– Мгм… Кхм, – Антон был огорошен. – А он согласится?

– Вы ему только скажите, господин, и он согласится.

– Ладно. Значит, ты пойдешь за Сильтака. Кто пойдет за краснодеревщика, Брунко?

– Я пойду! – еще один зад сменился налитой грудью.

– А ты кто? – Антон не успел узнать всех по именам.

– Зарида, господин. Вы ему руки только вылечите…

– Уже вылечили… Ясно, а кто за плотника?

– Я! Я! – перед глазами Антона появились еще две пары оливковых холмов. Причем, у одной пары шаровары низко сползли, открывая поросшую курчавыми волосами низменность. Но руки быстро исправили это нарушение формы одежды, подтянув шаровары.

– Решайте, кто пойдет за плотника, кто за свинаря, – предложил Антон и тут же пожалел об этом.

– Я пойду за плотника… Нет, я пойду за плотника. – Две бедуинки встали друг напротив друга в воинственных позах.

– Тихо! Ослицы! – прикрикнула Зухра. – По старшинству. Ты, – она ткнула в одну, – Рабият, пойдешь за свинаря, он постарше. Ты, Залия, за плотника…

– А я? – повернулась последняя бедуинка, почти девочка, с невызревшей грудью. – Почему мне все достается последней?

– Тебе замуж еще рано, – уверенно проговорил Антон.

– Это почему, господин? – она чуть не плакала. Но в голосе уже слышались слезы.

– У тебя сиськи не выросли.

Девочка не выдержала и зарыдала.

– Я за Эрзая хо-очу-у…А сиськи вырастут. Честное слово. Я обещаю.

Антон повернулся к Зухре за поддержкой. В его глазах читался немой вопрос: «Что делать будем?»

Та сурово посмотрела на сестру.

– Ты с ним разговаривала? – спросила она.

– Не-ет.

– Ну, вот когда поговоришь, тогда и решать будем.

– А если он не захоче-ет?

– Тогда господин купит тебе другого мужа.

– Правда? – ее слезы мгновенно высохли. – Такого же красивого, как Эрзай?

– Постараюсь! – нерешительно буркнул Антон. – Мне еще с мужчинами нужно поговорить. Ты давай… это… расти, значит.

Четыре женщины мгновенно надели полотняные рубахи, накинули платки, спрятав лицо, и уставились на Антона горящими черными глазищами.

– Вы куда? – удивился он.

– Мы с вами, господин, к мужьям. – за всех ответила Зухра.

– Со мной?.. Ну, пошли… – неуверенно произнес он, не зная, как выпутаться из создавшейся ситуации и что будет, если мужики не захотят взять в жены бедуинок. И где размещать семейные пары, если они согласятся? Но делать нечего. Слово не воробей, вылетело, теперь лови его…

Сильтак учил новобранцев обращаться палкой. Антон поманил его пальцем.

– Это Зухра, Сильтак, она хочет за тебя замуж. – он вытащил за руку старшую из сестер. Подтолкнул ее к мастеру боя… Совет вам да любовь.

Неожиданно гладиатор поклонился и, выпрямившись, произнес:

– Благодарю, господин. Я буду беречь жену и воспитывать. Иди, жена, занимайся своими делами. Встретимся вечером.

– Зухра поклонилась Сильтаку, потом поцеловала руку Антону.

– Спасибо, господин. – И полетела в замок, почти не касаясь ногами земли. Сильтак как ни в чем не бывало направился к новобранцам.

«Ну если тут прошло, – с облегчением подумал Антон, – может, и там сладится». Он посмотрел на невест. Те с неприкрытой завистью глядели в спину Зухре.

– В мастерской лежали на лавках и болтали плотник и краснодеревщик. Причем Брунко не заикался. Увидев хозяина, они вскочили.

– Брунко! – уверенно произнес Антон. – Руки тебе вылечили, пора и жениться. Вот Зарида, отдаю ее тебе в жены… Береги ее и воспитывай.

Он увидел, как покрылся красными пятнами краснодеревщик и, тряся головой, начал что-то говорить. Ссссс…

– Не благодари, Брунко, – остановил его Антон. – Иначе до вечера будешь свое «ссссс» тянуть. Отплатишь за мою доброту работой.

– Хорошо. Я согласен, господин, – без запинки ответил краснодеревщик. – А то у меня ввввв-ыкупа нет для жены.

– Отдаю ее тебе бесплатно. Иди работай, Зарида, – повернулся он к счастливой женщине. – Вечером встретитесь.

Антон нацепил на лицо суровую маску.

– А ты, – посмотрел он на плотника, почему не женат?

– Так у меня земли нет, милорд, кто ж из крестьянок за меня пойдет? А в деревне работы плотнику мало. Крестьяне сами умеют топором работать.

– Хорошо. Вот тебе жена, – он ухватил руку женщины и потянул, но та уперлась.

– Я Рабият, – пискнула она и вытолкнула вперед сестру.

– Ладно. Вот тебе жена, – он ухватил за руку другую женщину. – Береги ее и воспитывай. Ваша семья ни в чем нуждаться не будет. Ты будешь получать плату за работу в пятьдесят дибар каждые десять дней. Еда за мой счет.

Плотник бухнулся в ноги Антону, словно его подстрелили.

– Не знаю, чем вас отблагодарить, милорд…

– Работай хорошо, и этого достаточно.

Не вставая с колен, плотник спросил:

– Я могу жену отвести в свой дом?

– А у тебя есть свой дом? – удивился Антон.

– Есть, милорд.

– Хорошо, вечером отведешь жену туда и уйдешь сам. Будете жить в своем доме. Утром приходите в замок работать. Понял? И как твое имя?

– Все понял, милорд. Мое имя Имр, милорд.

– У меня будет свой дом! – пискнула Залия и гордо посмотрел на сестру. Но та лишь фыркнула и отвернулась.

Остался свинарь, от которого вечно воняло навозом, и знакомить невесту с будущим женихом под запахи свинарника Антон не захотел.

– Сбегай к свинарю и скажи, чтоб шел к сеновалу, – приказал Антон плотнику. – А ты, Рабият, подожди нас здесь.

– Я могу стать второй женой Имру. – неожиданно произнесла Рабият. Плотник остановился. Посмотрел на Антона. А тот на Залию.

– Я не против, – спокойно произнесла она и обняла сестру. У нас будет дом… В котором хватит места всем.

– Я тоже не против, – обрадованно произнес плотник, жадно пожирая глазами сестер.

«Еще бы, – подумал Антон. – То не одной, то сразу две».

– Забирай, – махнул он рукой, – облегченно подумав:

«Баба с возу – кобыле легче. Значит, свинарю не повезло».

– Идите работайте, – отправил он женщин домывать башню. – А к вам, – повернулся он к мужчинам, – есть дело. Но сначала давайте осмотрим мастерскую.

Женщины упорхнули, Антон огляделся. Посередине мастерской стоял стол, по стенам два верстака, на стенах пилы, инструменты. Какие-то заготовки. В соседнем помещении оказалась жилая комната с очагом и кроватью. Тут же стояли небольшой искусно сделанный стол и шкаф.