быстро пришёл в движение, насторожили эовинов, но вместе с тем обрадовали: это означало, что что-то пошло не по плану Бройма, и Раапхорста всё ещё можно было поймать.

Новые следы были свежее и глубже прежних, и эовины с небывалым рвением двинулись вперёд. Впрочем, они не забывали об осторожности. Рядом с машинным следом они обнаружили глубокие вмятины, оставленные чем-то тяжёлым. Это могло говорить о многом, но эовины знали, что, скорее всего, это палачи. Через несколько сотен метров это подтвердила страшная находка.

Загнав машину на холм, солдаты обнаружили в низине, следующей за ним, нечто, напоминавшее металлическое тело. Существо, наполовину скрытое в глубокой луже, почти полностью было покрыто железом, ржавым и мятым. Из под поношенных, в некоторых местах разрушенных доспехов проглядывали механические элементы: усилители, пневмо-суставы, толстые пружины, обвитые вокруг каких-то цилиндров, чёрные мелкозубчатые шестерни, скрытые в области брюшины, и иные детали, сейчас, видимо, вышедшие из строя.

Маленькая голова чудовища, покрытая сварочными швами, была скрыта под слоем песка, и подойти ближе, чтобы разглядеть её, эовины не решились. Преодолев ещё несколько метров, они вышли из автомобиля, немного осмотрелись и вскоре обнаружили чужую раскуроченную машину и четыре изуродованных трупа. Трое из них лежали в отдалении друг от друга в песке, а четвертый находился в машине. Все они представляли собой ужасное зрелище, заставившее Невелис в отвращении отвернуться. Она не выдержала и прижалась к груди Леона, будто рассчитывая на поддержку. Молодой человек, поняв это, сказал что-то успокаивающее, погладил девушку по голове, и та слегка успокоилась.

Эдер недовольно посмотрел на неё и изрёк:

— Ты солдат, и вид смерти не должен пугать тебя. Даже такой…

Невелис промолчала, испугавшись, что после первого произнесённого слова её тут же вырвет. Лишившись самообладания, она совершенно забыла о блокировке мыслей и потому, как выражались эовины, думала слишком громко. Леон, посмотрев на Эдера укоризненно, покачал головой, но старик отмахнулся. Поднявшись на ещё один холм, он посмотрел на молодых людей сверху вниз и проговорил:

— Нужно идти дальше. Здесь только четверо, и никто по описанию не похож на Раапхорста. Если не поторопимся, потеряем его. Пойдём пешком. Следов, сидя в машине, не увидишь, можно сбиться. Чтобы не опоздать, придётся бежать, но я думаю, это не проблема.

Спорить не стали. Невелис и Леон последовали за стариком, ни на секунду не переставая с содроганием вспоминать о растерзанных людях. Вскоре эовины напали на след. Среди вмятин на песке и мягкой земле, глубоких и чётких, оставленных палачами, они смогли различить человеческие следы и тотчас ускорились. Медлить было нельзя…

— Быстрее! Хотите, чтобы фон Райэлл нас прибил? О, он может сделать всё, что угодно, не сомневайтесь, — поторапливал Эдер, и молодые люди, сами всё это прекрасно понимавшие, бежали из последних сил. Только через час они остановились. Судя по следам, последний участок пути Раапхорст преодолел, едва шевеля ногами.

— Он наш, — радостно осклабившись, воскликнул старик. — Я не знаю, прав он или виноват, но приказ я выполню! Надеюсь, этот парень сможет идти, ведь тащить его на себе малоприятная работёнка.

— Да уж, — Леон ухмыльнулся. — Главное, чтобы у него вообще остались ноги. Вы видели, что с теми несчастными…

— Ну, хватит! — перебил Эдер. — Он жив! Смотрите внимательнее, мы почти догнали его.

Ⅺ

— Кто ты? — спросил Леон. Он подошёл к черноволосому мужчине, дерзко вскинул голову и приготовился атаковать. Тот не ответил, и молодой солдат повторил вопрос, почувствовав при этом смутное волнение. Раапхорст оставался безмолвен. К тому времени ветер усилился, небо заволокло тучами, и пустоши снова приняли свой привычный вид — серый и холодный.

— Отвечай! — прикрикнул Эдер. Евгений медленно повернулся.

— Меня зовут Евгений Раапхорст, — ответил эовин. — Что до вас?

«Это он. Наконец-то!» — подумал старик. Он улыбнулся и махнул рукой, приказывая этим жестом Невелис и Леону окружить черноволосого мужчину. Евгений догадался об их намерениях, но всё же спросил:

— Что вам нужно?

— Берите его молча, — приказал Эдер.

Раапхорст нахмурился.

— Полагаю, отвечать вы не хотите. Что ж, даже так мне кое-что известно о вас. Кого-то здесь зовут Эдер, а кого-то — Леон, вы служите в «Клингенрайс». Так? Я видел вашу форму. Кроме того, ваша спутница, кажется, тоже эовин, но совершенно не думает о безопасности. Её мысли легкочитаемы, — мужчина приподнял бровь и, подавив внутреннюю тревогу, улыбнулся.

Эдер пытался сохранять спокойствие, но тон, с которым говорил учёный, раздражал всё сильнее. Старый эовин не ожидал такой смелости от предателя, искавшего спасения во вражеской стране, и в первую минуту встречи был поражён. Недовольно посмотрев на пристыженную Невелис, Эдер вздохнул и снова махнул рукой. Солдаты продолжили наступление.

— Это весьма иронично… Я блуждал по пустошам несколько часов совершенно один и мечтал только о том, чтобы встретить людей, но теперь отдал бы всё, лишь бы вы исчезли, — Раапхорст перестал улыбаться. — Хотя, возможно, я сужу о вас преждевременно.

Его голос стал вкрадчивым, скрипящим, холодным, и солдаты «Клингенрайс» неприятно поразились, в очередной раз услышав его.

Тем временем, погода ухудшалась. Ветер тащил над землёй облачка серого песка, тучи набухали, и вскоре пошёл слабый дождь. Холодные капли закручивались в воздухе, падали на землю, на лица и одежду эовинов, оказавшихся в пустошах в это неспокойное время. На секунду отвлёкшись, старик взглянул на небо и с недовольством подумал, что природа желает помешать им.

— Нам плевать на твоё мнение. Ты — предатель, и пойдёшь под суд, — придав лицу выражение сдерживаемого гнева, строго сказал Эдер, и при последних его словах Леон, уже стоявший позади Евгения, кивнул в знак согласия.

— И обвинение составлено? И резон в моём возвращении есть, не так ли? — Раапхорст поморщился, будто ощутив боль. — Мне известно, зачем я нужен Императору, но беда в том, что его интересы не касаются меня. Я не соглашусь помочь ему.

— Твоё дело не обсуждать приказы, а выполнять их! Обязанность любого гражданина Дексарда радеть о судьбе государства, о чём бы оно ни просило, и какие приказы ни отдавало бы! И не тебе, предатель, критиковать Атерклефера, — побледнев, на одном дыхании выпалил Леон.

— Слова истинного солдата, — Евгений кивнул, печально посмотрел на воина, и тот побагровел от злости. — Возможно, ты даже прав, но мы не поймём друг друга, как бы ни хотели. Ты солдат, привыкший делать то, что прикажут, а я — учёный. Мыслить и сомневаться — моя природа, и изменять ей я не хочу.

«Наглец! — мелькнуло в сознании Невелис. — Он смотрит на нас, словно мы ущербные».

— Мне это надоело, — проскрежетал Эдер.

Он