кислотный, от такого кожа человека покрывается язвами. Взгляд метнулся к единственному в поле зрения заведению с открытыми дверьми. «Гаванна»? А где гарантия, что там не развлекаются приятели этой дружной компании? А может, они подкупили охрану заведения? Или ВИП-клиенты? Одежда на незнакомцах была добротная, даже слишком. Я прищурился, рассматривая ткань универсального синтетического комбинезона с нанонитями под обыкновенной рубашкой и тяжелые ботинки из натуральной кожи. Такую обувь на Оентале не носят, слишком мягкая и быстро стирается. Нет, не стоит Селесте даже на несколько минут заходить в ночной клуб без меня. Пронзило острое сожаление, что я не взял спидер. Сейчас бы приказал ей сматываться, никто бы не догнал.

– Отойдите. Вы пугаете мою девушку, – сказал достаточно громко, чтобы они услышали, стоило хотя бы попытаться решить все мирным путем.

В ответ компания громко заржала и начала медленно нас окружать. Селеста задрожала, увидев их маневр.

– Мужик, ты нас не интересуешь, – тот же рептилоид продемонстрировал ряд по-акульи острых зубов, – а вот блондиночка нам по вкусу. Оставляй ее, скидывай на землю все бабло из карманов и уноси ласты, цел останешься.

– Льерт, пожалуйста…

Селеста что-то забормотала, но я не расслышал, стараясь удержать взглядом всех пятерых. Подготовка у меня была хорошая, выносливость отличная. На их стороне количество, на моей – годы тренировок и рукопашных боев, оттачивающих технику. Раньше хвост с шипом помогал, без него будет сложно, но на кулаках подраться можно. Я разжал пальцы Селесты, вцепившейся в меня клещом, и хотел ей шепнуть, чтобы отошла, но оставалась в поле зрения, если бы не два одновременных события.

На кожу упала первая лилово-бирюзовая капля – кислотный дождь, я так и подумал, увидев молнию! А в отблеске неонового света в руке ближайшего ко мне рептилоида мелькнуло лезвие ножа. Все это заставило меня действовать максимально быстро. Оттолкнув девушку в противоположную от уродов сторону, заорал:

– Селеста, беги! Я задержу их!

Селеста глянула на меня огромными испуганными глазами, пришлось повторно прикрикнуть: «Беги! Я найду тебя!» В темно-карих глазах отразилось сомнение, но она все же рванула прочь, а меня вмиг окружили ощетинившиеся холодным оружием разозленные рептилоиды.

Полетели колюще-режущие удары. Годами натренированная скорость, предчувствие опасности и реакция позволяли уворачиваться от мажущих тычков, но хвоста в ближнем бою катастрофически не хватало. Пусть не как оружия или щита, но хотя бы помогал ловить баланс. Пятеро против одного – паршивый расклад, но, чтобы удержать противников на несколько минут, вполне сносно.

Кровь кипела от ярости, чувства многократно обострились, слух и зрение – на пределе. Удар, прыжок… Шорох где-то справа. Резкий разворот тела, блок, контратака. И все очень быстро! Когда много противников, первое правило – не стоять на месте, надо постоянно двигаться, создавать препятствия из их собственных тел, чтобы мешали друг другу.

Вспышка молнии – темно-бордовой, с синеватым оттенком, как густая венозная кровь. Усиливающийся дождь. Максимальная скорость и концентрация на происходящем. Стальной блеск лезвия в опасной близости от лица, но я успел отпрыгнуть и прикрыться вторым рептилоидом, пока первый издавал клокочуще гортанный крик бешенства.

«Хоть бы Селеста убежала как можно дальше и спряталась от стихии! Тогда эти твари пожалеют, что связались с цваргом. Они об этом не догадываются, но скоро узнают…»

Жирный урод, угрожавший Селесте, взбеленился и предпринял попытку погнаться за ней, но вовремя поставленная подножка остановила отморозка. Лощеная морда пропахала синтетическое покрытие дороги, звук напомнил скрип мелка по стеклу.

