– Сгинь, нечистая! – перекрестился Антон. Но видение нечистой опустило голову и разинуло широкий безгубый, как у лягушки, рот, полный мелких острых зубов. Большие зеленные глаза уставились на Антона.

– Ты кто? И где Радка? – больше удивившись, чем испугавшись, спросил Антон.

– Ра-адка? – протянула образина. – Твоя Радка гниет в болоте, куда и ты скоро отправишься.

Ее тонкие дистрофические руки с большими мосластыми локтями потянулись к нему. В них появились длинные водоросли, и она, размахнувшись, хлестнула ими по Антону. Его на мгновение закрыл серый сумрак, и хлыст рассыпался. Второго удара Антон ждать не стал, он откатился в сторону и оказался около открытой двери, ведущей в комнату с наковальней. Пятясь задом и упираясь ногами в пол, он, перебирая руками, стал туда быстро ползти. Тварь встала с постели и на тонких рахитичных ногах, пошатываясь, пошла за ним.

«Боже! Я это трахал?» – с ужасом, перемешанным с отвращением, подумал он и вслух, не сдерживаясь, проговорил:

– Меня сейчас вырвет. Да уйди же ты отсюда! – Он пятился, пока не уперся спиной в наковальню. Пошарил руками и нащупал молот. Не задумываясь, ухватил его рукой и почувствовал себя более уверенно.

– Пошла, говорю! А не то получишь! – он неожиданно легко, словно простую палку, поднял молот и погрозил им.

Зеленая образина подошла к наковальне и оперлась о нее руками. Противно дребезжаще, рассмеялась:

– Ты что, красавчик! Не хочешь меня больше?

– Да не такая уж ты и привлекательная, и я протрезвел. Шла бы ты туда, откуда пришла.

– Только с тобой, мой красавчик. Я много икры отложу. Деткам нужна еда. И ты ей станешь. Идем! – она протянула руку с тонкими длинными пальцами, между которыми виднелись перепонки.

– Сама иди, – отмахнулся он молотом, – и без меня.

Молот задел руку и с легким хрустом ее сломал. Вновь дикий, невыносимо громкий вопль ударил Антона по ушам. Он размахнулся и врезал молотом по второй руке, на которую она опиралась.

– Н-на! – произнес он с выдохом. Зеленая тварь затряслась. Из ее рта вылез длинный раздвоенный язык, и она плюнула в Антона. Тот инстинктивно прикрылся молотом, и их обоих озарила вспышка света. Антона она только резанула по глазам. А зеленую образину охватил огонь. Тварь орала и билась о наковальню. Антон, не в силах больше выдерживать этот крик, вскочил и с размаха опустил молот ей на спину. Раздался хруст, и молот глубоко погрузился в тело. С чавкающим звуком он его вытащил и вновь размахнулся, но тварь неожиданно прервала на высокой ноте крик и затихла. Огонь, пожирающий ее, погас.

Антон несколько секунд смотрел на страшилище, затем его все же вырвало на пол, после чего он выбежал из комнаты и заметался, не зная, что делать. Ударился коленом о каретку кровати и остановился, потирая ушибленное место. Боль дала ему возможность начать думать.

«Как эта тварь прошла в замок и как она могла принять образ Рады? Или это Рада? И ее подсунули мне?.. У-у! Как все сложно!.. Тогда надо отсюда бежать… Бежать? Куда?.. Убью всех!.. На хрен! – Он крепко сжал в руке молот. – Найду и поубиваю… Нет, сначала схожу к Торвалу. Ему единственному можно доверять, он не человек… Покажу эту тварь и расскажу, что было!»

– О-о! Боже, за что мне все это! – простонал он. Если он расскажет, что трахал эту… Ему снова стошнило. Что тот подумает?..

«Да пусть думает, что хочет!.. – отмахнулся он от навязчивой мысли. – Надо что-то делать! Торвал подскажет. Он умный и давно живет». Антон натянул штаны, влез в сапоги и, держа наготове молот, вошел в комнату с наковальней. На ней мордой вниз лежало тело твари, из которого обильно вытекала желтоватая слизь. Он брезгливо схватил ее за волосы, больше похожие на водоросли, и потащил вон из подвала. Протащил по двору, напугав Патрона, и ногой распахнул дверь в кузницу.

– Торвал, вставай! – заорал он с порога и затащил тело твари внутрь.

Из закрытого занавеской угла выглянул сонный шер, зевая, посмотрел на Антона и тут же спрятался.

– Ты где это взял? – не пряча страх, спросил он. – И не подходи…

– Торвал! Мать твою… мне нужна помощь, а ты кричишь «не подходи!» Эта тварь мертва…

– Если мертва, зачем ты ее сюда притащил?

– Потому что я ее убил у себя в подвале.

– В подвале?

– Да, представь себе, в подвале, в моей комнате… И я хочу знать, что это и кто ее мне подсунул.

– Ты ее убил?

– Как видишь, она мертвее мертвого. Торвал, что здесь творится? Ты давно тут живешь и многое знаешь…

– Я что она у тебя делала?

Антон на секунду замялся. Дернул тварь за волосы.

– Трахаться приходила. – сознался он.

– Что делать?

– Постель мне согреть, вот что, – закричал почти в истерике Антон.

– Антей, не кричи так громко. Всех разбудишь… И ты что, не видел, кто к тебе пришел?

– Не знаю… мне показалось, что это Рада…

– Это Рада? Антей, она на Раду совсем не похожа…

– Я и сам вижу, что не похожа. Я не знаю, что на меня нашло… Может, я был сильно пьян?.. А может, меня околдовали… и эта Рада, она ведь колдунья и может приворожить. Ее ко мне подослала Франси, Торвал… Почему она хочет меня убить?

– Не говори чепухи! Я знал Франси еще девушкой. Да, она владеет даром голоса. Может заставлять других подчиняться. Таких находят и обычно убивают. Кому из властей захочется, чтобы ими управляли. Они опасны. Но Франси не пользуется своим даром.

– А Робарт знал о ее даре?

– Знал. И ничего не делал. Твой отец, я уже говорил, был странным и непоследовательным… Послушай, Антей. Надо позвать Франси, она поможет во всем этом разобраться. Побудь здесь, а я за ней схожу.

Шер по широкой дуге обошел Антона, осторожно перешагнул дорожку из слизи и шмыгнул в дверь.

– Ты только, Торвал, не пропадай! – крикнул ему вслед Антон.

Шер не пропал. Он вернулся буквально через пять минут и привел с собой Франси. Та вошла первой, в ночной рубашке, растрепанная, с платком на плечах. В руках она держала свой мясницкий топор. Лицо ее было жестким. Обострившиеся скулы делали его каким-то угловатым и жестоким. Складки вокруг рта, плотно сжатые губы и холодный пронзительный взгляд, которым она окатила его, заставили Антона прикрыться молотом.

– Ей надо отрубить голову! – сказала она с порога. – Брось ее на пол! От прежней предупредительности Франси не было и духа.

– Что ты хочешь? – Антон покрепче сжал молот. Он был готов ко всему. «Маски сброшены! – подумал он… Но я без боя не сдамся!»

За спиной женщины показался шер.

– Антей, брось эту тварь. – попросил он. – Сделай, как просит Франси.

– Я не слышу тут просьбы, – Антон усмехнулся и прищурился. – Мне приказывают…