– Ну а так вы повесите!

– У нас советский закон есть. И все будет по справедливости.

– Да, теперь на нашей земле ваш закон. Но рано радуетесь. За нами Англия. Все всегда получается так, как хочет она.

– В 1917 году ее хотения закончились. Мы государство рабочих и крестьян, и нам английские банкиры давно не указ.

– Ну-ну. Время покажет, офицер. Покажет…

– Так где нам искать Дантиста?

– Вот. – «Гном» встал и очертил пальцем на висящей на стене карте Украины несколько предгорных районов Станиславской области. – Где-то здесь он отлеживается в случае опасности. Здесь преданные ему люди.

– А точнее?

– Может, вы меня возьмете в штат НКВД и выдадите фуражку? – захохотал Казимир. – Не знаю. Работайте лучше, и все будет.

На основании этих бесед Иван составлял аналитические справки руководству. И по выявленным местам сосредоточения банд направлялись войска НКВД, разведгруппы. Результаты были весомыми.

Но долго заниматься этой работой Ивану не дали. Вскоре под его руководство встало четверо офицеров НКВД – лейтенанты и старлеи, двое из них фронтовики. Также группе выделили грузовик – ГАЗ-«трехтонку» с тентованным кузовом. А еще придали конспиративно-разведывательную группу, расквартированную в пригороде Львова.

Иван был счастлив. Вот теперь начиналась настоящая работа. Теперь в свободном полете он узнает, насколько глубоко постиг уроки майора Гладышева.

Его КРГ – это два десятка бывших бандитов, горящих желанием выслужиться перед советской властью. Иван переговорил с каждым и сделал расстановку – кому быть внедренцем, кому на подхвате, кому лучше поручить стрельбу из засады. Смущало, что это были бойцы УПА низшего звена. Для хороших разработок нужен тот, кто эту кухню знает гораздо лучше. Эти соображения он довел до начальника отдела подполковника Румянцева – того самого «учителя», который перетягивал его на службу в ОББ.

– Есть у меня для тебя один человек, – сказал Румянцев. – Силен. Но смотри, чтобы волос с его головы не упал. Очень ценный кадр.

На следующий день в кабинете Ивана этот кадр появился в сопровождении Румянцева.

Иван с изумлением посмотрел на гостя. Это был Адвокат – тот самый подручный Дантиста, который сдался Ивану во время операции против банды, убившей механизаторов.

Гость криво усмехнулся, разглядывая своего нового командира.

Когда подполковник Румянцев вышел, оставив их наедине, Иван недобро произнес:

– Если ты думаешь, что я тебе верю хоть на грош, то ты сильно ошибаешься.

– Ваше право, пан командир. Ваше право…

Краевой проводник Голуб был хорошо известен НКВД и числился среди первых разыскиваемых лиц. Поэтому в населенные пункты он предпочитал не лезть. Обустроил себе базу в горной местности, в пещере, о которой не знали даже местные. Там и жил с женой-машинисткой и телохранителями. Правда, на совещания приходилось вылезать в леса и села.

В это убежище дорогу знали только верные связники. А еще – Дантист. Тому Голуб был обязан многим, в том числе своим положением и самой жизнью, так что отказать в приюте не мог. И контрразведчик прятался у него всегда, когда нужно было отлежаться, запутать следы, уходя от НКВД, а порой и от недовольных соратников – и такое бывало.

На этот раз Дантист заявился в убежище по той причине, что оно располагалось недалеко от места проведения акции. Десятерых бойцов зондеркоманды он оставил в схроне в лесу – им незачем знать об убежище.

– С чем пожаловал? – спросил Голуб, проводя гостя в забетонированные помещения, сделанные в пещере два года назад немцами для армейских нужд.

– Нужно посчитаться кое с кем в твоих краях.

– Это с кем же? – напрягся Голуб, знавший, что появление Дантиста означает казни, пытки и жертвами порой оказываются ценные для дела люди.

– Кирилл Осьмак! – отчеканил Дантист.

Он вынужден был ввести краевого проводника в курс предстоящей операции. Ведь только тот знал, где находится объект и как к нему подобраться. И Дантист был уверен в молчании Голуба.

– А что! – Голуб с облегчением улыбнулся – чистка не касалась его людей. – Давно пора эту вошь раздавить!

И вот подготовка операции завершена. Зондеркоманда на исходной позиции. В нее подобраны люди верные, хорошо владеющие русским языком, что весьма важно. Подобраны стрелковое оружие и полевая форма РККА. А на Фоминских хуторах под присмотром нескольких телохранителей Осьмак сочиняет тупые воззвания к миру и Вселенной и знать не знает, что его время истекло.

– Ведь не ждет нас, Иуда. Письма в Лондон, наверное, строчит, – усмехнулся Дантист, беседуя вечером с хозяином убежища.

– Вот знал я, что он переметнется, – сказал Голуб. – Хорошо еще, не к русским. Гнилое нутро. Как и вся эта идея с УГВР. Украине нужен диктатор – Бандера. А не всякие парламенты. И жидов с поляками надо давить сильнее, а не заигрывать с ними.

Всю осень люди Мельника, Бандеры, Скоропадского судорожно пытались объединить силы против наступающего «красного империализма». ОУН выставила лозунг объединения всех наций СССР во «Фронт порабощенных народов против Красной Москвы» или «Антибольшевистский фронт народов». Поляки теперь уже как бы и не враги, а как бы союзники в борьбе с Советами под лозунгом: «Свобода народам, свобода человеку». Лидеры националистов также пытались добиться признания Румынией самостоятельного украинского государства на этнографических землях Украины. В общем, пошли вразнос. И очень подозрительно изменилась риторика в отношении евреев. Теперь их уже не надо было убивать.

А не значит ли это, что руководство ОУН подумывает о том, чтобы сменить союзников. Ведь немцы слабели с каждым днем, и недавно случилось то, что давно ожидалось – они полностью потеряли Украину! А вот антигитлеровская коалиция, наоборот, набирала мощь. И она очень неоднородна.

Шаг в целом разумный. Неизвестно, сколько протянет Германия. И не факт, что она когда-нибудь вернется сюда. А англичане – союзник серьезный, ненавидящий СССР почти так же, как Гитлер. Но только для Дантиста эти расклады не меняли ничего. Он работает на абвер. Куратор отдал приказ. Цель определена. И более того, она ему была по душе.

– Англия же против, чтобы жидов давить. А значит, и Осьмак тоже. Теперь каждому украинцу по жиду на шею посадить, чтобы англичанам понравиться. Мы теперь о репутации заботимся, – хмыкнул Дантист.

– Или воюем, или нет, – сказал Голуб. – Третьего не дано. Остальное гнилое соглашательство. А им подавай международные отношения.

– Ничего, Осьмак, – Дантист задумчиво посмотрел на пляшущий огонек масляной лампы. – Будут тебе международные отношения.

Оставалось немного. Поутру выступить в сторону Фоминских хуторов. И сказать Осьмаку, перед тем как вогнать ему пулю: