выжить и сражаться дальше. Сражаться за справедливость. Убить Одиву и Годарта. Наказать бога.

Как только мы с Сабиной добираемся до выступа, за нашими спинами обрушиваются остатки моста. Куски камней и меловая пыль наполняют воздух. Я стараюсь сквозь белую пелену рассмотреть Одиву и Годарта. Но вижу лишь двух Перевозчиц, которые склонились над третьей женщиной с черными волосами, заплетенными в косу, и браслетом из зубов. По ее виску стекает кровь. А карие глаза остекленели и потускнели.

– Мориль! – Сабина падает на колени и трясет женщину за плечи.

Куски камней и пыль опадают. Одива и Годарт сбежали. Врата на другой стороне пещеры пропали. А дождь продолжает литься сквозь щель на потолке. Но больше нет моста, который он омывал.

Вода падает в темноту, заполняющую огромную бездонную пропасть.

23. Сабина

Молния озаряет темные тучи над руинами замка Кре. Мы с Перевозчицами добираемся до дома только к середине ночи. Мне пришлось оставить Бастьена одного. Он отказался уходить из пещеры. И с потухшим взглядом молча смотрел на стену там, где когда-то возникли Врата Подземного мира.

Пернель и Шанталь несут тело Мориль на носилках, которые мы соорудили из двух посохов и двух плащей. А третьим плащом закрыли ее тело и лицо.

Я шагаю рядом с носилками, держа окоченевшую руку Мориль. «Это дарит ей утешение», – говорю себе я. Хотя она умерла, ее душа все еще рядом с телом. И переправится в Рай, лишь когда я открою Врата.

Я клянусь себе, что переправлю Мориль через Врата Элары в новолуние. Никто из Освобожденных больше не попадет в Подземный мир. И я верну тех, что уже попали туда. А вместе с ними и Аилессу. Мать не умерла, пройдя через Врата из пыли, поэтому я верю, что и сестра смогла выжить.

«Прошу, Элара, – взываю я к богине, хотя она не имеет власти в царстве Тируса, – пусть Аилесса окажется жива».

Мы с Перевозчицами спускаемся по осыпающейся каменной лестнице и входим в нижние помещения древнего замка. Выгравированный герб Шато Кре с изображением ворона и розы взирает на меня с арочных проемов, соединяющих коридоры. Я всегда знала, что это символ короля Годарта. Он оставил множество своих следов в месте, откуда когда-то правил страной. Неудивительно, что мать выбрала эти руины в качестве дома для нашей famille. Как и то, что Годарт подарил ей кулон в виде черепа ворона с зажатым в клюве рубином. Ведь он фактически повторял его герб. Рубин, скорее всего, символизировал красную розу, а череп ворона говорит сам за себя.

Какая же я дура, что не поняла раньше, что Годарт мой отец.

Мы с Перевозчицами спускаемся в вымытые морем пещеры, а затем выходим во внутренний двор. Я поднимаю взгляд к небу, где сквозь редеющие грозовые облака выглядывают луна и несколько звезд. Когда-то над этой пещерой возвышалась огромная башня Шато Кре, но после смерти Годарта с моря налетел сильный шторм и обрушил ее. Тогда большая часть красивого замка оказалась уничтожена стихией, поэтому отец Казимира, придя к власти, выстроил Бо Пале и оставил дом проклятого короля, который чтил бога Подземного мира сильнее, чем бога солнца Белина.

Может, именно она, гневаясь, разрушила Шато Кре?

Теперь, когда мне известно, насколько жесток Тирус, во мне теплится надежда, что Элара помогла богу солнца.

Роксана с другими Перевозчицами ожидают нас во дворе. Возможно, они заметили наше отсутствие или почувствовали наше приближение с помощью костей благодати.

Пернель и Шанталь опускают носилки на землю. Я убираю плащ с лица Мориль, и Надин с Дольссой, ахнув, бросаются к нам. Дамиана и Милисента отступают назад и опускают головы. Они самые пожилые Перевозчицы и лучше всех знакомы со смертью.

Роксана продолжает стоять в центре двора, утверждая свою власть над Леуррессами, хотя ее глаза наполнены слезами. Мориль была сильной Перевозчицей и верной подругой. Все ее любили.

– Когда ты в последний раз появлялась в этом дворе, то ранила Гиацинту, – говорит мне Роксана. – А сейчас, набравшись наглости, вернулась сюда, и Мориль… – Она раскрывает ладонь и указывает на тело Мориль. – Что ты натворила, Сабина?

Я обхватываю раненую руку. Порез, оставленный матерью, еще кровоточит, ведь у меня больше нет благодати саламандры, которая помогла бы затянуть рану. Наверное, маленький череп так же дарил силу исцелить раненое сердце, потому что я никак не могу унять мучительную боль в груди. Роксана права, виня меня в смерти Мориль. Я ведь знала, что Аилесса придет на мост. И понимала, насколько коварна наша мать. Мне не следовало звать с собой других Перевозчиц.

Пернель подходит ко мне и кладет руку на мое плечо.

– Не вини в этом Сабину, Роксана. То, что произошло… – Она качает головой. – С этим бы никто из нас не справился.

Шанталь встает с другого бока от меня лицом к Роксане.

– Мориль убила matrone Одива.

Роксана хмурит брови, отчего они сходятся над переносицей.

– Вы ошибаетесь. Одива мертва.

– Была мертва, – поправляет Пернель. – Но сегодня ночью она прошла через Врата Подземного мира.

– Мы никогда не видели ничего подобного, – добавляет Шанталь. – К тому же она воскресила еще одного человека.

Роксана переводит взгляд с одной Перевозчицы на другую, пытаясь осознать услышанное. Я тоже молчу, пытаясь собраться с мыслями. Нельзя продолжать лгать им… пора рассказать всю правду, которую я скрывала от своей семьи, потому что боялась их реакции и хотела, чтобы Аилесса взвалила на себя это бремя и рассказала обо всех преступлениях нашей матери.

– Даже будь такое возможно, кого Одиве воскрешать из мертвых? – говорит Роксана, и у нее появляется догадка: – Она воскресила Аилессу?

Нет, я не могу позволить им поверить в это. Одива никогда не обладала таким великодушием.

– Аилесса была жива, – признаюсь я. А затем обхватываю себя руками и отхожу от Пернель и Шанталь. Они не станут защищать меня, когда узнают всю правду. – В ночь, когда она переправляла души с Одивой, ее схватил принц Казимир. Вернее, уже король Казимир. Его Величество истинный amouré Аилессы. И Одива не умерла. Она была жива, когда прошла через Врата Тируса.

Милисента, старшая и самая преданная сторонница Одивы, хмурится, стоя на коленях рядом с телом Мориль.

– Ни за что в это не поверю. Зачем matrone это делать?

Я медленно втягиваю воздух, чтобы успокоиться и все объяснить famille. Что Одива полюбила мужчину после того, как пожертвовала своим amouré. Что боги все равно прокляли его и убили, а его душа оказалась Скованной. Что два года