева не только Гориции, но и моего сердца. И когда-нибудь наступит время передать власть и корону нашим детям, так начни уже сегодня, с себя самой. Девочке нужна самая лучшая поддержка, ведь она делает счастливым нашего Рина. И только ты сможешь защитить ее и наших внуков, которым править страной.

Естественно Королеву возмутили слова мужа, она попыталась возразить… и с ужасом поняла, что плачет. Не притворно, не по собственному велению, а так, как это делают тысячи женщин во всем необъятном мире, когда перестают строить из себя несгибаемых железных леди и позволяют мужчинам проявить заботу и взять решение проблем на себя.

Завтра будет новый день, и вряд ли Ее Величество резко изменится в лучшую сторону или прирастет безграничной любовью к Эйлис Вельтлант, но путь из тысячи шагов начинается с первого. И пусть этим шагом станет, для начала, великолепное свадебное платье на зависть всем. Ведь сомневаться в выборе сына, значит, демонстрировать подданным и соседям, что Королевское семейство не имеет вкуса. Но Вельтланты на то и монархи уже полтысячи лет, потому что, единожды выбрав путь, уже не сворачивают с него никогда.

Глава 29.

- Ни за что! – в отчаянии пролепетала Эйлис, еще ровнее выпрямляя спину и для убедительности скрестив руки на груди.

Даже букет в бесценной антикварной вазе, стоящий на столике в покоях Королевской Кобры, выразил свое молчаливое негодование покачиванием крупных, ароматных бутонов пурпурных роз и дрожанием светло-розовых лепестков камелий. Величие и скромное превосходство в одном букете. Прямо, как обе находящиеся в комнате женщины.

- А я сказала, зови меня мамой, д-д…дд-д-оченька, - наконец выдавила из себя Королева, и, как ни странно, мир не рухнул, а вот рыжая бестия, уже полчаса до хрипоты отказывающаяся называть свекровь мамой, побледнела и чуть не села мимо кресла.

Оказывается, добиваться доверия от принцессы было настолько же забавно, насколько сложно. От свадебного платья молодая отказалась, от фамильных украшений, прогулки по парку, шоколада из самой дорогой кондитерской и малюсенькой, визгливой собачки, похожей на откормленного, общипанного крысеныша, тоже. Но Королева не сдавалась. Был созван шабаш… то есть рабочее совещание, где «змейки» высказывали свои идеи. И поначалу некоторые из них можно было принять за теорию применения оружия массового поражения. Но вскоре под не допускающим двоякого понимания взглядом Кобры девицы сосредоточились и пошли метать по-настоящему дельные советы.

- А давайте, Ваше Величество, я вас буду называть Региной, - почти ласково пропела Лиса, наслаждаясь сузившимся прищуром королевских глаз. Но хитрая девчонка тут же подлила ложку меда в бочку дегтя. – Исключительно наедине и… так вы мне станете совсем-совсем близкой. Да и выглядите вы, смею заметить, ненамного старше меня… Совсем как… старшая сестра.

Удар был ошеломляюще простым и точным. Кто, как не Регина, трясся над своей внешностью с одержимостью стареющей драконицы! Сколько кремов, притирок, масочек и прочей восстанавливающей фасад Королевы пакости было изведено во время ежевечерних и каждоутренних процедур. Но, будем честны, эффект того стоил. Как и стоило краткое мгновение, когда Реджи не выдержала, мельком глянула на себя в зеркало, и с величественной грацией, добиться которой Лисе не светило и за полвека, одобрительно кивнула.

Но разве могла Ее Величество оставить такой прогиб невестки без поощрения?

- Эйлис, - женщина подхватила идею «младшей сестренки» и, просветлев напудренным и подрумяненным челом, торжественно возвестила. – Раз ты отказалась от всех моих подарков. И, между прочим, весьма зря, - тут Королева слегка покривила душой, так как платье она собиралась приказать расшить кристаллами, и весить оно должно было немерено, а собачий крысеныш был намеренно обучен писаться в домашние тапочки и грызть обувь и сумочки, доставленные принцессе от королевского модельера, - но я прощаю твою дерзость и…, - тут Регина набрала побольше воздуха, чтобы выпалить про свои подачки на одном дыхании.

Надо отдать должное крошке-лисичке, она не скрипнула ни одним зубом, не расхохоталась в лицо, не отрастила когти и не высказалась в стиле подвыпившего замначальника папиного гарнизона по культурно-массовой работе. Видимо, начинала приобретать иммунитет против королевской семейки. Она медленно встала из кресла, в которое после третьей попытки приструнить хвостик примостилась, и присела в идеально изящном реверансе. А то, что она подумала про себя, этого ведь никто не узнает.

Регина была щедра.

«Прикажу снять все подслушивающие и подсматривающие артефакты в вашем крыле Дворца, это раз. Мои «змейки» получат команду не использовать свои навыки против тебя и свои таланты в отношении Ринэйрта, это два. И ты можешь назвать третьего ребенка тем именем, какое выберешь сама. Три.»

***

Неприлично бодрый с утра Аустин Вельтлант поправил стопку девственно чистых листов бумаги на рабочем столе и перевел оценивающий взгляд на собравшихся мужчин.

- Господа, смею вас заверить, моя супруга некоторое время будет занята и вмешиваться в наши дела не станет, - он помедлил, следя за тем, как Рин молча подошел к портьере и двумя пальцами вытащил «следилку», встроенную в витой шнур зажима для штор. Бросив на пол и припечатав артефакт каблуком, он подал Раулю знак «чисто». – Ну, разве что, немного. Миран, представь нам нашего нового архимага, милорда Каста Рафхара…

Чернявый, гибкий мужчина, в щегольской одежде знатного придворного, гладковыбритый до синевы и белозубо улыбающийся, не дождавшись безопасника, отвесил грациозный поклон Королю.

- Мессир, милорды, - с мягким выговором уроженца южной Орантии произнес главный королевский маг, - мой дар к вашим услугам.

Когда с любезностями было покончено, лорд Миран, который тяжело переживал гибель своего старого приятеля Вероэни, наконец смог приступить к докладу.

- У нас внештатная ситуация, - начал он сухим, надтреснутым голосом, выдающим крайнюю степень его усталости. – Прошу вас принести клятву молчания, так как сведения не подлежат разглашению.

Послышались негромкие слова обета, несколько раз вспыхнули родовые перстни и наступила напряженная тишина.

- На территории Королевства действует заклинатель, - он переждал скупые восклицания выраженного собравшимися недоверия и отрицания и продолжил, - пока еще не вошедший в полную силу, но уже подкинувший нам несколько…, - он бросил взгляд на Аустина и по его молчаливому кивку выдал, - десятков ритуальных жертв.