– Один китобой как-то объяснил мне, что только эти киты годятся для охоты. Они не тонут даже после того, как погибают.

– И сколько их там?

– Я насчитал шесть. А самый большой порядка сорока пяти футов в длину.

Клер уже и раньше доводилось видеть китов, но ей никогда не надоедало любоваться этими исполинами морей. Уцепившись за поручни, она вытянула шею, как будто могла и сейчас увидеть их сквозь туман брызг и черную пелену слепоты, застилавшую ей глаза.

– А детеныши там есть, мистер Катч?

– Целых двое. Фыркают точь-в-точь как их мамаши. О, вот один из них нырнул! – Катч подробно описал Клер, как это произошло: какую изумительную по красоте дугу описал в воздухе один из китят, прежде чем уйти под воду, как мощный удар хвоста заставил животное вначале подняться в воздух, а потом уйти на глубину и как в фонтане брызг заиграла великолепная радуга. Не забыл он упомянуть и о том, как братишка или сестренка малыша, завопив от возмущения, тут же последовал за ним. – О, они гоняются друг за другом! А вот и мамаша решила вмешаться! Ну, сейчас она им задаст!

Стоя у штурвала, Рэнд смотрел, как Клер подставила лицо соленым морским брызгам. Волны с шумом бились о борт корабля, и «Цербер» летел вперед со скоростью в двадцать узлов. Резкий ветер стегал, словно кнутом, и, однако, как заметил Рэнд, Клер даже не пыталась укрыться от его бурных ласк за широким плечом Катча. Капюшон плаща упал ей на плечи, шпильки вывалились, и темные волосы разметались по плечам.

Нет, она ошибается, промелькнуло у него в голове, – она настоящая красавица. Да, Клер, несомненно, красива, но не в обычном понимании этого слова. Рэнд не знал, как это объяснить, но нисколько не сомневался в том, что он прав. И даже представить себе не мог, чтобы нормальный мужчина, взглянув на нее хоть одним глазком, мог остаться к ней равнодушным.

Кивком подозвав Диггса, Рэнд велел ему стать к штурвалу.

– Взгляните, как «Цербер» перескакивает с волны на волну, мистер Диггс! Легко, точно пляшет! Так и должно быть. Негоже, когда корабль вспахивает океан носом, будто тяжелый плуг.

– Да, кэп! – кивнул Диггс. И тут же подумал, что капитан вряд ли успел его услышать.

Краем глаза Катч заметил направляющегося к ним Рэнда. Клер, естественно, не могла об этом знать. И когда вдруг у нее над ухом раздался его голос, девушка так сильно вздрогнула, что Катчу пришлось похлопать ее по руке.

– Она должна быть внизу, – проворчал Рэнд. Его взгляд с неодобрением остановился на больших ладонях Катча, обхвативших Клер за талию. – Не то ее снесет за борт, и поминай как звали.

Клер невольно отодвинулась от поручней.

– Мистер Катч рассказывал мне о китах.

– Это замечательно, – проскрипел Рэнд. – А теперь лекция подошла к концу.

Катч кивнул, краем глаза поглядывая на лицо Клер. Было заметно, насколько ее ошеломила ледяная суровость Рэнда.

– Слушаюсь, капитан. Сюда, Клер, пойдемте, я провожу вас. Клер молчала до тех пор, пока они не оказались уже возле ее каюты.

– Он начинает ненавидеть меня, – со вздохом проговорила она.

– Нет.

– Это правда. Если он и открывает рот, то только для того, чтобы приказать убрать меня подальше с его глаз.

– А чего вы, собственно, от него хотели? – глядя ей в лицо, с грубоватой прямотой спросил Катч. – Чтобы он бегал за вашей юбкой, как влюбленный юнец? Он гордый человек, Клер. И у него есть мозги, уж вы мне поверьте. Он не без причины держит вас, что называется, на расстоянии вытянутой руки. И вместо того чтобы соблазнять беднягу, вы бы лучше поблагодарили его за это.