– Убью! – зарычал он и достал из сапога второй нож, но вместо лезвия показалось характерное голубоватое свечение лазера. – Сам напросился! – Я позволил себе на секунду замереть, рассмотреть располосованное в кровь лицо разъяренного главаря и удовлетворенно хмыкнуть. – Получай, рогатый ублюдок! – взревел он.

Я был готов увернуться от обоих ножей, но, когда эта туша понеслась на меня, за стеной дождя и ветра слух уловил женский вскрик. Инстинктивно оглянулся, Селесты уже не было видно, зато острая горячая боль пронзила правый бок.

– Щас мы его на ленточки разделаем, потом можно и за красотку браться, – заулюлюкал напавший, картинно жонглируя ножами. Словно в замедленном сне я наблюдал, как моя рубашка окрасилась алым, капли дождя, попадая на открытую рану, нещадно жгли, хотя кожа цваргов устойчива ко многому. Режущая боль в боку, мерзкое жжение, кривые ухмылки рептилоидов и короткий вскрик Селесты – все это мощным коктейлем хлестнуло, закрутилось внутри смерчем и вышло наружу в виде сокрушительной волны бета-колебаний. Я даже не пытался ее сдерживать.

На Цварге запрещено оказывать ментальное воздействие, потому что недозированные и неконтролируемые эманации могут привести к сумасшествию. Каждое разумное существо, будь то глупая рыба или гражданин Федерации с высшим образованием, выделяет определенные колебания. Активность головного мозга мыслящего создания – это в первую очередь электрические импульсы, и чем более развито существо, тем ярче, амплитуднее и сильнее собственные осцилляции, но, как и любые колебания, их можно загасить. Брось в воду камень – от него пойдут круги, но стоит бросить рядом еще один, волны от первого в местах соприкосновения наложатся на встречные волны. И хорошо, если в резонансе, а если нет – получится мелкая рябь. Если вместо второго камня в воду упадет булыжник, круги от него загасят слабые волны первого объекта. Так и с ритмами головного мозга. Стоит кому-то пустить мощную волну бета-колебаний, она собьет все вокруг, выжжет дотла личные эманации существ, а при длительном воздействии окажет необратимое влияние на мозг. Только тонкие, качественные, предельно точные колебания, доступные лишь цваргам с развитыми рогами, могут безболезненно и безвредно отразиться на испытуемом.

Но сейчас мне было не до этого. Я гасил рептилоидов. Внушал им ужас и страх. Всю мерзость, которой от них несло, обернул против них же, многократно увеличив волны, добавил злость и агрессию… Как тот булыжник, брошенный после горстки камней в водную гладь, я со всепоглощающим гневом давил отморозков ментальными волнами. Я очнулся, когда все тела лежали на асфальтоподобном покрытии, а поднявшийся ветер бросил горсть воды прямо в рану. Страшно защипало…

Медленно перевел взгляд на бок, поморщился. Вновь посмотрел на лежащие тела – живые физически, но с выжженными мозгами. После такого напряжения на ментальном уровне слегка мутило, во рту растекалась горечь от тех бета-колебаний, которые невольно впитал и которые пришлось индуцировать, чтобы уложить рептилоидов. Ранение бока выглядело ерундой на фоне того, как дрянно все кружилось в голове и болели рога…

Я через силу вдохнул и выдохнул, стараясь успокоиться и прислушаться к колебаниям Селесты. Она оставила след, найти ее смогу, нужна только пара минут, чтобы прийти в себя. Шварх, этот косой дождь… Надеюсь, она догадалась спрятаться куда-нибудь под козырек.

Внезапная вспышка красной молнии вспорола пространство, заливая все ярким рубиновым светом. Ужас парализовал. Волоски на теле встали дыбом, боль в боку и рогах перестала иметь значение. Передо мной валялись четыре тела. Четыре, а не пять!

«Когда я упустил кого-то из рептилоидов?! Как мог не заметить?!»

Вспомнился женский вскрик… Игнорируя боль, я что было сил рванул в ту сторону, куда побежала Селеста.

«Только бы не опоздать! Этого я точно не переживу…»

Глава 21. Коралловая молния кислотного дождя

Селеста Гю-Эль

Нас окружали пятеро огромных бритоголовых мужчин. Гладкие черепа, громоздкие