Пен присоединилась к ним, когда Джонатан начал раздавать круассаны и булочки с шоколадом.

— Я до сих пор не могу поверить, что Нейтан сделал это! Наверное, ситуация была отчаянная, раз он убил Майкла!

— Так и было. Нейтан явно боялся, что Майкл сам убьет его, — сказала Нэнси. — И Томаса Нейтан тоже хотел защитить. Не только физически. Он думал, что Майкл испортит им запуск книги. А это последняя книга Томаса, ему необходим был успех.

— Думаю, его желание исполнилось, — сказала Пен, взглянув на стопку «Идеальных убийств». — Быстро эту книгу точно не забудут. Сомневаюсь, что теперь Томас действительно бросит писать книги. Могу представить, каково ему было найти Нейтана в таком виде.

Нэнси кивнула:

— Не думаю, что кому-нибудь из нас удастся забыть это. — Она невольно вздрогнула. — Наверное, ему не терпится вернуться домой.

Джейн посмотрела Нэнси через плечо:

— Полагаю, мы сейчас это узнаем.

Все разом обернулись и увидели блестящую черную машину Томаса, притормозившую рядом с магазином. Из нее вышел писатель в сером костюме, а за ним — его внушительный телохранитель. Нэнси увидела, что Саша осталась дожидаться их в машине. Интересно, надолго ли она останется со своим мужем? Она думала, что Саша и Дерек, возможно, как-то замешаны в случившемся, но теперь стало ясно, что нет, и желала им счастья.

Зазвенел колокольчик, и внутрь уверенно шагнул Томас. Дерек же застыл в дверях и стал внимательно наблюдать за Хай-стрит.

— Доброе утро, — поздоровался Томас с теплой улыбкой. Этим утром он выглядел шикарно: его щеки снова украшал румянец, а под рукавом серого пиджака поблескивали золотые часы. — Я хотел заскочить, прежде чем мы вернемся домой в Ричмонд. — Он взглянул на Джонатана: — Мы читали вашу статью за завтраком. Большая сенсация для местной газеты. И написано прекрасно.

Джонатан был явно застигнут врасплох.

— Спасибо, — ответил он, слегка покраснев.

Нэнси улыбнулась — Джонатан не привык к комплиментам.

— Полиция довольна, что вы наконец уезжаете?

Томас кивнул:

— Более чем. Они благополучно закрыли это дело без шума и пыли. — Он вздохнул. — Я не уверен, что когда-нибудь до конца пойму, почему Нейтан так поступил, или смогу позабыть обо всем, но, признаюсь честно, я очень жду возвращения домой. Но я всегда буду с любовью вспоминать этот книжный магазин, и я еще раз хочу поблагодарить вас за то, что вы тогда поехали со мной в коттедж. Если бы я только знал, что нас там ждет… Но, как бы это ни было эгоистично, я рад, что вы оказались там со мной.

— Никто не должен оставаться один на один с подобным, — сердечно сказала Джейн.

— Что вы теперь планируете делать? — с любопытством поинтересовалась Пенелопа.

— У меня встреча с издателем на будущей неделе. Они сегодня опубликовали пресс-релиз, в котором еще раз проговорили, что мы ничего не знали о том, что сделал Нейтан, и считаем ужасным, что он использовал сцену убийства из книги. Мы перечислим десять процентов от прибыли в писательский фонд, чтобы помочь начинающим авторам, в память о Майкле Крике. Мы решили, это меньшее, что мы можем сделать. Я, если честно, думал изъять книгу из продажи, но мой издатель отговорил меня от этого. По крайней мере, таким образом мы сможем помочь другим писателям. Мне кажется, это неплохо.

— Это хорошая идея, — согласилась Нэнси.

Она подумала, что весь тот тяжкий труд, который он вложил в книгу, не должен пропасть зря из-за действий его агента. Тогда у этих смертей действительно будет какой-то смысл. Но она чувствовала, что вряд ли когда-нибудь сможет снова взять эту книгу в руки. Для нее она останется связана с трагедией на летнем фестивале. Но Нэнси решила, что будет продолжать продавать ее в магазине; новые экземпляры покупали все так же быстро, и она полагала, что так будет и дальше. Эта книга наверняка войдет в историю литературы. Теперь Томаса Грина точно не забудут. «Это бы Нейтан однозначно одобрил», — подумала она.

— А как насчет будущего ваших книг? — неуверенно спросила она, не зная, какого ответа ожидает.

— Я планировал, что это будет моя последняя книга, и не собираюсь отступаться от своего решения. Тем более что мысль о работе над книгой без Нейтана… Я не могу себе этого даже представить, тем более теперь это будет явно дурной тон. Нет, я точно выхожу на пенсию.

Томас оглянулся вокруг, и Нэнси увидела в его глазах сожаление и некоторую меланхолию. Она подумала, что ему, наверное, будет очень тяжело отказаться от того, что он так любит.

— Тогда желаем вам счастливого выхода на пенсию.

Он оглянулся на нее и улыбнулся:

— Спасибо, Нэнси. Спасибо вам за все. Мне только жаль, что ваш фестиваль закончился вот так. Но я серьезно: если вам понадобится писатель для какого-нибудь другого мероприятия в Дэдли-Энде, то, пожалуйста, подумайте обо мне.

Он отсалютовал им и вышел из магазина с высоко поднятой головой. Как будто ничего и не произошло. За ним тенью последовал Дерек.

— Я не думала, что он когда-нибудь захочет сюда вернуться, — сказала Пенелопа, как только они снова оказались одни. — Пойдем, Китти, нам уже пора в школу. Пока всем, увидимся!

— Пока, Пен, — рассеянно ответила Нэнси, глядя на стопку книг Томаса на столе перед собой.

— О-оу, я знаю этот взгляд, — произнес Джонатан.

— Что ты имеешь в виду?

— О чем ты думаешь?

— Просто о том, что она права. Почему Томас вообще хочет сюда вернуться?

— Он не позволит поступку Нейтана преследовать его вечно, — прокомментировала Джейн, с аппетитом откусив круассан.

— Конечно, но ведь это случилось только что. — Нэнси смотрела, как машина Томаса уезжает из деревни обратно в Лондон. Он бежал из Котсуолдса уже во второй раз. Что-то еще мучило ее, как зуд, который невозможно унять. — Эти часы на нем. Вы видели?

— Ненавижу такие вычурные вещи, мне гораздо больше нравятся мои, — сказал Джонатан, демонстрируя всем часы, которые Нэнси и Джейн подарили ему на Рождество. — Ладно, я лучше побегу в офис. Надеюсь, у вас сегодня здесь будет живенько. Хотя наверняка, когда все прочтут мою статью. Если честно, мне кажется, мне стоит брать у вас процент с продаж.

— Иди-ка отсюда, — заворчала на него Джейн и замахала руками. Он только хитро улыбнулся. — Этот мальчишка никогда не повзрослеет. Кажется, ты о чем-то задумалась, Нэнси?

Нэнси мотнула головой.

— Извини. Пойду открою магазин, — сказала она, подошла к двери и перевернула табличку, хотя точно знала, что часы Томаса теперь не выйдут у нее из головы весь день.

Глава 33

— Господи,