— Нагло, — пророкотал генерал, глядя на меня с прищуром товарища Сталина. Усы бы ему еще для комплекта.

— А я и говорю! — пропищал коротышка. — Он безумец! Убийца-безумец! А может, Кронгайм ему денег пару мешков предложил?

Я ошеломленно встряхнул головой. Попал. Вот так попал!

— Ну? — пророкотал Болгат, он навис надо мной как черная замковая башня. Массивный конь всхрапнул, роя копытом землю.

Я взял минуту на размышление. Хуже уже не будет, верно? Или — будет? А что именно будет? Если правильно понимаю, меня пообещали в виде малого подарка Кеми Орнеле, принцессе, которую я уже пытался убить по заданию Кронгайма, ее брата, скрывающегося в Рендуме — но, как видно, неудачно. С подачи Рикета все решили, что я предпринял второй заход. Хорошо. Стало быть — немедленная казнь откладывается. Меня привезут в Кустол, для дальнейших, так сказать, разбирательств. И еще — младшего брата Орнелы я все-таки убил. На мне убийство двух очень благородных особ. Причем сегодняшнюю особу, уж простите, прикончил Тиха Громов.

— Что ж молчишь, а? — пророкотал Болгат.

Молчу, потому как нечего мне сказать. Куда ни кинь — всюду клин. И так и так пропадать.

Я развел руками, в немом изумлении покачал головой.

Что ж, лучше сказать правду и с удобствами прокатиться в столицу Корналии. Может быть, там удастся что-то доказать магам? Пускай залезут мне в голову и убедятся, что от Джорека там — только закодированные воспоминания. Возможно, маги помогут мне снять проклятие креал-вэй-марраггота? Сбросить с шеи ярмо, это, пожалуй, самое важное, чего я хотел. Если же проклятие снять не удастся — тогда я попрошу запереть меня в самый глубокий подвал… или убить. Потому что быть куклой, которая совершает убийства по велению неведомых кукловодов, я не желаю.

Что ж, наберем воздуха в грудь, и…

— Я Джорек.

Болгат хлопнул кулаком о раскрытую ладонь.

— В стылую бездну… — пророкотал он. — В стылую бездну…

«Двигайся вдоль границы Корналии к Рендуму, затем садись на корабль и отплывай в Вермор. Торопись, мой старый друг! Пожалуйста, торопись! Торопись, ибо время пришло! В корчме Азартота тебя будет ждать мое послание. И не вступай в границы Корналии, если тебе дорога твоя жизнь… Не вступай, Джорек! Ты меня слышишь? Не вступай!»

Женский голос — злой и встревоженный — ворвался в мою бедную голову огненным вихрем.

Поздно, дорогая. Уже вступил. Как в коровью лепеху — и даже хуже. Болтаюсь по шею в этом самом и выбраться пока не могу. Может, ты бросишь мне веревку?

«Торопись, мой старый друг, ибо время пришло… Торопись!..»

— Вот такая штука… — проронил генерал, смерив меня взглядом. — Убил сына, а потом и государя, отца, стало быть… м-да… Случайность? Не думаю! — Он пожевал губами. — Что ж, ладушки… поедешь в Кустол, кхм, кхм. А там с тобой поговорят… нужные мастера. Кеми Орнела будет рада.

Струйка глейва как бобовый стебелек оплела мою ногу, закрутилась вокруг колена и распалась молочными прядями.

Затухающий женский голос еще дважды повторил: «Торопись!», после чего затих.

— Сначала с ним поговорят в ковене Измавера, — напомнил Архей мягко. — Поговорит лично мастер-маг Ормазар. После такого… другие мастера уговоров не понадобятся.

Болгат рыкнул.

— Как решит Орнела.

— Разумеется, Йон. Будет так, как решит Орнела.

Кто же она такая, эта Орнела? С чем ее едят? Ох, не нравится мне это… Да и голос Архея звучит фальшиво. Ох, не отдадут меня Орнеле чародеи, нет, не отдадут! Заберут… для опытов. Вернут Орнеле по кусочкам, или — что куда хуже — в виде идиота. Буду развлекать толпу в качестве кретина-шута. Черт, черт, надо обязательно убедить их в том, что я — не Джорек никакой, а так, имитация, фикция, внутри другой человек, вертит марионеткой, так сказать.

А если у магов нет способов влезть мне в башку? Чертовщина… это ведь даже в моем, Тихи Громова, мире способен провернуть любой гипнотизер. Влезет, пороется, даст руководящие указания…

Нет, сейчас я ничего пояснять, разумеется, не буду. С комфортом доеду до Кустола. Ну а там напрягу все свое красноречие и постараюсь выбраться сухим из этой мутной воды с привкусом гнили.

— Я Джорек, — повторил я. — А зачем я пришел в Корналию — расскажу только Ормазару. У меня для него… послание!

Болгат выбранился. Архей уставился на меня, сузив глаза.

— Послание?

— Да! Послание — самой высокой секретности!

— От кого?

— Я могу сказать это только Ормазару.

Им не понравилось то, что я сказал, однако ни уговоров, ни угроз не последовало. Мне поверили. И это было хорошо. Я обратился к высочайшей — наряду с принцессой Орнелой — инстанции.

— А я? — встрял Рикет. — Будут мне послабления? Ведь без меня бы ни в жизнь не догадались, я помог!

— Будут, — кивнул Болгат. — Я похлопочу, чтобы тебя не казнили на Судном Дереве медленной смертью. Отрубят голову в Кустоле, если откажешься показать нам безопасный путь в Яму. Радуйся, прощелыга.

Коротышка увял.

— Я, конечно, покажу. Ларта!.. Расклады я понимаю, и наша милая принцесса понимает. Я соглашусь, да, можете не сомневаться! Потому что кто сомневается — тот ничего не добивается! А вот я добился уже многого! Посмотрите на меня — я популярная особа! За мной вся армия Кустола охотится…

Джорек внутри меня встрепенулся. Знает путь в Яму! Проведет к Сегретто! Нужно найти способ сбежать от магов, прихватив с собой коротышку, и…

Рикет продолжал разоряться и ерничать, пока Болгат не приложил палец к губам:

— Цыть!

Рикет осекся. Ходить с отбитыми почками ему, видимо, не слишком хотелось.

Время застыло в ожидании. В тягучем, вязком ожидании повозки.

Наконец на дороге, в той стороне, откуда прибыли всадники, послышался скрип. Кто-то из солдат тихонько вскрикнул, подал коня назад. Массивная Вако направила скакуна в брешь, проехала с десяток шагов и развернулась:

— Едут!

Она вскинула руку, и мне почудилось, что ее грудь (а у таких дам грудь всегда огромна) сейчас пробьет кованый цельный доспех.

— Ох, — увял Рикет. — Прибыли по наши жалкие душонки…

Вскоре из тумана выдвинулось странное сооружение: приземистая подвода на шести массивных колесах. Влекли ее четыре тяжеловоза с мохнатыми ногами. На подводе высилась клетка в высоту человеческого роста, примерно до середины обитая широкими полосами вороненого железа, в которых зияли многочисленные дыры. В моем мире что-то подобное называлось «гуляй-городом». Из таких укрепленных телег составляли настоящие бронепоезда средневековья. А тут всего одна клетка… Сидим внутри, отбиваемся от врага и демонстрируем ему кукиши сквозь прутья. Да только если враги размером с убитую мною тварь — недолго в таком бронепоезде просидишь, вскроет его, как банку шпрот. Впрочем, у живоглота нет когтей… но у кое-кого из Сумрачья — есть, лично видел.