– Максим, как это у тебя получилось? – Он не узнал свой сдавленный хрип.

– Ты о чем, командир? – вяло бросил через плечо капитан. – Глючишь, что ли?

– Дядя Вадим, помолчите… – прошептал кто-то на ухо. – Ради бога, закройте свой рот… И ты тоже, мужик…

Вадим онемел. «Дядя Вадим»? Это кто к нему так может обращаться? Голос был вроде мужской. Даже не мужской – а какой-то юношеский, даже подростковый…

– Лежите смирно… – вгрызался в ухо шепот. – Сейчас я вам ноги разрежу…

Подвижное тело, невидимое в полумгле, переместилось ниже, заскрипел скотч, стянувший голени.

– Ты кто?

– Да заткнитесь вы… Это Артем, знакомый вашей Марины. Помните? Вы еще прогнали меня…

Артем?! Местный гопник, хулиган и подозрительная личность – соблазнитель наивных городских девочек? Вадим чуть не задохнулся от избытка эмоций. Что за фигня?

– Эй, мужики, меня тоже кто-то развязывает… – обнаружил Жилин. – Ангел, ты кто?

– Я не один, со мной Семка, кореш мой из параллельного класса…

– Пацан, ты обалдел? – Вадим не мог поверить, что это происходит на самом деле. – Ты как здесь оказался со своим Семеном? – Он уже чувствовал полную свободу, мог идти куда вздумается, но конечности онемели, их нужно было размять.

Пацаненок переползал к Рудницкому, который сей факт отметил одобрительным урчанием.

– Как странно, – с оттенком философской грусти произнес Балабанюк. – Выходит, мы сегодня не умрем? Фортуна лезет целоваться?

– Раздайте патроны, поручик, – хрюкнул Капралов.

– Эй, парни, только со мной осторожнее, – предупредил Амбарцумян, – я тут типа раненый…

– Марина вчера позвонила… – тягучим шепотом объяснил Артем. Он уже справился с Рудницким, переползал к следующему. – Ей голос ваш не понравился, сказала, что папа сильно рискует, и она за него боится. Не мог бы я что-нибудь сделать? Последить, подстраховать, сообщить, если что, в полицию? Она назвала адрес, где вы находитесь, – улица Кавалерийская… Простите, дядя Вадим, но мы с Семкой следили за вами, два раза теряли…

– Я понял, парень, дальше можешь не объяснять… Как вы сюда залезли?

– Да знаем мы эти пещеры… С детства лазили – пока какие-то рожи с автоматами не стали нас гонять… Они с полицией якшались, поэтому мы никому и не стали говорить… Здесь сквозная пещера, можно выйти на другую сторону…

– Не надо на другую сторону, выйдем на эту… Далеко до выхода?

– Тут рядом два кекса с автоматами, они вас типа сторожат… Они за стенкой, на мешках валяются… Потом проход такой кривой – и выход. Это рядом. Под горкой плохие дядьки ковыряются… Сначала трупы стаскивали, обшаривали и в пролом под гору сбрасывали – там их никто не найдет… Потом пакеты с порошком перебирали, считали, снова упаковывали, тип такой длинный звонил кому-то, ругался…

– Они все под горой?

– Ну да, были…

– Сколько их?

– Семка, ты считал, сколько их? – обратился к напарнику Артем.

– Шесть рыл там внизу, – шмыгнув носом, отозвался приятель. – Двое тут еще, вас сторожат…

Мысли метались. Откуда у Нарбулы столько боевиков? Есть русские, есть кавказцы. Специально собрал для проведения акции? Прибывали по одному, просочились в Крымский федеральный округ под видом добропорядочных граждан? Да не бывать такому!