– Соблазнять?! – Голова Клер дернулась, как от удара. – Но я… – «Слишком уж мучительно для меня теперь будет увидеть вас рядом с кем-то другим», – вспомнила она слова Рэнда. Выходит, ей просто хотелось убедиться, что это правда? Нет… она не думала об этом. Она не могла быть настолько жестока, убеждала себя Клер.

Катч больше ничего не сказал – открыв дверь каюты, он пропустил вперед Клер и, казалось, даже не заметил, что она не попрощалась и вообще будто бы забыла о его существовании. Удивленно присвистнув, он молча ушел.

Присев на краешек постели, Клер распустила завязки плаща и быстрым движением сбросила его с плеч. Потом наклонилась и принялась расшнуровывать ботинки, тихонько ругаясь сквозь зубы, поскольку пропитавшиеся ледяной водой шнурки невозможно было развязать.

Слабый звук чьего-то чужого дыхания заставил Клер быстро выпрямиться. Она напряженно вслушивалась. За дверью по-прежнему ревели волны. Постаравшись забыть об этом, Клер напряженно ловила каждый звук.

– Есть здесь кто-нибудь? – прошептала она. – Катч? Нет, это не мог быть Катч. Он бы никогда не решился войти в каюту вслед за ней, не спросив разрешения. Испугавший ее звук больше не повторился.

Клер застыла. Она всегда оставляла трость справа от двери, чтобы не искать ее, выходя из каюты. Сейчас от двери ее отделяло всего шесть шагов. Но не успела она двинуться, как опять услышала тот же звук. Подскочив к двери, Клер схватила трость и обернулась, тыча ею во все стороны. С глухим стуком тросточка стукнулась о сундук, потом о край стола. С грохотом посыпались на пол книги, за ними со слабым шелестом последовали бумаги. Испуганная Клер подскочила к койке и заколотила по ней с такой силой, что едва не сломала трость. Потом принялась шарить ею в платяном шкафу и успокоилась, только когда аккуратно развешанная одежда распростерлась на полу бесформенной грудой.

Чуть было не споткнувшись об нее, Клер повернулась в другую сторону, нечаянно обронила трость и встала на колени, чтобы отыскать ее. Пришлось долго хлопать по полу ладонями, прежде чем она наткнулась на трость, наполовину закатившуюся под койку. И тут Клер сообразила, что это единственное место, где она не догадалась поискать. Схватив трость, она принялась тыкать ею во все углы, но под кроватью тоже было пусто.

Клер притихла. Сердце ее колотилось так громко, что стучало в ушах и она не слышала ничего, кроме собственного прерывистого дыхания. Представив, какой разгром царит сейчас в каюте, она рассмеялась дребезжащим смешком и устроилась на полу, прислонившись спиной к койке. Вокруг нее вперемешку с бельем и платьями валялись разбросанные повсюду книги. «К сожалению, без посторонней помощи не обойтись», – с досадой подумала Клер. Она встала, чувствуя, как от страха у нее до сих пор внутри все дрожит. Интересно, а испугалась бы она до такой степени, если бы не была слепа? Могло ли тогда воображение сыграть с ней такую же злую шутку? Сердито пнув ногой ворох одежды, Клер захлопнула за собой дверь и отправилась на поиски Маколея Стюарта.

Отыскав его каюту, Клер громко постучала в дверь набалдашником трости. Ответа не последовало, и она окликнула доктора по имени. Решив, что он, вероятно, задремал, Клер приоткрыла дверь и снова окликнула его, теперь уже громче. Все было тихо. Может, его позвали к кому-то из матросов? К тому же, вспомнила она, доктор обожал сидеть в вельботе. Да и сам Рэнд часто предлагал ему использовать капитанскую каюту для своих занятий. Хотя, насколько она знала, доктор нечасто пользовался этой привилегией. Вероятнее всего Маколей Стюарт дышит свежим воздухом где-то на палубе, тем более что с того дня, как «Цербер» вошел в бурные воды Южной Атлантики, доктор опять пал жертвой морской болезни.