сияет в ее янтарных глазах и читается в дрожащем подбородке.

Подавшись вперед, Аилесса старается двигаться еще быстрее. А когда подходит ко мне, обнимает за шею. Я стискиваю ее в ответ, стоя под проливным дождем. Она жива. И не лишилась своего Света. А еще пришла, как и обещала. Почему я считала, что смогу справиться без нее?

Она отстраняется и целует меня в щеку.

– Доверься мне и не переживай, – говорит она.

Мне знаком этот тон. В нем звучат забота и уверенность, которые я слышала не раз…

«Тебе не обязательно убивать огненную саламандру, если ты этого не хочешь. И оплакивать смерть вполне нормально.

Позволь мне, Сабина. Я сварю мясо с ее костей».

В первое мгновение ее слова успокаивают меня и дарят уверенность, что все будет хорошо. Что Аилесса сделает всю тяжелую работу за меня. Но затем она стискивает зубы, и мое сердце подпрыгивает к горлу.

Нет, нет, нет!

– Аилесса! – Я тянусь к ней.

Но ночной ястреб быстрее козодоя. Она поворачивается к Вратам Подземного мира.

И касается руки нашей матери.

21. Аилесса

Как только я касаюсь ладонью маминой руки, она сжимает ее. Ноздри Одивы раздуваются от глубокого вдоха. А у меня на глазах наворачиваются слезы. Я пытаюсь ненавидеть ее, но не могу отыскать и капли горечи внутри. Всю свою жизнь я мечтала добиться ее одобрения, которое сейчас светится у нее в глазах.

– Аилесса! – Сабина хватает меня за вторую руку и тянет к себе. – Прошу, отпусти ее! Это ловушка!

– Знаю. – Мрачная песнь сирены Тируса заполняет весь разум. – Но она знает, как разорвать связь душ.

Сабина упирается ногами в скользкий мост и тянет сильнее. Дождь льет на нас сквозь щель в потолке. С выступа нам кричат три Перевозчицы. А души подбираются все ближе.

– Если это и так, – говорит Сабина, – то она узнала это, пойдя на ужасные жертвы.

Я стискиваю зубы и смотрю в блестящие глаза мамы.

– Я знаю, что она хотела отдать меня Тирусу.

– А помимо этого переправила к нему еще тысячи Освобожденных.

У меня пересыхает во рту. И я поворачиваюсь к Сабине. Несколько темных локонов прилипли к ее лбу. А лицо покраснело от напряжения.

– Что ты имеешь в виду?

Она судорожно вздыхает.

И тут в меня врезается душа. Я невольно шагаю вперед. А Сабина пихает мужчину – Скованного – назад. Мамина хватка сжимается сильнее, давя как железные кандалы. Почему она до сих пор не прошла сквозь Врата? Она сказала, что ей нужно лишь коснуться меня.

– Пригнись! – кричит Сабина.

И я послушно выполняю команду. Не выпуская мою ладонь, она упирается посохом в Скованного, а затем поднимает в воздух. Его тело пролетает у нас над головами и падает в Врата Тируса. Мама взмахивает свободной рукой и отправляет его дальше, второй продолжая удерживать меня. Мост стонет и трещит. В десяти метрах от него от стены отваливается большой кусок камня, отчего сердце начинает колотиться быстрее.

– Мама, скорее! Нам нужна твоя помощь!

– Ты не можешь ей доверять, – говорит Сабина. Капли дождя стекают по ее загорелой коже, но она еще крепче сжимает мою руку. – Да, она не отдала тебя Тирусу, но с легкостью сделала бы это, не будь другого выхода.

– Ты слишком строга ко мне, дочь. Я прошла чрез Врата Тируса, чтобы спасти жизнь Аилессы.

Перья филина и эполеты Одивы из когтей колышутся от вихря, окружающего ее.

– Возможно, – отвечает Сабина. – Но теперь ты хочешь выбраться оттуда и вновь вцепилась в нее своими когтями.

Еще несколько душ выходят на мост. И Сабина вновь раскручивает посох. Ударив одного из Скованных, она толкает его во Врата Тируса.

– Аилесса, выслушай меня. Одива хочет затащить тебя в Подземный мир, чтобы отдать Тирусу жертву, о которой он просил в обмен на воскрешение моего отца.

– Нет, ей нужна моя помощь, чтобы вернуться.

«Своим мастерством и талантом ты явно пошла в меня», – сказала она мне.

– Она не собирается возвращаться. – Сабина толкает Освобожденного к Вратам Элары. – Теперь мне все понятно. Вот как она разорвала связь со своим amouré. Вот что она хочет показать… убить тебя.

Я поворачиваюсь к матери. «Докажи, что Сабина не права», – легко можно прочитать в моем взгляде. Но она не собирается признаваться в предательстве. Я чувствую это по тому, как у меня сводит живот, в горле поднимается кислота, а глаза горят от ярости. Какой же дурой я была.

– Ты не сможешь помешать мне, Сабина. Я потратила на это два года, – говорит мать. – Я больше не стану сражаться с Тирусом.

Сабина поджимает губы. А ее взгляд устремляется к выступу на противоположной стороне моста.

– Держись, – шепчет она и, отпустив мою руку, устремляется к Перевозчицам.

У меня все сжимается внутри. Что она делает?

– Нет, – выдыхает Одива.

И тут я осознаю, что задумала сестра. Она хочет сойти с моста. Ведь как только она это сделает – Врата закроются. Потому что именно Сабина открыла их.

Мать крепче сжимает мою руку и тянет к себе. А я, используя всю силу тигровой акулы, вырываюсь и дергаюсь. Но она намного сильнее. Как и всегда. Кости благодати медведицы-альбиноса и еще четырех животных помогают ей в этом. А у меня в запасе всего три кости благодати.

Костыль падает на мост. Колено пульсирует от усилий удержаться на месте. Ноги скользят по мокрому известняку, приближая меня все ближе и ближе к черной пыли.

– Нет, мама, прошу, пожалуйста, пожалуйста…

На середине пути Сабина оглядывается через плечо.

– Аилесса!

Она резко останавливается и, чертыхнувшись, бежит обратно. А прямо за ней следует Скованный.

Мама продолжает тащить меня к Вратам. Мои мышцы уже горят от усилий, вырывая крик. Сабина хватает меня за вторую руку. И отчаянно тянет к себе, пытаясь вырвать из цепкой хватки матери. Скованный пытается пройти через Врата в Рай. Поэтому Сабине приходится одной рукой еще и отбиваться от него. А мать тянет с большей силой. Отчего я подхожу еще на шаг ближе.

Сабина скидывает Скованного с моста. И отбрасывает свой посох. А затем хватает меня обеими руками. Она тянет с такой силой, что даже мышцы на шее проступают. Даже обладая силой восемью костей благодати на двоих, мы едва можем сопротивляться матери. Завлекающая песня Тируса усиливается, заглушая песню Элары. А также шум дождя, предупреждающие крики Перевозчиц и даже громкие мольбы Сабины, находящейся от меня в одном шаге.

«Тебе понравится в моем царстве, Аилесса, – так и слышится в