– Артем, спасибо тебе огромное, мы потом с тобой поговорим, не возражаешь? Спрячьтесь куда-нибудь с приятелем, хорошо? Не вздумайте лезть…

Работает спецназ! Вконец опозоренный, униженный, оплеванный, засыпанный пеплом, но хоть такой, чем никакого! Он отобрал у пацаненка фонарь, первым ворвался в соседний каменный мешок, где двое умеренно бородатых мужиков вели непринужденно-матерную беседу. Яркий свет на пару мгновений парализовал их, но этого было достаточно. Одного Вадим схватил за ворот, треснул фонарем по зубам (который, к счастью, не погас), швырнул затылком на стену, вновь перехватил и еще раз треснул – да так, что хрустнула затылочная кость и брызги мозговой жидкости создали наскальную живопись. Достаточно, отработан! С напарником справились товарищи. Рудницкий двинул ему кулаком по черепу, закружив спиралью, потом ему на грудь свалился Капралов и сжимал горло, пока подлец не испустил дух. «Всю задницу отбил коленом, засранец…» – беззлобно жаловался Капралов, потирая отбитую точку. Вооружились старшие офицеры – Репнин и Рудницкий, остальным ничего не досталось. «В бою добудете», – ощерился Вадим. Компактные чешские «EVO» – современная модификация знаменитых «Скорпионов» – аккуратные вороненые коротыши с откидными прикладами, прозрачными коробчатыми магазинами на тридцать патронов. Кучность стрельбы так себе, прицельная дальность всего 50 метров, но выбирать не приходилось! Три магазина были сцеплены между собой пластинчатыми защелками – очень удобно ввиду отсутствия на гидрокостюме ремня и карманов…

Возбуждение нарастало. Короткий коридор, мерклый дневной свет – это сколько же они валялись в отключке? Вадим бросил через плечо: Амбарцумян, остаться! Найди у «жмуров» какую-нибудь перевязку, завяжи рану. Тот, в принципе, не возражал – шатался, был бледен, но очень беспокоил вопрос: справятся ли товарищи без него? Утро еще не разгулялось, да и не надо! Под пологим каменистым склоном ковырялись люди. Двое что-то перекладывали в сумки, Нарбула, одетый в джинсы и майку с камуфляжными разводами, стоял в стороне, что-то раздраженно выговаривал в телефон. Остальные зевали. Все при автоматах. Надо же какая прелесть, все в одной куче!

Их взгляды встретились одновременно. Рассыпались и те, и эти, истошно загорланили. Выстрелили с Рудницким одновременно, опередив врага. Вадим молчал, стиснув зубы. Рудницкий что-то орал, типа «Свободная касса!». Повалился на колени боевик с окровавленным лицом, исторг посмертный рев и зарылся носом в камни. Подпрыгнул его товарищ, кинулся бежать, но пули перебили ноги, он завертелся волчком и затих окончательно, когда грудь по диагонали распорол свинец. Остальные залегли, отстреливались. Нарбула при первых выстрелах сделал скачок, которому позавидовал бы самец-кенгуру, и, вывалившись на каменистую тропу, петляющую к кособоким скалам, помчался по ней. Очередь полетела вдогонку, он споткнулся, пробороздил носом каменистый участок, визжа от боли, покатился за валун, вросший в землю слева от тропы. Оттуда забились автоматные очереди. Он что-то злобно кричал своим людям. В атаку, что ли, призывал? А подручных оставалось все меньше – в открытом бою со спецназом лучше не шутить. Вадим поменял магазин, перекатился по склону за огрызок каменной породы, похожий на бетонную плиту. Забил оттуда точнее, кучнее. Еще один боевик решил перекатиться с простреливаемого участка – пока катился, благополучно скончался… Вновь иссякли патроны в магазине – и у Рудницкого тоже. Время на перезарядку. Нарбула выскочил из-за камня, держа пистолет-пулемет в одной руке, побежал, пригнувшись, на тропу. Только пятки сверкали! С воплями поднялись двое уцелевших, кинулись вслед за главарем. Они оборачивались на бегу, стреляли, не целясь. Нарбула уже уходил за скалы. Ну уж, хрен, в пятый раз спецназ на эту лажу не купить! Какая-то свирепая сила вырвала Вадима из укрытия, отправила вдогонку. Он уже вставил последний магазин, летел олимпийскими прыжками. Машинально обернулся – Рудницкий отстал, со злостью передергивал затвор, скатывались со склона остальные, овладевали оружием погибших.