тоненькую палочку и ее поджигая. — Цивилизация, мать его, прогресс, медицина…

И выпустила губами дым.

Сигарета — поняла Лу, которая подобной гадости не видела почти никогда. Только на самых отвязных вечеринках в ее мире молодежь дымила, но уж точно не табак, а, скорее, веселящие травы. Она не пробовала, берегла здоровье. Рожать же собиралась…

Мать? Нет, эта женщина не была ее матерью. Лу ее совершенно не помнила. Но она была той, кто дала ей когда-то жизнь.

26-2

«Гештальт» был неуловимо похож на «Креветку», такой же маленький, ладный и чистый. Картинка, а не корабль. Команда, правда, постарше и какая-то… потасканная, что ли. Ну, или опытная, причём училась на своих ошибках. Лу насчитала троих калек — один без трёх пальцев правой руки, один и вовсе без кисти, один с повязкой на глазу. Как в старых добрых сказках про пиратов, не хватало только мужика с деревянной ногой. Кто знает, может и был тут такой, просто не показался.

— Это гости, — представила их Ясноглазая. — Добрые и желанные. Их любить.

Лу поежилась. Никакой любви ей было не нужно, да и вообще, вдруг показалось, что зря она все это затеяла. Зачем она пришла сюда — на корабль этой женщины с холодными глазами? Ведь теперь у Лу был Эль. Зачем ей Ясноглазая?

Капитанская каюта была компактнее и, пожалуй, эргономичнее, чем на “Креветке”. Здесь вместо огромной роскошной кровати была пара диванчиков. Лу их конструкция была знакома: в ее крошечной квартирке стоял подобный. Он отлично раскладывался в удобное спальное место, а если два — с помощью нехитрых механизмов можно было соорудить большое ложе едва ли не на пятерых. Диваны выглядели совершенно новыми. Не потрепанными, без следа какой-то катастрофы, как большинство местных “импортных” вещей. Откуда Мардж их взяла?

— Что-то хочешь спросить, Луиза? — заметила Ясноглазая настороженный взгляд девушки.

— Ты не просто видишь Двери. Ты умеешь ими пользоваться, — Лу не спрашивала, утверждала. — И занимаешься контрабандой.

— Какое некрасивое слово! Контрабанда — это воровство, детка. А я просто торгую.

— Почему ты не вернулась домой, если могла?

— Во-первых, не могла… Какое-то время не могла. А во-вторых, я работала в ОСП и отлично знаю, что дома ждет возвращенца. Микросхемы паять в жопе мира до самой смерти? Спасибо, я пас. Мне и тут прекрасно живется.

— Но ты же не попаданец, ты своя.

— Это что-то меняет? Я слишком много теперь знаю, детка. Опасно. Ты так хочешь вернуться? Не советую. Оставайся со мной, я покажу тебе этот мир с его лучшей стороны.

Лу бросила взгляд на Эля. Тот молча сидел на диване — с совершенно невозмутимым лицом. Она знала его совсем недавно, но успела привязаться и даже немного влюбиться. Чего стоят их хрупкие отношения?

— Луиза, ни один мужик не даст тебе того, что дам я, — конечно, Ясноглазая видела все ее колебания. — Хотя, признаться, этот очень хорош. Мне он нравился с самого начала.

— Вы с ним… — холодея, выдохнула Лу.

— Нет. Он не пожелал. Не сошлись характерами, ха-ха. Так, мы отвлеклись. Как ты вообще попала в Эгландию?

— Через Дверь.

— Ну я догадываюсь, что не через Окно. Сама или помогли?

— Уговорили. Байд с “Буревестника”, слышала про такого? Наплел мне всякого, а я уши развесила и купилась.

— А! Пресловутое удобное воспитание. Я тоже такой была. Доверяла людям, видела в них хорошее, доброе, вечное. Глупая… Так ты тоже видишь Двери? О чем я, конечно, видишь, твое рождение было спланировано изначально. Как только в ОСП поняли, что талант наш передается по наследству, я сразу получила квоту на материнство. И не одну бы получила, да не успела. А ты? Сколько детей?

— Ни одного, — нахмурилась Лу. — Семь отказов.

— Странно. Почему?

— Я на ОСП начала работать совсем недавно. Видимо, неблагонадежная.

— Или мамуля моя постаралась. Уверена, после моего исчезновения она сильно переживала и приложила все усилия, чтобы ты не пошла по моим стопам.

Лу удивленно поглядела на мать. Об этом она никогда не думала, но, наверное, такой вариант развития событий тоже был вполне вероятен и даже логичен.

— Ну, здесь ты можешь рожать хоть каждый год, никто и слова не скажет, — утешительно пробормотала Ясноглазая. — Правда, понятия не имею, зачем тебе это нужно. Дети — страшное дело. Это кусок твоего сердца, который ты оторвала от себя с болью и кровью и отпустила. Хорошо, если у тебя есть возможность наблюдать за его жизнью, направлять, ограничивать и учить. А если ты теряешь своего ребенка? Дыра внутри всегда останется дырой.

Лу слушала, затаив дыхание. Неужели Мардж сейчас о ней?

— А ты переживала за меня, когда попала сюда? — спросила прямо, не боясь уже услышать ответ.

— Только это меня и заставляло жить, — просто ответила Ясноглазая. — Было время, когда я хотела сигануть с острова вниз. Но я думала, что у меня, возможно, есть шанс вернуться и увидеть дочь. И я терпела. А потом стало поздно. Ты росла где-то там… я жила где-то здесь.

— Бабушка никогда не верила, что ты погибла.

— Что ж, наверное, это был ее предел любви к своему ребенку.

Лу кивнула. Наверное.

— Итак, вы двое вместе.

— Да, — сказала Лу.

— Нет, — сказал Эль.

— Не поняла?

— Нас не связывают никакие обещания или клятвы, — пояснил капитан. — Лу вольна уйти в любой момент.

— Разумеется, я вольна уйти, — прошипела девушка сердито. — Но мое решение — быть с тобой, болван! Ты мне жизнь спас!

— Благодарность — это не повод брать на себя какие-то обязательства.

— Ты мне нужен!

— Зачем? У тебя теперь есть куда более приятный вариант.

— Продолжайте, все это очень интересно, — с умильной улыбкой мурлыкнула Ясноглазая, глядя на них с явным удовольствием.

— Да не о чем тут продолжать. Лу останется с тобой. Это куда безопаснее для нее.

— А вот хренушки! — выкрикнула Лу, пересаживаясь к нему на диванчик и цепляясь в его руку. — Ты — мой. Никуда я от тебя не уйду.

Показалось ли ей, или он немного расслабился?

— Ясно, вы все же пара, — подвела итог Мардж. — Несмотря