Вчерашний снег превратился в грязное месиво, гадко хлюпающее под ногами. Недовольно морщась, Корнут переступал лужи и мысленно готовился к очередному малоприятному разговору. Раз уж Юстиниан здесь — ничего хорошего ждать не приходилось.

Весёлое щебетание птиц прервал выстрел. Пташки испуганно вспорхнули с ещё голых веток и возмущённо разлетелись прочь.

Следующий выстрел громыхнул, когда Корнут, обогнув ограду, вышел на просторную площадку, засыпанную сырым песком. У входа дежурили два алых льва. В центре стоял Юстиниан: куртка из тонкой кожи была небрежно распахнута, высокие сапоги с рядом пряжек почти по щиколотку выпачканы в грязи. В вытянутой руке он держал револьвер, ослепительно блестевший на солнце.

Способ выпустить пар весьма неплохой, только в такие моменты диалоги с королём малоконструктивны. Но выбора Корнуту не предоставили: Юстиниан настойчиво потребовал его присутствия.

Снова оглушительный выстрел.

Корнут дождался, пока звон в ушах не прекратится, и прочистил горло:

— Ваше Величество, — учтиво поклонился он.

— Вы читали сегодняшний выпуск? — процедил Юстиниан, не сводя глаз с мишени.

— Да, Ваше Величество. От вас в восторге всё Прибрежье! Чего только стоит очерк из «Алой зари»…

— Не пудрите мне мозги, Корнут! — раздражённо перебил король. — Я долго закрывал глаза на эту тухлую газетёнку, но моё терпение подошло к концу! Как они там меня назвали? «Жестокий недокоролёк»? Но «жук, копающийся в политическом навозе» — это уже слишком! Кто вообще такой этот проклятый Шарпворд?

Корнут едва сдержал улыбку: и впрямь забавно звучит.

— Он всего лишь очередной выскочка, желающий сделать себе имя. Благоразумно ли придавать его словам хоть какое-нибудь значение?

Король смерил Корнута ледяным взглядом:

— Я не позволю какой-то швали лить на себя помои! Найдите этого Шарпворда и заткните ему глотку! Пусть он станет примером для тех, кто решится открыть свою поганую пасть на своего короля!

Убеждать Юстиниана, что всем рты не позатыкать — бесполезно. Что ж, придётся найти этого недалёкого писаку. Мудро ли это? Нисколько. Но стоит ли играть с огнём? Юстиниан и так слишком нестабилен в последнее время.

— Можете не волноваться об этом, Ваше Величество, — Корнут снова поклонился.

— Хорошо. Что насчёт Максиана? — король снова вытянул руку и прицелился.

— Пока результаты весьма скромные, — поспешил ответить Корнут прежде, чем оглохнет от выстрела.

Юстиниан опустил руку. На его и так не слишком довольном лице промелькнула мрачная тень:

— Что значит скромные?

— Тянет время. За его дело взялся Инвикт, и это всё осложняет.

— Не тот ли это Инвикт, который вёл дело о взяточничестве прежнего мэра Южного Мыса?

— Именно тот, к сожалению, — вздохнул Корнут. — Максиан всё отрицает, обвиняет полицию в подлоге. Кажется, они даже готовят встречный иск, но пока это всего лишь слухи.

— Вот как! — невесело хмыкнул король. — Неужели нет ничего, чтобы заставить его признаться? Уверен, пара случайно сломанных пальцев развяжет ему язык и напомнит, с кем он имеет дело.

Корнут сцепил руки за спиной, едва сдерживаясь от язвительного ответа. Уж кто-кто, а Брайан — мастер вытягивать нужную информацию. Но Юстиниан не учёл одного:

— В процессе допроса мы должны быть очень деликатны, Ваше Величество.

— Что за ерунда?! Он преступник, и вина его почти доказана.

— В этом-то и беда. Пока не доказана. И, даже если забыть про Инвикта, у Максиана до сих пор остались верные последователи даже среди черни. Он практически правил государством десять лет и, стоит отдать ему должное, вполне успешно справлялся с этим. Только посчитайте, сколько госпиталей и детских домов он успел открыть по всему Прибрежью…

— Мне плевать на его благодетельность, Корнут! Выбейте из него дух, если понадобится, но эта мразь должна сознаться во всех своих грехах!

Корнут сделал глубокий вдох, затаил дыхание дабы приглушить нарастающее раздражение:

— Если мы тронем Максиана хоть пальцем, Инвикт нас разнесёт в пух и прах, Ваше Величество. Все показания, которые мы из него выбьем, суд отнесёт к ложным, данным по принуждению и признает улики фиктивными. Мы проиграем, и второй попытки у нас уже не будет. Его оправдают, а нас могут обвинить в клевете. Это, конечно, не слишком тяжёлое преступление, но весьма подмочит вашу репутацию, — Корнут выдал всё это как на духу и теперь внимательно наблюдал, за лицом короля, мрачнеющим с каждой секундой, пока тот переваривал услышанное.

— У него есть жена, дети! Разве этого недостаточно, чтобы крепко взять его за жабры? — глаза Юстиниана гневно сверкнули, подбородок мелко задрожал от злости. — Или ему плевать на свою семью?

— Да, я пытался воспользоваться этим рычагом, но он недостаточно действенен, как оказалось. Пока его семья слишком хорошо защищена. Инвикт и здесь постарался на славу.

Юстиниан, бранясь как последний пропойца, выпустил оставшиеся пули в многострадальную мишень. Впрочем, больше досталось стене, но меткость, видимо, сейчас мало его волновала.

— Найдите способ, Корнут! — рявкнул он, отшвырнув револьвер в песок. — Или вы не только лишитесь обещанного места в Сенате, но и звания первого советника! Это я вам гарантирую!

Корнут поджал губы. Угроза короля была явно не пустой. Чего только стоила экзекуция несчастной осквернённой. Юстиниан теряет контроль над своей жестокостью, и как бы это не привело к беде. Но способ действительно был, хотя этот вариант требовал личной встречи с Максианом. Брайану такое доверять нельзя.

— Можете не беспокоиться, Ваше Величество, я сделаю всё возможное. У нас есть показания принцессы. Если вы готовы пожертвовать ей, мы выиграем суд.

Пригладив свою драгоценную бороду, Юстиниан покачал головой:

— Не готов, буду честен. И советую вам отыскать способ получше. Я нашёл для неё достаточно выгодную партию и уже отправил официальное предложение буквально этим утром. Представьте себе, в каком положении я окажусь, если Ровену обвинят в соучастии.

Час от часу не легче! Впрочем, есть одна мысль, как разговорить Максиана не трогая принцессу… Но спешка Юстиниана слишком подозрительна. К чему бы это?

— Действительно, неловко получится, — вынужденно согласился Корнут, — Флоренсы слишком щепетильны в таких вопросах. Без скандала не обойдётся.

— Разве я говорил о Флоренсах? — в улыбке Юстиниана отчётливо проскользнуло злорадство. — Нет, дорогой друг, у меня есть кандидат получше.

Корнут вспомнил, как Юстиниан уже намекал на «более подходящего мужа» для принцессы. Тогда он подумал, что сказанное было сгоряча, но, похоже, король не отказался от своей задумки. И, если догадки верны, а слухи об избраннике правдивы пусть даже на треть, девчонку ожидала незавидная участь. Да, она заслуживает справедливой кары, но даже сейчас почему-то стало её жаль. Судьба и так была с ней слишком сурова: преступниками не становятся от хорошей жизни.