– Уна сейчас вернется, а пока давайте соберем жетончики для масла. Как только доберемся до 3000, мы намажем друг друга маслицем, и вот тогда-то начнется настоящее веселье!

Я вошла в ванную и стала рыться в сумке, ища тампон. Трюк, который я освоила для тех моментов, когда у меня были месячные во время камминга: взять два мини-тампона, обрезать шнурки, сложить их крестом, а затем всунуть всю конструкцию как можно ближе к шейке. Это было не особенно удобно, но позволяло мне заниматься каммингом без протечек, и я даже могла вставить внутрь дилдо на бо́льшую часть длины, и никто ничего не замечал. Некоторые камгерлз говорили о своих месячных вслух перед поклонниками и даже называли их своей «акульей неделей», но мне было неудобно. Я предпочитала быть девушкой, у которой просто таинственным образом никогда не наступали месячные. Мне казалось, что так сексуальнее.

Выходя из ванной, я остро ощущала себя побежденной. Я хотела домой. Я хотела в свой отель. Я хотела чего угодно, только не играть в «Твистер».

– Уна! Правая нога на красный! – окликнула меня Джинджер из комнаты. – Почти пора мазаться маслом!

* * *

Два часа и два раунда «намасленного твистера» спустя Джинджер довезла меня до отеля и оставила там с сумкой и чеком на 2050 долларов. Она пообещала своим зрителям, что будет «нежить и ласкать эту красавицу всю ночь», что в реальном мире, очевидно, означало торопливое объятие на тротуаре.

– Было очень приятно с тобой познакомиться, – сказала она, открывая багажник своей машины. – Извини, что не могу потусить с тобой завтра. Столько дел, столько дел…

Я кивнула. Я знала, что она лжет. Мой завтрашний рейс был только в пять вечера.

– Но такси до аэропорта будет стоит недорого.

– О да, не беспокойся.

Я подошла к ее «Мини-куперу» сзади и вытащила свою сумку.

– О’кей, пока!

Помахав рукой, Джинджер отбыла, а я осталась с отчетливым ощущением, что сделала что-то не так.

Поднявшись в свой номер, включила душ и опустилась на пол ванной. Сил не было. Два тампона натерли внутри, а клитор, кажется, распух.

Что ж, хорошо, что это осталось позади. Я набрала сообщение Демону.

Уна: Привет, ты там где?

Уна: Демон?

Демон: Извини! Зашел выпить с коллегами. Смотрел шоу, как мог, с телефона. Ты была впечатляюща! Поговорим позже.

Я швырнула телефон на коврик и закрыла лицо руками. Кожа была вся потная, во рту пересохло. Я залезла под горячие струи воды и содрогнулась от рыданий. Отлично, теперь я – унылая девушка, рыдающая в душе. Какая банальность! Я сердито выковыряла из себя тампоны и швырнула их в мусорную корзинку, закапав смесью воды и крови пол.

После душа, завернувшись в полотенце, я сжалась калачиком в кресле у окна, выходившего на центр Лас-Вегаса. Внизу туристы, несшие в руках разноцветные напитки, спотыкались в украшенных стразами шлепках.

Я прокрутила список контактов до номера Бомбы. С тех пор, как он обнаружил в Сети пиратский вариант моего порно, мы разговаривали с ним все чаще и чаще. Я набрала его. Прошел один гудок.

– Уна?

– Привет, Би. Как дела?

– Ээ, хорошо… Привет. А ты как?

– Я нормально… – Слезы потекли снова. – Просто хотелось с кем-нибудь поговорить. Мне скучно. Это не отель, а какой-то суперотстой!

– Правда?

– Ну да, Джинджер типа сказала мне, что надо останавливаться в центре, потому что там лучше, чем на Стрипе, но здесь толком и погулять-то негде – одни аптеки да случайный «Сабвей».

– О да, похоже, действительно отстой.

– Ну да… – Я умолкла.

– То есть ты имеешь в виду, что не будешь обнимать ее всю ночь напролет? – передразнил Бомба слова Джинджер с другого конца линии.

– Вот еще, Би! Да пошла эта Джинджер, вот честно! Она такая фальшивка!

– Правда?

– Да! Она все время говорила, что мы вместе потусим, а потом просто бросила меня здесь, как кусок дерьма! Серьезно?! Ну мне вроде как плевать, я знаю, что эти отношения – только для шоу, но я-то думала, она хочет подружиться…

– Ооо, – протянул Бомба. – Да кто же не захочет подружиться с тобой?

– Вот именно. – Я взяла со столика папку меню для обслуживания в номере и открыла ее. – В общем, все ерунда. Завтра лечу домой. Пошла она на хер!.. Что мне заказать?

– А какие есть варианты?

– На первый взгляд – ужасные.

– Рум-сервис в центре Вегаса? Я бы удивился, если бы он не был ужасным.

– Ага… – Я вдруг почувствовала себя очень, очень усталой. – Слушай, Би…

– Да?

– Если я сейчас лягу в постель, ты поговоришь со мной, пока я не засну?

Тихий хмык.

– Конечно.

Я отложила меню, легла в постель и свернулась под накрахмаленными белыми простынями, прижимая к уху телефон.

– Би?

– Да?

– Как думаешь, всем понравилось шоу?

– Конечно, всем, – уверил он меня умиленным, добрым тоном.

Я смотрела на скверную гостиничную живопись на противоположной стене. Непонятно было, почему я чувствую себя так ужасно. В конце концов, Джинджер на самом деле не сделала ничего дурного. Конечно, она вроде как соврала насчет того, что мы с ней еще потусим, но это было скорее вранье зрителям, чем мне, и этого следовало ожидать. Я старалась не думать о резиновом седле. Рассматривала синяки на руках. Джинджер назвала их красивыми. Бомба рассказывал мне что-то про свою собаку.

– Би! – перебила я его на середине предложения.

– Да?

– Расскажи мне историю, ну, типа, сказку на ночь.

Он помолчал, рассмеялся, потом повиновался:

– Эмм… жил-был на свете маленький мальчик. Его звали… Зи. И никто его не любил. В смысле – совсем никто. Даже его родители, даже кошка, даже…

И я позволила странной сказке Бомбы унести меня в сон без сновидений.

После шоу с Джинджер мой рейтинг снова начал быстро расти. Я даже получила по возвращении домой несколько офлайн-чаевых от мужчин, которые говорили, что с удовольствием со мной познакомились бы. Большинство из них во время совместного шоу мне никак не запомнились, но, с другой стороны, я вообще мало что помнила о том вечере. Предпочла не думать о нем и жить дальше.

Я проводила все меньше и меньше времени в реальном мире и все больше онлайн. Ради камминга было заброшено все: друзья, семья, личная гигиена. Сестра обижалась из-за того, что я перестала с ней встречаться, а мама спрашивала, не попала ли я в какую-нибудь секту. Я наносила макияж только ради работы и проводила бо́льшую часть дня в старых спортивных штанах и футболках. За стирку бралась только тогда, когда надо было постирать белье, а индикатор «проверить двигатель» горел в моей машине почти три месяца. Дома царил бардак: одежда, контейнеры от готовых блюд, кофейные стаканчики. Воздух был спертым, в квартире почти постоянно было темно. Я постепенно забиралась все выше и выше в рейтинге: 175-е место, 162-е, 112-е…