– Ну да, учитывая, что я так и спала, в платье! А мои волосы…

– … взлохмачены, – закончил он, подумав про себя, что именно так она и выглядела бы, если бы проснулась утром рядом с ним. – Оставьте их в покое.

– Не думаю, что даже капитан может приказывать в таких делах, – возразила она.

– Не смешите меня. – Он поднес стакан с вином к ее губам. – А теперь пейте!

Она послушалась. Бургундское оказалось сухим и очень холодным. Оно легко проскользнуло в горло, уничтожив противный металлический осадок, оставшийся у нее во рту после утреннего происшествия. Клер чуть не замурлыкала от удовольствия, потом улыбнулась и отставила стакан. Губы у нее остались влажными.

– Ну-ка, – внезапно осипшим голосом сказал Рэнд, – откройте рот!

Губы Клер приоткрылись, и во рту у нее очутился ломтик сыра. С наслаждением прожевав, она сделал еще глоток вина.

– И еще, – повторил Рэнд. На этот раз во рту у нее оказался кусочек яблока. Кончики пальцев Рэнда коснулись ее губ. Клер не поморщилась. – Еще? – спросил он.

– Да, пожалуйста.

Рэнд улыбнулся. Она проговорила это так тихо, что он разобрал ответ по губам.

– Сы-ыр, – протянул он нараспев.

Клер съела и его, а вслед за ним и кусочек яблока, запивая каждый кусок вином. Потом со вздохом удовлетворения провела кончиком языка по еще влажным от вина губам, наслаждаясь его вкусом.

Ни на минуту не отрывавшийся от ее лица взгляд Рэнда потемнел.

– Откройте рот, – скомандовал он.

Но на этот раз все было по-другому: к ее губам прижались губы Рэнда. Чувствуя пряный вкус вина, он пил его с губ Клер И она не отодвинулась.

Он нетерпеливо отставил в сторону тарелку с яблоками, потом, не отрываясь от ее губ, взял из ее пальцев пустой стакан и поставил на стол. Обхватив руками ее лицо, Рэнд на мгновение оторвался от нее.

– Посмотри на меня, Клер, – прошептал он ей в самые губы, – не надо бояться.

Но она никогда не боялась того, что он может сделать с ней. Скорее, она боялась самой себя. Это до сей поры незнакомое ей чувство стеснения в груди, этот шум в ушах, раздававшийся в ту же минуту, как Рэнд оказывался так близко.. Клер порой гадала, не слишком ли поздно ей испытывать подобные чувства. Впрочем, другая, более искушенная женщина давным-давно бы поняла, что влюбилась без памяти.

– Я не боюсь, – прошептала она.

– Лгунишка, – пробормотал он.

Кончики пальцев Клер коснулись его скул, уголков его рта. Он не улыбался. Кожа, казалось, натянулась так туго, что лицо сделалось похожим на маску. На изуродованной шрамом щеке билась жилка. Прижав ее ладонью, Клер сама потянулась губами к его губам.

Язык Рэнда, скользнув в ее рот, ласково пробежал вдоль ровного ряда зубов. Клер машинально приоткрыла губы словно для того, чтобы вобрать в себя тот низкий, хриплый стон наслаждения, что взорвался у него в горле. Вздрогнув, Рэнд впился в ее рот.

Это был медленный, глубокий поцелуй, они будто заново узнавали друг друга. Пальцы Рэнда запутались в волосах Клер, погладили нежную впадинку у основания изящной шеи. Он отбросил темные пряди назад, и губы Клер под его губами задрожали от наслаждения.

Руки Клер опустились на широкие плечи Рэнда, робко отодвинули в сторону воротник рубашки, и вдруг помимо ее желания верхняя пуговка легко расстегнулась и рубашка сама распахнулась под ее нетерпеливыми пальцами.

Вздрогнув от неожиданности, Клер отпрянула. На мгновение Рэнд замер. Потом она услышала свое имя. Едва различимым шепотом он попросил:

– Не останавливайся.

Она касалась его так осторожно, будто он был из драгоценного хрусталя. Пальцы Клер робко взялись за вторую пуговицу, и она расстегнулась так же легко, как и первая. Забыв обо всем, Клер помогла Рэнду сбросить куртку, и та с легким шелестом упала на пол. Она перевела глаза на его рубашку, и он изумленно заморгал, увидев полную соблазна улыбку, игравшую у нее на губах.

Не сводя глаз с ее губ, Рэнд повернулся так, что она оказалась поверх него. Слегка отодвинувшись, Клер обхватила пальцами его запястья и потянула их вниз. Она не просила его не двигаться, но он понял ее без слов. Только тело его слегка сотрясалось от дрожи, сдержать которую было выше его сил. Потянув за рубашку, Клер вытащила ее из брюк. Уже впопыхах она расстегнула ее до конца и отбросила в сторону полы. Ладони ее легли на плоский, мускулистый живот Рэнда, потом поползли вверх, к широкой груди, до самого основания шеи, уже знакомым движением обхватили могучие плечи. Она почувствовала, как под ее рукой закаменели его мускулы, словно броней прикрывавшие грудь. Сердце Рэнда глухо и часто билось под ее ладонью.

Потом ее рука двинулась ниже.

И замерла, коснувшись пояса. Клер услышала, как он со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы, когда ее пальцы сначала робко, потом увереннее скользнули под него. Наклонившись, так что темные пряди волос закрыли лицо, Клер поцеловала Рэнда у основания шеи, ощутив губами бешено бившийся пульс. Он тяжело дышал. Под туго натянувшейся материей пальцы Клер почувствовали напрягшуюся плоть.

Руки Рэнда помимо его воли сжались в кулаки. Из-под полуприкрытых век он смотрел, как темноволосая головка Клер склонилась ниже, и бессильно прижался спиной к краю кровати.

Она стянула с него сапоги, вначале левый, потом правый. Он попробовал было помочь ей, но она, почувствовав, как он задвигался, легко опрокинула его назад. Было какое-то неизъяснимое наслаждение в том, чтобы раздевать его, в то время как сама она оставалась полностью одетой, двигаться, заставляя Рэнда сохранять неподвижность. Сапог глухо стукнул о пол, за ним последовал другой.

Стянув с него толстые носки, Клер легла поверх него, на мгновение ощутив грудью его набухшую мужскую плоть. Хриплый стон Рэнда заставил ее замереть. Она подняла голову, словно собираясь взглянуть ему в лицо, но вместо этого снова коснулась пальцами его лба, погладила изуродованную шрамом щеку, провела по глазам и поняла, что его взгляд не отрывается от ее лица. Ладонь Клер коснулась его губ – они больше не улыбались.

Через мгновение ее губы вновь прижались к его рту, пока она возилась с застежкой пояса. Рэнд не пытался ей помогать, только слегка приподнял бедра, чтобы ей было удобнее. Поцелуй был достаточно долгим, чтобы Клер успела стянуть с него брюки и то, что было под ними.

Ей доставляло безумное наслаждение, что он не мешал ей делать с ним все, что ей хотелось, отдавая себя полностью в ее власть. Внезапно она поняла, что этого ей недостаточно. Ее груди слегка затвердели, а между бедер появилась непонятная влага и какая-то томительная боль. Словно исследуя тело Рэнда, она вдруг проснулась и в полной мере ощутила свое собственное.

Клер отодвинулась. Сердце ее стучало в груди как молот. – Пожалуйста, – жалобно прошептала она.

Одного ее слова оказалось достаточно, чтобы он все понял.